«Мы только что присутствовали при рождении нового дела»: как прошел третий день суда над Навальным по делу о клевете на ветерана

«Мы только что присутствовали при рождении нового дела!»

Третий день начался с анонса нового возможного дела против Навального. Прокурор Фролова попросила занести в протокол, что гособвинение просит выделить из дела материалы, свидетельствующие о том, что Навальный оскорбил судью и отправить в ГСУ СК. Какие именно слова были произнесены, гособвинитель не указал, отметила защита. «Серьезно? Мои оскорбления? Я был самым милым подсудимым на свете. В контексте всего, все что было сказано — это комплименты судье и прокурору. Если там были оскорбления, скажите какие», — возмутился Навальный. Судья ушла в совещательную комнату.

«Мы только что присутствовали при рождении нового дела! Потерпевшая Фролова, вы, наверное, тоже будете потом выступать по видеосвязи и говорить: я почувствовала оскорбления, мне стало плохо, у меня защемило сердце», — комментировал политик новое дело, которое на него хотят завести. 

В ожидании судьи Навальный изучал стопку листов, которая, по всей видимости, оказалась распечаткой последних новостей.

Навальный: А Велликок уволили из Вышки?
Кобзев: Сразу
Навальный (смеется): Ну, передавай привет
Кобзев: Я там ещё Богомолова целиком распечатал.

Адвокат также передал Навальному «огромный пламенный привет» из спецприемника от главреда Медиазоны Сергея Смирнова. «О дивный новый мир, можно передавать привет из спецприемника. Спасибо ему», — ответил Навальный. Судья, вернувшись из совещательной комнаты, сказала, что ходатайство о новом деле за оскорбление суда преждевременно и оставлено без рассмотрения, но будет рассмотрено при вынесении решения по этому делу. 

«Артеменко — человек, даровавший нам всем жизнь»

Прения сторон начались с пафосной речи прокурора: «В ходе дела мы несколько раз посмотрели ролик. Там было много уважаемых людей. В частности, ветеран Артеменко. Мог ли он представить, что станет жертвой клеветы и будет подвергнут нападкам? Он прошёл войну, имеет медали. Он ковал победы, Игнат Артеменко — человек, даровавший нам всем жизнь. Даровал мне и всем участникам процесса. А в его адрес говорят эти слова, граничащие с безумием. На что же рассчитывал подсудимый? На то, что с ним никто не будет связываться? Но мы не дадим ему так просто оскорблять уважаемых людей. Спасибо вам, Игнат Сергеевич, что напомнили нам, что мы не оставим никого в беде. <...> «Вместо того, чтобы просто по-человечески извиниться, подсудимый продолжил оскорблять ветерана. Я произнести эти слова в силу своего уважения к возрасту и подвигу не могу».

«Всё, что происходило на протяжении следствия заставило меня вспомнить простые человеческие ценности. Это то, что всегда впереди россиян. Это честь и достоинство. Подсудимый об этом забыл. Признаюсь, это облегчило мне работу, и я этим воспользуюсь», — говорила Фролова. Доводы защиты о фальсификации материалов дела прокурор назвала домыслами и пересказывает ход процесса.

В своих комментариях Навальный указал на то, что Артеменко якобы снялся в ролике за деньги, на его «продажность», тем самым «опорочив его честь и достоинство ветерана», продолжала прокурор. При этом на протяжении процесса обвинение делало акцент на том, что клеветой является утверждение о «предательстве», а не о «продажности». Фролова утверждает, что «клевета» указывает на факты, и этим отличается от «оскорбления» (оценка). То, что Навальный говорил о продажности ветерана, — ложная информация, поэтому это клевета. Довод защиты о том, что Навальный не мог оклеветать человека, которого он не знал, прокурор называет несостоятельным, потому что в ролике все участники были подписаны.

«Подсудимый не осознал преступность своих действий. Более того, его преступная деятельность имеет систематический характер», — продолжала Фролова. В качестве доказательства прокурор напомнила историю депутата Алексея Лисовенко, который называл себя «издревле лётчиком». В 2014 году он тоже засудил Навального за клевету — за твит, в котором Навальный назвал его наркоманом. 

Далее Фролова начала пересказывать показания экспертов. По ее словам, о том, что это клевета говорит и лингвистическая экспертиза. Она попросила суд критически отнестись к экспертизе Баранова (он выступал экспертом со стороны защиты): «Эксперт говорил, что словам «предатели» и «холуи» дадут определения даже первокурсники филологического факультета, при этом сам не смог дать определение словам «честь» и «достоинство». (Это не так, Баранов без словаря дал определение слову «честь»). 

«От себя лично хочу выразить огромную благодарность Игнату Сергеевичу за его доблесть и отвагу, а также перед всеми узниками концлагерей за таких сограждан как подсудимый», — закончила Фролова. Прокурор попросила оштрафовать Навального на 950 тысяч рублей.

«С самого начала над делом смеялся любой юрист»

После прокурора слово взял Навальный. «Это не первое дело сфабрикованное против меня. Казалось бы, постоянная работа приведет к тому, что вы лучше начнете справляться. Но это дело — с самого начала над ним смеялся любой квалифицированный юрист. Клевета предполагает распространение сведений. Сведения нельзя распространять, не называя лица».

Навальный: Они притащили какого-то эксперта. Какую-то девочку из института подконтрольного СК. Мы подумали "а мы против девочки поставим профессора". Но, господи, даже ваша девочка сказала, что там нет распространения сведений, там есть оценочные суждения. Это слышали все: судья, прокурор, журналисты. <...> Там же каждый второй документ подделан. Обвинитель говорит «Навальный не предоставил доказательств фальсификации». Так я же говорю, я требую почерковедческой экспертизы. Любой человек, который посмотрит на эти документы, поймёт, что они подделаны <...> Я сегодня выходил, и мне дали пачку ФСИН-писем. И там был анекдот. Человек засовывает руку в карман, нащупывает там презерватив. Достаёт, а там пакет чая. Оказывается, я ещё более скучный человек, — думает человек. А прокурор Фролова не скучный человек. Она суёт руку в карман и достаёт новое заявление от Артеменко. 

Навальный также объяснил, что подразумевал под словами о том, что внук ветерана «торгует дедом». «Когда я говорю „торгуют своим дедом“, ну конечно они торгуют. Ну есть такое выражение „торговать лицом“. То есть я думаю, ему денег-то никто не платил. Но уже был в этом телешоу, в другом, в третьем. И везде пишут „внук ветерана“. Это уже какое-то звание», — говорит политик. 

Навальный: Я же здесь внука, этого недобитого торговца дедом, не зря спрашивал про доходы — не потому, что я его хочу уличить в том, что он не платит налоги. Я вам показывал и доказывал, что это семейство торгует дедом постоянно. У человека доход 3 тысячи рублей в месяц, у жены — 1 900 в месяц, он покупает себе кабриолет и «Мерседес». У меня доходы больше, и я себе таких машин позволить не могу. <...> Я уже почти месяц сижу. Такая вышла штука, у меня нет соли в камере. Не попросишь же у соседа. Ну, сижу без соли. Заказываю в ларьке, а ее не везут. Жену прошу: закажи мне соли. А она говорит: я заказала. А мне все равно не везут. Но вчера открывается камера и мне передают сразу 3 кг соли. И огурцы у меня были. И поскольку о юридических моментах здесь говорить бессмысленно, может быть, вы, ваша честь, знаете какой-нибудь рецепт? Есть идеи? Как засолить огурцы?

После Навального выступала его адвокат Ольга Михайлова. Она снова объясняет, что в словах Навального была лишь оценка. Он не оклеветал потерпевшего, а выразил своё отношение к людям, снявшимся в ролике. О снявшемся в ролике ветеране RT в заголовке не упоминала. Теперь обвинение делает вид, что Навальный оклеветал именно ветерана. Тот факт, что в комментарии Навального были оценочные суждения в отношении всех лиц, подтвердили оба эксперта: и от СК, и со стороны защиты. В словах Навального нет фактов, которые можно было бы проверить на соответствие действительности, чтобы установить факт клеветы, объясняла она.

После Михайловой выступал второй адвокат Вадим Кобзев: «Каждая страница дела просто кричит: ветеран, ветеран, ветеран. Однако юридически дело о клевете не имеет никаких требований от потерпевшего. Он может быть ветераном, домохозяйкой, студентом. Это неважно. Одно физическое лицо говорит что-то в отношении другого. Это может быть клеветой или нет. И совсем неважно, ветеран ли потерпевший». Субъективное восприятие какими-то людьми слов Навального не может стать основанием для возбуждения дела, говорит Кобзев. «Каждый из нас, произнося в отношении кого-то "холуй", "человек без совести", совершает преступление? Конечно, нет», — говорил он.

«Было бы уголовное дело, если бы Навальный назвал участников ролика нубами и читерами? Наверное, не было бы!», — сказал адвокат, после чего Навальный рассмеялся. 

Неожиданно судья объявила, что заседание суда отложено на 20 февраля в 14.00. На этот день — в 10 утра — уже назначена апелляция по делу о замене Навальному условного срока на реальный, адвокаты и политик пытались возражать. «У меня апелляция 20 числа!», — кричал Навальный. Судья не слушала его и ушла. Впереди — последнее слово и приговор.