«Нужно перестать строить государство на кровном патриотизме». Лекция Вакарчука во Львове

Мы уже 25 лет строим наше государство и 25 лет спорим о том, кто такие украинцы и что такое Украина. Кто-то скажет, что очевидно: тот, кто идентифицирует себя как украинца, имеет право так зваться. 

Хорошо, но если человек не зовет себя так, не родился здесь и не имеет украинского паспорта, говорит с акцентом и с акцентом поет украинские песни, но делает это искренне? Кто определяет, кто является украинцем, а кто нет? Армянин Сергей Нигоян и белорус Михаил Жизневский [первые два активиста Майдана, погибшие от огнестрельных ранений — Дождь] — они украинцы? Могут ли они считаться украинцами? И кто больше украинец — они или те, кто голосовал на донецком референдуме?

Чтобы ответить на эти вопросы легко и без противоречий, нужно фундаментально изменить парадигму нашего восприятия и впервые за 25 лет ответить себе: какое государство мы хотим, кто его строит и для кого это делает? Это три ключевые вопроса.

Мой ключевой посыл сегодняшней лекции в следующем: нам нужно перестать строить государство, основанное на кровном патриотизме, и начать строить государство, основанное на конституционном. 

Не столько прошлое, происхождение или внешняя схожесть должна объединить нас, сколько ценности, способ жизни, правила игры и Конституция, которая делает нашу жизнь комфортной именно на этой территории, в этом обществе, здесь и сейчас и для наших детей в будущем. Мне кажется, это является ключом к успеху. 

Кто-то может спросить меня, в чем проблема, разве мы так не делаем? На самом деле нет. Мы до сих пор живем в этой парадигме. Может быть, наши предки или люди, которые хотели строить украинское государство в конце XIX — начале XX века, когда разваливалась великая империя, когда все небольшие народы ощущали свою идентичность, собирались вокруг исключительно своего языка, культуры и общей истории... Таким образом легко было противостоять большим империям — например, немецкой или российской. 

Тогда это сработало, потому что мир был закрытым, это был единственный метод — объединиться, найти соседа, который такой же, как ты. Мне кажется, у нас сейчас эта идея уже не работает, тем более с такой страной, как Украина.

Украина, которую часто сравнивают с Польшей — далеко не Польша. У нас никогда не было национальной однородности, мы никогда не говорили только на одном языке. Да, мы являемся наследниками великой истории, начиная с Киевской Руси и дальше. 

Мы должны осознать, что государство, созданное в 1991 году, было создано не под нашим влиянием, а вследствие конкретных субъективных и исторических причин. Наша страна сшита из разных кусочков других государств, где люди имели разное происхождение, язык, веру, образ жизни и видение будущего. 

Когда мы хотим сегодня определить, что такое нация, нам нужно прекратить думать про вещи, которые нас разъединяют. Не только потому, что они становятся поводом для политических спекуляций, но и потому, что такая система будет постоянно больной. Она не будет устойчивой, если мы построим столпы, которые будут ее поддерживать.

Вернусь немного к истории. Когда в XVIII веке отцы-основатели США строили страну, они не опирались на происхождение, они не опирались ни на что, кроме принципов. Эти принципы они почерпнули из книг. Они читали Гоббса, Аристотеля, Платона... Они хотели построить идеальное государство, в котором людям было бы комфортно жить. Да, им было просто, потому что они строили с нуля.

Конституционный патриотизм работает там, где есть неоднородное общество, разная история, и где нужно объединять людей вокруг некоторых фундаментальных принципов, которые, возможно, кажутся тривиальными, но на самом деле объединяют нацию сильнее, чем что-либо еще. Согласитесь, легко любому политику разъединить нас исходя из того, на каком языке мы говорим или в какую церковь ходим, но скажите, легко ли разделить нацию по принципу того, хотим ли мы иметь честный суд или кто за свободу слова, а кто против? Очень сложно разъединить общество, которое основано на идеалистичных, но на самом деле прагматичных и очень эффективных принципах жизни.

Моя идея состоит в том, что нам всем нужно задуматься над тем, что Украину в XXI веке мы можем построить на абсолютно четких принципах и правилах игры, которые будут понятны всем украинцам независимо от того, в какой части страны они родились. Когда житель села Харьковской области недалеко от границы с Белгородской областью будет чувствовать ментальную, интеллектуальную и социальную близость с жителем приграничного села Львовской области больше, чем со своим российским соседом, это будет означать, что у нас есть политическая нация.

Думаю, кто-то из вас может мне возразить, не выглядит ли это таким либеральным космополитизмом, который может полностью перечеркнуть историю и наше прошлое. Абсолютно нет. Конституционный патриотизм и космополитизм — это разные вещи. Я считаю, что украинская нация должна иметь и имеет свою идентичность, нам нужно ее лелеять и всячески поддерживать. Но перед тем как этой идентичности будет дан какой-то вес, мы должны говорить про более фундаментальные вещи: в каком обществе мы живем, как позаботиться о справедливости, как сделать так, чтобы каждому из нас было комфортно в этой среде, как сделать так, чтобы мы гордились нашим образом жизни и наши дети хотели жить в этой стране.

Этих вещей нельзя достигнуть просто тем, что мы каждый день будем поднимать флаг и петь гимн, они достигаются борьбой за простые, понятные принципы: один закон для всех, честный суд, отсутствие коррупции, свобода слова, свобода предпринимательства и четкое исполнение обязанностей каждым гражданином.

Мы видели, как резко патриотизм и идентичность пригождаются, когда начинается внешняя агрессия, на примере событий, которые происходят на востоке [Украины], как они поделили, кто есть кто. Можно сказать: «Возможно, Святослав, ты прав, но не кажется ли тебе, что, когда возникла внешняя угроза, именно люди с острым чувством национализма взялись защищать Украину». Да, это правда. Потому что они имели хоть какие-то принципы, потому что у других их совсем нет. Но люди шли защищать не только свой язык и культуру, но и образ жизни, мораль и Конституцию. Наше задание — начать строить страну, основанную на принципах справедливости и комфортной жизни.

Ситуация сейчас мне часто напоминает то, что помнит, должно быть, каждый из вас, особенно люди постарше. У каждого в детстве в гостиных стояли серванты, где за стеклом стояла посуда, из которой нельзя было есть. Каждый день мы использовали обычную старую посуду. Когда я спросил у бабушки, зачем стоит посуда в серванте, она ответила, что у людей так принято.

Давайте достанем эту ментальную посуду, давайте поменяем мебель на новую, комфортную и будем использовать эту посуду каждый день, потому что мы это заслуживаем. ​