«Людям кажется, что Путин — либерал и находится под влиянием олигархов»: как избиратели начали относиться к президенту и какую альтернативу ему ищут

А потом оказалось, что рост-то выдохся, а риторика осталась. И теперь, когда нечего показать в экономическом плане: инфляция, доходы не растут, мягко говоря, темпы роста экономики тоже, рубль в два раза упал ― нечем особенно похвастать, у власти единственное, что остается, ― это милитаристская такая советская риторика: кругом враги, а нам надо сплотиться вокруг любимого вождя.

И в отличие от предыдущего срока, Путина 3.0, сейчас у него гораздо уже коридор возможностей, поэтому он все чаще будет лязгать, играть мускулатурой и желваками на скулах, все активнее нас сплачивать и объяснять, что мы живем в осажденном лагере, поэтому, извините, иногда в миске немножко не хватает корма.

Есть вопрос про транзит, самый основной вопрос, который сейчас всех заботит.

Про русский транзит или про украинский транзит?

Транзит власти российской нашей. Потому что понятно, что формально это вроде бы еще нескоро, с другой стороны, время проходит довольно быстро. И есть ощущение, что, несомненно, какие-то планы там должны быть.

Да.

Вот и гадаем эти самые планы. Есть ли у вас какое-то представление о том, как это может развиваться? Может. Я не прошу сейчас, конечно, ничего предсказывать.

Никакой революции не будет. Вот по этому поводу я всегда собачился с демократической общественностью, которая обещала революцию в 2012 году, потом в 2013 году, еще в каком-то году. Для этого нет реальных ресурсов, прежде всего демографических, и во вторую очередь нет такого факта, как внутриэлитный раскол, который был и в 1917 году, и в 1991 году, и в Киеве в 2004 году, в 2014 году и так далее. Сейчас этого нет. Путин за этим очень хорошо следит, это он понимает прекрасно. Путинский консенсус элит хорошо проплачен и крепко существует.

Революции нет. Проблема в другом ― проблема в ощущении утраты контроля над страной. Значит, с одной стороны, население начинает злиться. Вот социологи, сегодня опубликовано было, что две трети тоскуют по Советскому Союзу.

Да-да.

Это что значит? Это значит, что людям не нравится то, что происходит сейчас. Здесь очень интересная двойная ошибка, потому что Путин как раз эксплуатировал стилистику возврата в Советский Союз, и в этом секрет его популярности, людям это нравилось, что мы поднимаемся с колен, у нас могучая держава и так далее, и так далее. Это как бы риторически-пропагандистская составляющая.

Но реально, когда ты становишься на эти рельсы, они тебя ведут к монополии, уничтожению конкуренции, уничтожению стимулов экономического развития и, соответственно, к торможению экономического роста. Но люди-то живут в виртуальном пространстве, поэтому им кажется, что Путин ― либерал, Путин не идет по советскому пути или недостаточно быстро идет по советскому пути, а нам бы нужен Сталин. Вот такая примерно логика.

То, что мы тормозим из-за того, что Путин как раз двинулся по советской лыжне, у них в голове не укладывается. Им кажется наоборот: вот Путин под влиянием Медведева, олигархов, евреев и прочей отвратительной публики движется не туда. А на самом-то деле он движется как раз туда и придет туда же, куда пришел Советский Союз. Вам рассказать, куда он пришел?

Да я примерно в общих чертах.

Вот люди в это не верят. Поэтому когда они говорят: «Мы хотели бы возвращения Советского Союза», то это значит, что, вывернув эту формулу наизнанку, это означает, что Путин немножко слабоват. Вот так вот вежливо. Что он не взял и не присоединил ДНР. Сливает он это. Нам бы товарища Сталина, вот кого покруче.

Что это значит? Это значит, что снизу идет тренд, демократический тренд, между прочим, большинство так думает, 66%, голосовать будут скорее за левых, за коммунистов, еще за кого-то. Элитам путинским это не нужно. Им вообще не нужна никакая альтернатива, им нужно сохранение своей власти. Поэтому выборы им придется каким-то образом обжимать, отменять или еще больше брать под контроль. Соответственно, увеличивать вот ту самую, на самом-то деле, настоящую советскую составляющую, которая называется «завинчивание гаек».

И люди думают о том, что в Советском Союзе было хорошо, потому что им говорили по телевизору, что в Советском Союзе было хорошо. А говорили, потому что были завинчены гайки. Гайки завинченные мы получим, а улучшение жизни не получим, потому что и в Советском Союзе большую часть своей жизни мы существовали по карточкам или при товарном дефиците, просто мы не хотим об этом вспоминать.

Так что касательно транзита 2024 года мне кажется, что Путин остается, потому что никого нет рядом, совместимого по весовой категории. Он символ. Пятнадцать лет из него делали символ и таки сделали символ. Но заканчивается эпоха балансирования между условными экономистами, я их называю либералами, да, и условными силовиками. Путин все сильнее начинает зависеть от силовиков. Это ему тоже не очень-то нравится, потому что он всегда предпочитал возвышаться над двумя структурами.

Но сейчас, опираясь на вот это вот раздражение людей, силовики будут вот этот так называемый либеральный блок давить. И, соответственно, мы получим более близкую к Советскому Союзу, менее эффективную, более жесткую, с более подтянутыми гайками модель, где Путин будет по-прежнему главой, но он будет гораздо сильнее зависеть от силового лобби такого, формального или неформального.

Фото: Владимир Смирнов / ТАСС