«В Кремле нет партий, но есть башни и коалиции в борьбе за бюджет»: как происходят чиновничьи войны на четвертом сроке Путина

Вот я сейчас совершенно в этом духе задам последний вопрос по этой теме, профанный абсолютно. В самом грубом приближении как принимаются эти решения? Например, значит, один вариант ― это когда все в Кремле единогласно, единодушно решают, что Хакасию отдадим, ладно, а Приморье уже нельзя. Или это внутри борьба каких-то башен, лагерей, начинается разговор про то, что вот эти вот говорят, что Приморье, пожалуйста, вот так вот, а эти говорят, что Хакасию, пожалуйста, вот так вот? Какая из этих грубо намалеванных мной сейчас схем ближе к реальности?

Пожалуй, ни одна. Действительно, там постоянно идут обсуждения, совещания. На совещаниях не принято принимать решения. Это тоже особенность Кремля.

Это я понимаю, да.

То есть выслушали, а потом мы удалились в кабинет и там перетрем, какое будет решение. На совещаниях раньше вообще более свободно обсуждались варианты, сейчас не знаю как, думаю, менее.

Башни есть. Вот единственное, с чем не поспоришь, башни у Кремля есть. Но партии, если вы говорите, партий в Кремле, собственно, нет. Там есть непрочные коалиции по интересам в связи с тем или иным проектом, да, особенно проектом, рассчитывающим на бюджет. Вот цифровизация вообще переменила в каком-то смысле карту Кремля, потому что началась борьба за то, кто получит доступ к этим гигантским бюджетам. Но это совсем не «голуби» и «ястребы», да, понимаете?

Да, это понятно.

Нет такого «голубя», который отказался бы от денег цифровизации. Поэтому не надо искать там какие-то постоянные партии, но они возникают как коалиции, аппаратные коалиции, вы спрашивали о борьбе Следственного комитета с прокуратурой. С одной стороны, это такое вечно заданное структурно препирательство у них, сколько они существуют, с другой стороны, там идут постоянные вот какие-то игры на что-то конкретное, на реальные какие-то вещи.

Когда выяснилось вот сейчас, что знаменитые деньги господина Захарченко, да, это очень реальная вещь, что они были, в общем, не его деньги, а были, так сказать, коллективные деньги, это были деньги определенной… У нас тоже говорят: «Общак такого-то ведомства». Нет, определенной коалиции внутри этого ведомства. А она там не единственная, и вполне может быть, что и сдала-то ее другая коалиция, у которой тоже где-то в квартире лежит несколько тонн долларов.

Поэтому вот эта борьба не вполне иррациональна, потому что она всегда, в каждый момент это борьба за конкретные выводы, за конкретные интересы: карьерный рост, звездочки, деньги, яхта. А в целом, конечно, если посмотреть на проблемы страны, то она иррациональна, потому что она никак не бьется с проблемами. Если бы они решали проблемы страны, а потом бы откладывали себе при решении каждой проблемы по яхте, то черт с ними.

Фото: Киселев Сергей / Агентство Москва