Баунов о том, почему в России невозможен военный переворот

Страны неслучайно делятся на те, где военные перевороты бывают, и те, где нет. Военные охотно захватывают власть там, где они чувствуют себя выше среднего по обществу, и воздерживаются от этого там, где чувствуют себя ниже или равно. 

В первой разновидности стран военные верят, что они впереди нации, воплощают лучшее, что в ней есть. Они смотрят сверху вниз и на политиков, и на купцов, и на интеллигентов-разночинцев, и на чиновников, и на простой народ. Особенно на политиков, которые, пользуясь низменными чувствами толпы, думают только о том, чтобы удержаться у власти и поделить добро со знакомыми купцами, а на оставшееся прикупить разночинцев. В странах, где военные де-факто – ветвь власти, они не только получают зарплаты, которые ставят их выше гражданских коллег. Военная служба здесь сопровождается поселением в закрытых престижных городках, в новых домах с удобствами, чистых и безопасных в окружающем беспорядке третьего мира, отдых в специальных санаториях, настоящую медицину и совершенно неочевидные за пределами западного мира пенсии и хорошее образование для детей.

<...>

фото: Reuters

Все это верно в отношении Турции, Египта, арабского мира в целом, Пакистана, Таиланда, Испании и Латинской Америки XIX и местами XX века, Африки. Именно там регулярно происходит общественно-политическая коррекция при помощи военных и военно-дворцовых переворотов.  

И все это неверно в отношении России, а заодно большинства стран Европы, включая постсоветскую Восточную, Северную Америку, Китай второй половины 20 века, Южную Африку. Даже если мы забудем про западные страны, где военный переворот кажется немыслимым из-за развитости политических институтов, различие между оставшимися развивающимися странами окажется тем более выразительным. 

Привилегированное положение военных третьего мира находится в самом убедительном контрасте с вечно оплакиваемыми жилищными условиями их российских коллег, низкими (на самом деле просто обычными) зарплатами и пенсиями, вынужденной бездеятельностью жен (арабским офицерам не приходит в голову, что жене хорошо бы работать для повышения семейного дохода). И даже если самые вопиющие провалы удастся выправить в нынешнее время увеличенных военных бюджетов, военная профессия все равно будет уравненной с другими, как и сейчас на Западе – просто одной из. И местная политическая и деловая верхушка не начнет мечтать отправить ребенка в Суворовское училище, а оттуда на военное поприще, которое и в Америке, и в России рассматривается скорее как хороший вариант для небогатого региона. 

Военные в России являются – особенно после нескольких случаев успешной демонстрации силы – уважаемыми профессионалами, но не всеми признанными хранителями каких-то особенно четко сформулированных ценностей, которые им завещано сберечь от размывания невежественной и не столь возвышенно мыслящей толпой. Напротив, они сами – часть этой среды, и их идеология – та же самая смесь самым общим образом сформулированного патриотизма с желанием, чтобы побольше было порядка, какая встречается в любой гражданской профессии и даже при полном ее отсутствии.

И уж тем более военные не являются в современной России сознательной модернистской силой, сословием – хранителем прогресса, которое ведет отстающее общество в глобальную современность. Скорее наоборот, российские военные (но также и европейские или японские)  – одно из самых ностальгирующих сословий. Что совершенно естественно: не выветрилась смутная память о том, что в России, Франции и Японии они когда-то стояли на том же посту, занимали ту же стратегическую высоту, что и их современные коллеги в Египте и Таиланде. 

<...>

Россия, как мы все видим, относится к группе стран, где военные перевороты давным-давно перевелись, последний и был, можно сказать, 14 декабря 1825 года, а значит, и в настоящем оказии ждать неоткуда.

<...>

Российское общество уже в XIX веке было слишком сложно, чтобы человек в мундире оказался в нем главной модернистской силой. Во время Петра да, а уже во время Александра II – нет. Тут бы обсудить версию, что и без большевистской революции Россию на волне Великой депрессии непременно ждала бы диктатура генерала наподобие Хорти или Франко. Однако Франко как раз был наследником целой серии военных переворотов и диктатур испанского XIX века, в котором у нас такого не было. 

К тому же страны, пережившие революцию, склонны к искусственному понижению роли военных. Лозунг «Народ и армия едины», который не имел никакого смысла в поздние советские годы и просто мозолил глаза среди прочего задержавшегося на полвека революционного мусора, в ранние годы говорил: армия – не выше народа, не она отвечает за порядок и прогресс. И в самом деле, в послереволюционных обществах на эту роль претендуют другие силы – например, революционные партии. Точно так же роль армии была искусственно понижена в коммунистическом Китае, исламском Иране и так далее. Так что армия в России, и без того прошедшая этап, когда она была выше других, еще и искусственно понижена в звании. 

Полный текст статьи «Модернизаторы в мундирах. Почему в России невозможен военный переворот» читайте на сайте Московского центра Карнеги