Россия – не Европа, а кем нас тогда считать?

Давлетгильдеев: Если мы не Европа, лично вы не Европа, во всяком случае, так вам говорят, то кто же тогда вы?

Ясина: Я – такая Европа все-таки, лично я, моя семья, потому что мы понимаем, что такое европейская культура. И те ценности, которых придерживается Европа, нам близки. Я точно не Китай, гарантировано не Средняя Азия, не Япония. Я даже не знаю, что я еще не.

Давлетгильдеев: А откуда эти формулировки «не Европа»? Мы пытаемся к кому-то пристроиться, к Азии пристроиться или мы хотим сформировать свое особенное?

Ясина: Нет. Мы хотим изобразить из себя третий путь, который безуспешно искали некоторые русские довольно долгие столетия, почему-то забыв про Петра I, про Екатерину II, которые были такие вполне себе великие императоры русские, которые точно хотели, чтобы Россия была Европой. Но, видимо, европейские традиции, европейское уважение к правам человека сильно претит тем, кто не хочет, чтобы Россия была Европой.

Давлетгильдеев: Если мы говорим про массовое сознание, в России этот тезис «Россия – не Европа» он популярен?

Ясина: Я думаю, что сейчас, когда такая массовая истерия по телевизору транслируется на весь народ, я думаю, что очень многие люди начинают хуже относиться к европейским ценностям. Хотя еще некоторое время назад мы помним, что половина россиян, как минимум, говорила о том, что они европейцы.

Давлетгильдеев: Тем не менее, мы же видим, как политическая элита любит или любила, если мы говорим о некоторых ее представителях, которые попали в «черные списки» Запада, отдыхать в той же самой Европе, одеваться в дорогую европейскую одежду. Элита во власти будет готова смириться с тем, что они не Европа?

Ясина: Вы знаете, может вполне стать на некоторое время модно быть таким русопятым русаком, отдыхать на Алтае, на Байкале. Говорят, что там очень красиво, кто был. Я была, мне очень понравилось. Они на какое-то время свои денежные потоки перенаправят. Не знаю, как они со своими детками поступят, которые учатся в европейских университетах, тут мне уже сложно сказать. Очень любят жен отправлять рожать куда-нибудь в Америку, которая тоже с европейскими ценностями страна. Как-то худо им придется, придется плодами собственных реформ пользоваться, а то ведь они делают что-то для нас, чтобы пользовались мы, а сами пользуются на Западе.

Давлетгильдеев: Как вам кажется, насколько велика роль флагов Европейского союза, развешенных на Майдане, в том, что мы так стали бояться Европы? Этот призрак европейского протеста вообще пугает российскую власть?

Ясина: Власти упорно работают над тем, чтобы мы пугались. Я знаю многих людей, которые реально испугались и боятся того, что у нас тоже будет Майдан, хотя, в общем, никаких особых признаков нет.

Давлетгильдеев: А Крым, который нам, вам, всем предложили как некую альтернативу, так скажем, Лазурному побережью, лично вы готовы поехать туда отдыхать? Как вам кажется, много ли россиян, которые привыкли ездить не в Крым и даже не в Турцию, а как раз на Лазурное побережье, в Италию, поедут на полуостров?

Ясина: Мне сложно сказать. Я Крым сама очень люблю, конечно, но после того, как была там в юности, и потом в 90-е годы, что-то в последнее время не ездила. Видимо, потому что я – колясочница, а на коляске в Крыму особо делать нечего, там нигде нет оборудованного пространства. Но это к слову. Я не думаю, что так уж сильно много народу поедет в Крым, потому что он стал русским. Вопрос, который я задаю многим знакомым, которые вдруг начинают радоваться по поводу «Крым наш», я их спрашиваю: «А какая тебе разница, чей он? Ты ездил туда без визы, говорил на своем языке и вообще был кум королю со своими рублями в стране, в которой национальная валюта не очень сильна. Что изменится?». Обычно на такие прямые вопросы люди ответить не могут. Когда они начинают задумываться, они начинают понимать, что действительно все равно. Если ты туда ездил, ты и будешь ездить. Посмотрим, я не думаю, что так уж это важно для потребителя на уровне потребления, именно начать потреблять  данную услугу, в смысле Крым, именно потому, что он стал теперь российским. Люди более меркантильны у нас.

Давлетгильдеев: Если продолжать украинскую тему, как вам кажется, эта истерическая радость по поводу Крыма повториться в случае, если вдруг Донбасс присоединят?

Ясина: Ой, Ренат, типун вам на язык по поводу того, что повторится или нет. Я даже думать об этом боюсь. Но я не думаю, что повторится, потому что слишком много уже не смешно. Вообще не хочу про это думать, это противная тема. Я надеюсь, что разума хватит этого не делать. 

Давлетгильдеев: Как вам кажется, Россия – все-таки Европа или не Европа? Если не Европа, то это третий путь или нам не стоит отделяться и формулировать отдельно от Европы или от Азии свое цивилизационное развитие?

Хакамада: Есть вопрос философский, есть вопросы культурологические, есть вопросы политические. Задача политиков – назвать, констатировать факт того, что происходит в текущем времени, и создать этому факту некий исторический смысл. На самом деле, политически уже всем видно, что мы не Европа, и при этом всем видно, что мы не Азия, но никому не видно, что мы такое, потому что это не видит никто, включая и политическую элиту. У нее цель – мы сами по себе, а что – это уже неважно.

Если взять культурный код, который любит использовать, в том числе и президент в своих речах, то мы, конечно, европейцы. Если взять институты, то мы полуевропейцы. Если взять географическое положение, то мы посередине между Азией и Европой. Если взять менталитет, то, конечно, мы никакие не азиаты, мы в своем поведении, в том числе в формировании своих политических моделей не похожи ни на Среднюю Азию, ни на такие страны как Китай, Сингапур и другие «азиатские тигры». Мы, в конце концов, христиане, если уж на то претендуют националисты и православная церковь, то мы – нация, большинство в которой представлено христианской культурой, а это культура европейская.

Давлетгильдеев: А как вам кажется, насколько далеко нынешняя власть готова зайти в попытке сформулировать эту антиевропейскую позицию? Это нас пугают или это действительно такой наш новый политический тренд?

Хакамада: Я думаю, что готовы идти как угодно далеко, но при условии, что могут это далекое обеспечить экономически. И только в экономике есть граница, за которую элита не будет выходить. Это единственный сдерживающий потенциал. С точки зрения идеологического тренда и конкретных интересов, преследуемых политической элитой, она готова идти далеко как угодно.

Давлетгильдеев: Как мне кажется, может быть, вы со мной не согласитесь, Владимир Путин даже не в глубине души, а вполне на ее поверхности очень европейский человек, который подвержен абсолютно европейским ценностям, любит европейскую культуру, друг Берлускони, друг Шредер, итальянские костюмы недешевые. Как он откажется от Европы в себе?

Хакамада: Если бы Европа была внутри, то это означает, что внутри европейский образ политического мышления. Но этого же нет. А костюмы европейские носят и в Иране, когда приезжают в Лондон шейхи. Понимаете? Это не имеет никакого отношения к тому, что внутри. Внутренние ценности, которые несут люди, формируют соответствующие институты. Где нет институтов, это означает, что нет этих ценностей. Это не имеет, я считаю, никакого отношения ни к тому, что человек предпочитает есть, ни к тому, что человек предпочитает одевать.

Давлетгильдеев: После этих заявлений последних лично в моей френдленте в Facebook как-то активизировались те люди, которые обычно пишут: «Пора валить», которые любят Европу, которые любят европейскую культуру. Как вам кажется, это чемоданное настроение еще сильнее сейчас активизируется? Все-таки будет пора валить?

Хакамада: Я считаю, что чемоданное настроение активизируется у тех, кто не приемлет другого образа жизни и питает надежды на европеизацию, они, конечно, сейчас будут усиливаться, но надежды живут. И если они истинные носители русской культуры, им тяжело уезжать. Поэтому ключевым моментом будет, насколько Россия перейдет границы Крыма. То есть Крым – да, многие объясняют это себе, что исторически всегда была отдельная территория Украины, и даже внутри унитарного государства все равно обладала автономией. Но если пойдет все дальше, и будет раздерибанивание Украины с привлечением территории востока и юга, тогда это такой взмах такого количества бабочек, что дальше хаос начнется невероятный. И те, кто хотели жить в Европе, конечно, окончательно примут решение уезжать.