«Они стирают прошлое этих детей». Почему правозащитники требуют ускорить расследование депортации украинских детей в Россию

Вывезенные из Украины дети, как рассказывает Дауд, проходят «русификацию», которая может безвозвратно изменить их гражданский статус — особенно если ребенку мало лет. 

«Они наверняка получат новые имена и новое место рождения. Что будет с этими детьми, когда они захотят найти свои семьи? Они не смогут, потому что все будет стерто из-за российской политики отрезания любых связей с Украиной», — объясняет Дауд.

В России детей, которых вывезли из Украины ждет перевоспитание: «их будут учить петь гимн России, им скажут, что Украина — это страна, которая их бросила», говорит правозащитник. «Есть и те, кто будет сопротивляться — подростки 12–16 лет. Для них тоже есть план: их отправляют в Чечню в военные лагеря для перевоспитания. Кем они там станут?», — задается вопросом Дауд.

Правозащитники обратились в Международный суд в Гааге с иском о депортации. По их мнению, действовать нужно немедленно. По словам Дауда, все доказательства уже собраны в открытых источниках, а виновные установлены. В их числе он называет Владимира Путина и уполномоченную по правам ребенка в России Марию Львову-Белову.

Он отмечает, что Львова-Белова постоянно появляется в сюжетах об усыновлении. «Каждый раз, когда происходит принудительная передача детей в конкретный регион России, начинается публичный спектакль», — говорит Дауд. Сама Львова-Белова в июле сообщила, что усыновила ребенка из Донбасса, а в октябре — подростка из Мариуполя. «Своего сына я увидела, когда эвакуировали из Мариуполя группу из 31 ребенка», — рассказывала Львова-Белова.

В начале марта Путин встретился с Львовой-Беловой в Кремле. Уполномоченная по правам ребенка рассказала президенту о юридических сложностях усыновления вывезенных из Украины детей. В конце мая Путин подписал закон, который упростил процедуру приема украинских детей-сирот в гражданство России. Дауд называет эту встречу Львовой-Беловой с президентом постановочной. 

«Во всех цивилизованных странах усыновление занимает месяцы или годы», — объясняет он. В России же, по его словам, возник юридический тупик: усыновить ребенка можно за день, и даже Европейский суд по правам человека не сможет возразить. «То есть они стирают украинское прошлое этих детей», — добавляет Дауд.

В конце сентября Львова-Белова, рассказывая об устройстве сирот из Мариуполя в российских семьях, заявила, что дети сначала «негативно отзывались о президенте [России], говорили всякие гадости, пели гимн Украины», но потом «интеграция начала происходить». «Поэтому да, есть вот этот некий какой-то негатив, может быть, в начале, но потом он преобразуется в любовь к России», — заявила Львова-Белова.

Дауд называет депортацию украинских детей геноцидом — «преднамеренным планом, в центре которого находится желание уничтожить всю или часть определенной национальной группы».

«Путин выстраивает свою мифологию на великой победе над нацизмом. Но нацисты сделали абсолютно то же самое, когда вторглись на территорию Польши. Они взяли польских детей и превратили их в хороших белокурых немцев с голубыми глазами, настоящих арийцев и нацистов», — говорит Дауд.

Он убежден, что международное сообщество должно отреагировать на преступления как можно быстрее. «Если они [виновные] убегут из России, то через 5, 10, 15 лет мы сможем их схватить и отправить в Гаагу, и они будут осуждены. А с другой стороны, это уже сейчас может быть способом давления, чтобы они чуть замедлились, и чтобы эта политика усыновления, которую можно назвать промышленной, была чуть менее интенсивна», — говорит Дауд.

Фото на превью: Hannibal Hanschke / AP