«Две импровизации соединились, увидели друг друга и ужаснулись»: Глеб Павловский о шансах на обнуление президентских сроков

Сурков, спустя некоторое время после того, как стало известно о его уходе, о его отставке, дал большое интервью Алексею Чеснакову, насколько я понимаю, это смс-интервью, то есть такое интервью в переписке, при этом оно достаточно развернутое. И в частности, там действительно есть цитата, я сейчас ее зачитаю, это про Конституцию, «Если в итоге как-то уточнены полномочия президента, а вроде бы об этом тоже говорилось, то правовая логика ведет к необходимости заново начать отсчет президентских сроков, потому что с новыми полномочиями это будет уже как бы другой институт президентства, на него не смогут распространяться ограничения нынешнего президентства. Во всяком случае, если власти не пойдут на новый отсчет, они сильно погрешат против юридической чистоты. Это мое частное мнение, конечно, но основанное на опыте законотворчества». В принципе, эти версии, такая версия, что это просто все ведет к тому, что сейчас надо все обнулить заново, и уже тогда никаких ограничений по срокам не будет, такие версии высказывались, и на них немедленно навешивался ярлык полного бреда. Теперь эту версию высказывает Сурков. Все-таки эта версия, с вашей точки зрения, она имеет под собой какие-то основания? Есть такая вероятность действительно полного обнуления, и все сначала?

Драматургическая вероятность, я бы сказал, есть скорее всего, потому что вот эти шаги, шаг за шагом, понятно, что вначале была какая-то импровизация, с одной стороны, аппарата, а с другой стороны, президента, причем они не были согласованы. Собственно говоря, Путин сам признался в первом интервью ТАСС, что он темнил в этом вопросе. В итоге две импровизации соединились, увидели друг друга и ужаснулись, а дальше понеслась. И теперь мы видим, пройдя ряд пунктов, с появлением уже пунктов, которые вообще, скажем, уже практически отменяют сильное правительство в стране, начинаешь думать, нет, что-то должно быть там, что-то там еще должно быть в конце, какое-то вот все-таки должны написать… Должно стать ясно, кто убил. Кто убил Конституцию.

Конечно, есть такое ожидание.

Вот, ожидание это есть. С другой стороны, возникает смешная ситуация, Путин явно не слишком хочет оставаться. С другой стороны, он высоко ценит себя как символ, и хочет этот символ высоко пронести до конца. Дальше возникает вопрос, кому можно передать вот эту странную грибницу президентских полномочий, есть такой вообще человек на Земле, который немедленно не превратиться в чудовище или запутается в них и недолго протянет на этом посту, вот ведь в чем дело. А самому выполнять их еще сложнее, чем даже когда Путин был еще сравнительно молод, двадцать лет назад, и охотно втягивался в разные разборы каких-то запутанных в истеблишменте конфликтов. Но сейчас он явно уже не тот. Поэтому для кого это делается? Возникает вопрос, что же это? Или потом вдруг из лесу выйдет кто-то совсем необычный, какое-то удивительное что-то, какое-то существо, кто это такой, о котором никто не догадывался. Потому что это нельзя передать никому, и президент, повторяю, так править не может, он должен все время смотреть, кому еще надо что-то запретить, там же все построено на идее вето.

Да-да.

Всюду вето, и все, то есть ни одна ветвь власти не может действовать, каждую минуту что-нибудь не нарушая, даже по этой Конституции новой. Значит, соответственно, кто-то за этим всем должен следить. Ну, не нацгвардейцы же, правда? Я не знаю, это какая-то очень странная история. Поэтому эта Конституция не годится для трансфера власти, путинского в особенности, личного. А с другой стороны, она неисполнима без Путина за кадром, без того, чтобы на него ссылались. «Ну, друг, ты смотри, как хочешь, но там, сам знаешь, кто за этим стоит», вот это же основная присказка, и проверить нельзя, кто за этим стоит, этот или совсем даже другой.

Вот когда у нас появился еще конституционный статус бывших президентов, чего раньше не было, было ощущение, что вот таким образом, таким довольно прямым образом вопрос с путинской пенсией как бы закрывается, здесь подстелено соломки, что называется. Если здесь подстелено соломки, возникало ощущение, что ну может быть, это все-таки тоже часть какого-то плана.

Нет, планы были какие-то.

Или это не часть никакого плана, а это какие-то разбрасывания, спорадические разбрасывания этих самых подушек безопасности себе повсюду. Что это было?

Ну, вспомните, как мы в детстве мучились над этими всякими загадочными картинками, вроде как перевезти коз и волков. Там есть планы волков, планы коз, и планы защититься друг от друга. Есть путинские планы тоже, но они, честно говоря, по-моему, уже не реконструируемы, не восстановимы, кроме как всех ошеломить. Ошеломил, но дальше-то что?

Фото: пресс-служба президента России

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.