Премьер Эльвира Набиуллина: может ли глава ЦБ возглавить правительство и станет ли арест Магомедова триггером для отставки Медведева

Тогда это на премьере, но это вопрос к составу правительства. Хочет президент иметь сильное правительство? Нет пока такого ощущения. Хотя слухи… Набор фамилий тот же, да, то есть набор фамилий, как бы обсуждаемых на пост председателя правительства, тот же.

Ага.

Кудрин ― невозможно.

Ну понятно, да.

Набиуллина ― тоже, понимаете, здесь есть еще один конфликт, о котором нельзя забывать. Премьер как руководитель экономики ― это да, и в этом смысле, например, Набиуллина бы, конечно, подошла на 10 из 10. Но премьер как человек, который, случись что, будет командовать военными… И здесь уже кажется, что…

Сложно.

Да, здесь уже кажется, что сложно убедить ребят как из Совбеза, так и тех, с которыми глухаря…

Ага.

Вот тут их уже, кажется, сложно будет убедить, что гарантом, «знаете, если со мной что-то случится, гарантом ваших интересов является Набиуллина». Скажут…

Не звучит, действительно.

Не звучит. Не звучит.

Вы знаете, очень мало времени остается. Я хотела сделать два шага назад и вспомнить историю с Магомедовыми, с их арестом применительно к тому разговору, который мы сейчас ведем, и применительно всё-таки к какой-то разметке кланов.

Потому что, строго говоря, про Магомедовых вот я лично успела поговорить в своем эфире один раз пару недель назад с Андреем Колядиным, который на все вопросы про то, что за этой историей может стоять, мне очень четко сказал, что не надо, вот эти все Медведев, Дворкович, туда-сюда, не надо выстраивать этих конспирологических теорий. Это исключительно разборки с Дагестаном и больше ничего.

Мне бы хотелось, во-первых, чтобы прозвучало ваше мнение по этому поводу. И потом, я хотела действительно спросить про какие-то клановые расклады в данный момент. Арест Магомедовых как какая-то мелкая деталь на этой карте.

Ничего себе мелкая деталь!

Ну такая.

Ничего себе мелкая.

Относительно, да.

Ничего себе дагестанская история. Крупнейший владелец портовых активов в стране и компания, которая, значит, вот так на равных разговаривает не с кем-то там, не с «Пятерочкой», не с «Магнитом», а вообще с «Транснефтью». Мне кажется, для чисто дагестанской истории крупновато.

Понимаете, Магомедовы, как и Гайзер, да, в свое время, ― это очень удобные фигуры, потому что это олигархи третьего поколения. У них нет долгих историй отношений непосредственно с президентом Путиным. А структура активов у них вкусная, но разрозненная, у них нет какого-то одного актива, который очень сложно… Потому что когда, например, есть у Лисина Новолипецкий комбинат, попробуй у него, значит, этот комбинат из рук вырвать. Не получится! А здесь ― вот здесь немножко, там немножко, тут немножко.

Третье ― да, все вот эти разговоры про то, что да, у Магомедовых дома стенка с фотографиями, где в основном фотографии с Дворковичем, Шуваловым и Медведевым. Ну и что? А у кого нет такой стенки?

Ну, как вам сказать… Нет, я могу себе представить какого-то крупного предпринимателя, у которого другая троица висит, да.

Я думаю, что сейчас всё-таки, конечно, лучше…

Путин, Сечин и…

Я бы сказал, что сейчас лучше всего…

Смотрятся.

Патрушев, Бортников, Королев. Это прямо совсем надежно. Но Сечин тоже ничего.

Мне не кажется, что это дагестанская история. Мне не кажется, что это история, которая станет триггером для отставки Медведева или непереназначения Дворковича. В это я не верю. Дворкович сидит на своем посту не потому что он друг Магомедова, не потому что он однокурсник Магомедова. Нельзя сказать, что помощь Магомедову как-то артикулированно выходила за рамки принятого, дозволенного и того, что вообще бывает в отношениях между вице-премьерами и предпринимателями курируемых ими отраслей. Я бы не сказал, что там было что-то такое прямо вот.

Но, конечно, это история, опять же, на будущее, да, это история, в которых у Магомедовых будут брать показания, эти показания будут подшиваться, и так далее, и так далее. Активы, конечно, кому-то, я так думаю, что всё-таки «Транснефти», если говорить про портовую инфраструктуру.

Это всё-таки еще важная вещь с точки зрения нормализации такого рода насилия внутри элиты. Мы были шокированы делом Улюкаева. А дело Магомедовых ― Магомедовы и Магомедовы. А завтра еще кто-то будет, а завтра еще кто-то будет. Знаете, мы входим в ситуацию, когда в элите посадить ― это нормально, и дальше будет придумано десять объяснений, очень убедительных, почему сел, что нарушил, кого обманул, чего не сделал и так далее, и так далее.

Конечно, это чрезмерно жесткая статья. Для собственников с такой структурой активов… Что, он на остров Сент-Китс и Невис порт унесет Новороссийский? Это когда у тебя какие-то депозитарные расписки глобальные, можно сказать: «Нет, иди в тюрьму садись». Нет, всё-таки Улюкаев сидел под домашним арестом, всё-таки Евтушенков сидел на даче под домашним арестом. Тут как-то чрезмерно.

Впервые со времен Ходорковского. Нет, всё-таки какой-то элемент изумления…

Который очень быстро прошел.

Да, это правда.

Который очень быстро прошел. А это означает, что и публика, и элита совершенно по-другому теперь относятся вообще к такого рода эпизодам.

А как система, которая заточена на олигархов, зависит от них? Это змея, которая себя сама за хвост кусает?

Ну что? Я не вижу никакой… Если завтра что-то пойдет не так в истории про продажу алюминия в Росрезерв, я не удивлюсь, что Олег Владимирович Дерипаска на скамье подсудимых окажется. Нет больше никаких красных линий, вот в этом смысле никаких красных линий больше нет.

Есть ли какая-то, действительно, разметка, какие кланы сейчас кого хотят видеть в правительстве? Вот так грубо и прямо я говорю.

Я бы не сказал, что есть. Условно говоря, есть Мантуров, Денис Мантуров, министр промышленности, которого прочат в вице-премьеры.

Это называется «зять „Ростеха“».

Да, зять, понятно. Нельзя сказать, что он ставленник Чемезова, но это, конечно, человек, представляющий интересы «Ростеха».

Есть Белоусов, который представляет намного более широкий круг интересов, он представляет интересы российской промышленности. Да, там и Ковальчуки, потому что там наука, там и Чемезов, наверно, да. Дальше есть какие-то более локальные интересы. Я не слышал, чтобы у Ротенбергов были какие-то ставки по поводу правительства, потому что они вообще как-то умеют работать в обход.

В обход.

Скажем так, у людей, имеющих непосредственный выход, всё-таки есть точно такой же непосредственный выход на Медведева, и, в общем, им… Ну, да, свой министр ― что-то проще. Но, с другой стороны, свой министр ― это ведь и ответственность тоже.

Фото: Глеб Щелкунов / Коммерсантъ