Александр Баунов: «Кадыров свободнее, чем Путин»

Зритель: Как бы вы мне ответили на такой вопрос: кто более свободен, независим в своих действиях и высказываниях — Путин или Кадыров?

Баунов: Это интересная история. Конечно, Кадыров в каком-то смысле, потому что Путин — политик мирового масштаба, он как бы представляет всех россиян и вообще тот тип режима, это бюрократический режим, который опирается все равно, он, конечно, пытается сделать из людей более своих и менее своих, но тем не менее это режим, который все-таки пытается быть режимом всей России. Срывается, но, во всяком случае, он не построен полностью на том, что есть активные лоялисты, и им все позволено.

В какие-то моменты, этот момент, собственно, мы знаем, этот момент наступил отчасти после Болотной, а еще больше после Крыма, такой динамический эксперимент, когда государство как бы забыло, что обладает монополией на насилие,  и отдало активистам часть этой монополии, разделило с ними право на насильственные действия против врагов, больше того, не только разделило право на насильственные действия против врагов, а еще и разделило право определять, кто, собственно, враг.

Но это все-таки в длинном путинском направлении, скорее, эпизод пока. Но весь режим Кадырова построен на этом. В этом смысле он свободнее в своих действиях против тех, кто ему не нравится. И мы видим, что, в общем, по крайней мере, большинство самых громких политических убийств от Политковской до Немцова все-таки как-то оказываются с чеченским следом, не с даже напрямую кремлевским, а с чеченским. То же самое, то, что он может позволить себе внутри республики против врагов, Путин, в общем, не может себе позволить на федеральном уровне. Это немножко разные типы режимов.

Мы вообще понимаем, что Чечня — не совсем нормальный субъект федерации, это все-таки некоторое вассальное… помните, в царской империи было внутри Бухарских эмиратов Хивинское ханство. Это наш Бухарский эмират, то есть это как-то в составе империи, но, по сути, нас объединяет общая внешняя политика, общая политика обороны и, в общем, все. А так там фактически другие законы действуют свои какие-то, какой-то там свой шариат. Это вообще старая имперская модель, просто так откровенно она ни с одним из субъектов федерации не воспроизводилась.

По сути, мы говорим о персональной унии. Есть государство Россия, есть государство Чечня, и эмир этого государства Чечня находится в персональной унии с императором России. Если император сменится или если в России сменится режим, скорее всего, эта уния распадется, и возникнет вопрос, например, опять о независимости, с той стороны возникнет, хотя и с российской может возникнуть, в зависимости от того, что случится у нас, так тоже бывает. Но очевидно, что это не совсем обычный субъект.

И поскольку Кадыров не ведет международной деятельности, он не отвечает перед мировым сообществом, и в значительной степени ему больше, чем Путину, все равно, что о нем пишут на Западе, ему не надо с Трампом встречаться, ему не надо с Меркель встречаться, зато ему очень важны похвалы своих, в общем, похвалы Востока в меньшей степени, но тоже. Поэтому он в этом смысле свободнее.