«Россияне вообще не понимают, что происходит». Интервью с Айдан Салаховой, которая побывала на карантине в Италии и России

Я хочу представить свою сегодняшнюю гостью, это художница Айдан Салахова. Мы обе разговариваем, я так думаю, из дому по скайпу, поскольку мы обе теперь на карантине. Айдан, у меня первый вопрос к вам такой. Когда я впервые услышала вашу историю, в начале пути, когда вы вернулись из Испании, казалось, что вы в эпицентре катастрофы, что вы подвержены наибольшей опасности, вас исследуют, проверяют. Сейчас ощущение, что вы в самой безопасной ситуации. Какие ощущения у вас?

Да, в Царицыно у меня было ощущение безопасности, после Италии. А сейчас, когда я иногда выхожу в магазин, у меня чувство опасности, хотя я хожу в маске и в перчатках, но пока люди у нас не научились соблюдать дистанцию в супермаркетах.

То есть я верно понимаю, что у вас по сути ощущение безопасности не появилось, потому что такая опасность наоборот сдвоенная, вы же все это пережили уже, а теперь переживаете второй раз.

Да, то есть я как бы опять попадаю в тот же временной поток, и как бы ты переживаешь это со всеми второй раз. Ну, это так, интересный эксперимент над мозгом, конечно.

А давайте начнем с самого начала, если вдруг кто-то не совсем помнит вашу историю. Вы в марте, поправьте меня, если я не права, возвращались самолетом из Вероны, на вашем борту обнаружили людей с коронавирусом. Вы плохо себя не чувствовали ни разу, верно ли я понимаю?

Нет, я абсолютно была здорова, и у меня есть справка о том, что у меня нет коронавируса, три раза отрицательный. Я прилетела в Москву, убежав из Италии, потому что там уже ситуация сгущалась, закрывали границы, и я решила перелететь сюда. Два дня отсидела дома в самоизоляции, за мной приехала бригада «Скорой помощи» забрать меня в стационар в Царицыно, так как два человека были на борту больны коронавирусом. И так я провела две недели.

Скажите, пожалуйста, я просто пытаюсь сравнить вашу историю и истории других людей, мои знакомые уже в ситуации карантина московского прилетели, по-моему, из Франции, потом обнаружили по информации «горячей линии», что на их борту тоже были пассажиры с коронавирусом. Они попытались вызвать кого-нибудь на свою дачу, где они отбывали карантин, им ничего не удалось. Верно ли я понимаю, что ваша ситуация, это просто ситуация везения, что вас сразу проверили, вас сразу госпитализировали, и окружили вообще вниманием и заботой?

С одной стороны, повезло, может быть, слава богу, что повезло. Я думаю, что они забирали людей, то есть не весь самолет, мне так кажется, а тех, кто сидели вокруг зараженных, то есть три ряда вперед, три ряда назад, поэтому это зависело от мест, где ты сидел. И мне кажется, что если те люди, которые возвратились из Франции, их не забрали на обсервацию, значит, они не сидели рядом с заболевшими людьми, с этим связано. Ты же пишешь в анкетах свой номер ряда и места, я думаю, с этим связано.

Вы не могли бы немножко подробнее рассказать, что именно с вами происходило в Царицыно? То есть мы видели ваши условия проживания, они были очень комфортными, и насколько я понимаю, это не какая-то специальная услуга для вас, а просто ситуация со всеми госпитализированными в этот момент людьми даже без симптомов. А как с вами вели себя врачи? Что с вами делали, в смысле процедур или проверок?

Они особо ничего не делали, пока не был готов первый анализ, он почему-то очень долго готовился, в течение пяти дней. Врачи осматривали горло, слушали легкие, мерили температуру и все, спрашивали, как я себя чувствую. Потом, так как первые три дня я очень много разговаривала по телефону, и много друзей звонило, а я не люблю очень много разговаривать, у меня немножко охрипло горло и чуть-чуть покраснело. И врач сказал, вы знаете, если горло так будет краснеть, то мы вас отправим в Коммунарку. Я говорю: «Срочно дайте мне что-нибудь полоскать», на следующий день у меня все это стало лучше, и угроза Коммунарки отошла на второй план. А врачи, ну как бы там все очень мило, все как бы осматривают, и все. Ближе как бы стали осматривать, когда второй анализ пришел отрицательный, и уборщицы, и те, кто дает еду стали как-то ближе подходить, в этих скафандрах.

Скажите, пожалуйста, верно я понимаю, что все люди, которые находились с вами в больнице в Царицыно, они были людьми бессимптомными, и собственно, вирус ни у кого не был подтвержден?

Да. Я, например, когда меня выписывали, я выходила вместе с мужчиной, который нес, он мне помог донести вещи до проходной, я спросила, а что, как он тут лежал, почему. Он сказал: «Я водитель «Яндекс-такси», я вез пассажира с коронавирусом, поэтому меня тоже, как бы вычислили, кто его вез, и меня положили на карантин».

И с ним как-то все обошлось, я верно поняла?

Да. Он тоже был без симптомов, его выписали. От него я узнала, что рядом с ним была палата, где была мамаша с тремя детьми в одной палате, и это была «жесть», конечно, для него, потому что дети не могли сидеть в этой палате, они все время орали и не знали, чем заняться.

Да, это мы все чувствуем, сидя на карантине. Айдан, я на самом деле знаете что хотела у вас спросить, у вас совершенно уникальный опыт такой, знаете, как в научном мире говорят, гуманитарный без специальности, вы пережили карантин в Италии, теперь вы переживаете карантин в России. Вы могли бы сравнить какие-то особенности?

Какие там особенности, все одинаковые, мне кажется. Просто там тоже поздно все дошло до людей, и только сейчас уже мой друг сидит на карантине тоже с 11 числа дома, выходит только с собакой гулять или в супермаркет. Но в супермаркете менее опасно, я говорю, люди там соблюдают вот эту дистанцию. Здесь пока этого еще не происходит, но я думаю, сейчас, через неделю все начнут беречься еще больше, потому что цифры у нас, в принципе, сейчас по статистике заболевших коронавирусом такие же, как на 1 марта там в Италии.

Верно ли я понимаю, что и здесь, и там, как вы говорите, идет такое полное отрицание опасности, что люди не верят до последнего в то, что с ними что-то случится, они пытаются как бы отодвинуть изоляцию и вообще пытаются отодвинуть ограничения своей нормальной жизни. Или в Италии и в России все-таки люди ведут себя по-разному?

Нет, люди во всем мире, я общаюсь с друзьями из разных стран, ведут себя абсолютно одинаково, под копирку. И я сама была тем человеком, который не верил во все эти новости, которые были по итальянскому телевидению. И мы все это отрицали, это просто как бы мимо все проходит, мы не заболеем, это не опасно, это только типа грипп. И в общем, все вот эти стандартные вопросы, а у тебя кто-нибудь из знакомых заболел или нет, и никого еще из знакомых заболевших не было. А сейчас у меня просто очень много знакомых, которые болели, выздоровели, которые болеют сложно, некоторые из общих знакомых уже умерли, поэтому как бы круг сблизился. Это говорит о том, что ситуация очень опасная, и мало кто отдает себе в этом отчет. Когда они начинают убеждать цифрами статистики, там сколько-то умерло, сколько-то не умерло, начинают вот эти математические модели считать в разные стороны, меня это дико раздражает. Просто люди как бы находятся до сих пор в каком-то отрицании, к сожалению.

Скажите, пожалуйста, Айдан, верно ли я понимаю, в вашем опыте вам хотелось бы вернуться домой в Россию потому, что вы чувствовали себя в Италии менее защищенной? Речь идет просто о родных стенах, о том, что там мало близких людей, здесь больше, или в чем-то еще?

Я сделала правильный выбор, смотрите, если сравнить, в Италии вообще нет эпидемиологических служб. Все-таки смотрите на мой пример, на пример этого шофера из «Яндекс-такси», и куча знакомых, которые были на обсервации в Коммунарке, даже с малыми симптомами, такой сервис в Италии вы никогда не получите. То есть когда я поняла, что будут забирать, если что случится, только в ситуации просто когда ты уже задыхаешься, и тогда приедет Emergency, а так никто к тебе не приедет. Поэтому я приняла решение лететь сюда, потому что здесь, во-первых, родной язык, какое-то есть понимание ситуации, и то, что я уже слышала с начала марта, что проверяют рейсы на прилет, какие-то качественно, какие-то некачественно, но в результате все равно есть какой-то контроль. А в Италии не было никакого контроля, до последнего.

Была ли у вас в какой-нибудь момент паника? Вот когда вы лежали в больнице, пусть у вас не было симптомов, но вы все-таки одной из первых оказались в этих каких-то неизведанных условиях, в том смысле, что вы не понимали, какое у вас будущее, что покажет тест. Или вы как-то умеете с этим совладать?

Я паниковала, когда я думала про второй тест, потому что врач сказал, если первый тест отрицательный, окей, хорошо, но очень важно получить второй тест негативный. И он часто бывает показательным, и вот из-за второго теста я… Во-первых, уже невозможно было уже сидеть в палате, я думала, господи, если будет… Опять же, это было психологическая не боязнь коронавируса, а типа что меня сейчас отправят еще куда-нибудь, и так тоже придется сидеть.

В Коммунарку, да-да. В страшное слово «Коммунарка».

Но на самом деле как бы ты, реально возникает страх вот этого карантина, но не болезни, как и у всех, это такая психологическая защита, мне кажется, в которой сейчас многие находятся.

А вы, когда лежали в больнице, вы тоже, как и все, все время читали про вирус? Или вы все-таки делали какие-то лирические отступления?

Я с утра читала про вирус и вечером читала про вирус.

То есть вы составили график, да? А в остальное время, насколько я понимаю, вы занимались своими профильными делами.

Да, смотрела Дождь, утром и вечером. Вас многие смотрят

Я слушала, вы знаете, рассказ одного ресторатора. Он произвел на меня сильное впечатление. Насколько я понимаю, у него была очень тяжелая ситуация, тяжелая двусторонняя пневмония, он практически уже был в реанимации, но как-то, как он говорит, удалось избежать этой ситуации. Он говорил, что по его скромным подсчетам, он человек очень светский, впрочем, как и вы, в России у него не менее пятидесяти знакомых с подтвержденным анализом коронавируса.

Да.

У вас такая же ситуация? То есть это настолько распространенная история среди тех людей, кому удалось сдать анализы?

Да, это так. Плюс в Италии очень много знакомых. Например, вот сейчас последняя новость, в Карраре, где вообще было всего два человека зараженных, и то это были приезжие из Милана, у которых виллы были на побережье, и там сейчас заражен дом престарелых, там в районе тридцати человек заражено. То есть общее число в Карраре 50, и целиком дом престарелых, 30 человек, это рядом с моей квартирой находится в Карраре. В Риме кто-то уже, у моей подруги заболел муж гражданский в Милане, еле-еле выкарабкался, слава богу, вернулся. В общем, очень много случаев, знакомых.

Скажите, а как себя ведут ваши друзья в России? Вы говорите о том, что у нас еще люди не научились как бы понимать, что нужно соблюдать расстояние в магазинах, они как бы не чувствуют такой принципиальной угрозы. Вы даже как-то обратились к людям про то, насколько это важно, в своем Instagram.

Да, я когда прилетела в Россию, я поняла, что люди вообще не понимают, что происходит, ну то есть вообще. Я домработницам все объяснила, что мы теперь видеться не будем, я друзьям объясняла просто на пальцах. И очень многие со мной спорили, и сейчас я отказываюсь, многие говорят: «Давай мы к тебе заедем в гости», я говорю: «Нет, вы не заедете в гости». На день рождения ко мне приехала подруга близкая, которая сама сидит в самоизоляции давно, и Михаил Симонов, который тоже давно в самоизоляции. И они пользуются только сами своими машинами, и вот я их допустила к себе в гости, то есть надо быть очень осторожным. Потому что итальянцы, даже когда ввели карантин, они продолжали ездить друг к другу в гости, то есть группами, они решили так, вот это решение, что вот мы, человек пять-шесть, которые давно сидим на самоизоляции, и друг к другу будем ездить в гости, это тоже опасный вариант, который сейчас у многих в головах, и люди продолжают чуть-чуть группами общаться. Лучше этого не делать, рекомендую всем встречаться на улице, гулять, проходясь по улице, может, вокруг домов, на расстоянии двух метров и в масках. Тогда это еще приемлемые встречи.

Скажите, пожалуйста, вас удивила ситуация с распространением, что ли, вируса на светских тусовках? Я, например, когда увидела тот самый злополучный день рождения сестры Игоря Крутого, он произвел на меня впечатление. Среди людей, которые там были, мы уже знаем, был человек с подтвержденным коронавирусом, был Лев Лещенко, который, как я понимаю, его отрицал, и вообще люди, вернувшиеся из-за рубежа. Я уже не говорю о присутствии там людей из администрации президента, мы все видели там Дмитрия Пескова, который теперь появляется везде в маске. Надеюсь, что все хорошо. Но как бы это общая ситуация или это просто был такой уникальный случай с семьей Крутого? Или так вообще люди себя вели на таких больших светских собраниях? Мы просто очень давно на карантине, я даже как-то не могу вам сказать, что я в курсе.

Дело в том, я так думаю, что те, кто отдыхали в Куршавеле, я думаю, они вообще как-то мало следили за новостями, и поэтому не очень понимали, что происходит, и вовремя не соблюли самоизоляцию после прилета. Естественно, что все заразились, это происходило и в Италии, люди продолжали где-то ходить, тусить и так далее, и друг друга заражали массово.

Как я понимаю, Сергей Собянин специально выделил Куршавель, значит, он как-то знает о каком-то количестве случаев, которые там образовались, если он посчитал нужным говорить об этом прицельно.

Там много человек заболело коронавирусом, там как бы точка эпидемии была.

Айдан, я задам вам последний вопрос, у нас истекает время. Как сейчас происходят ваши контакты с врачами? Или они вас уже не должны наблюдать, то есть вы получаете отрицательный анализ, после этого вы свободны.

Нет, нет должны, я свободна абсолютно, да. Но я самоизолировалась.

Правильно ли я понимаю, что вы свободны и в каком-то смысле психологически, поскольку с тех пор, как вы вышли из больницы, но вы как-то очень экипированно ходите в магазины и встречаетесь с выделенными друзьями. Была ли для вас тяжелой и травматичной сама эта ситуация? Вот на самом деле я все время думаю, как мы будем жить все после карантина, ведь карантин это такая вполне травма, травма изоляции, травма боязни за близких, травма каких-то взбудораженных страхов. Вот как вы себя ощущаете, пережив эту первую волну?

Сейчас у меня другая, то есть вот эти все страхи по поводу коронавируса, понятно, что ты защищаешься и как-то успокаиваешься. Ты какие-то делаешь конкретные действия: масочку одел, перчатки одел, или там ни с кем не общаешься, то есть ты как бы заботишься о своем здоровье и здоровье других людей, и стараешься не быть передатчиком вируса. И это как-то успокаивает, потому что ты можешь произвести конкретные действия. Конечно, меня пугает, как мы все будем выходить из карантина и как мы будем выходить из экономических последствий. И мне кажется, у меня очень такой когнитивный диссонанс, с одной стороны я рада этой самоизоляции, и рада тому, что мир встал на паузу, которая была всем необходима, и она необходима каждому человеку, чтобы отбросить какие-то лишние вещи в жизни, может быть, лишних людей, какую-то, может быть, не надо ездить на работу, а можно работать так, онлайн. Я думаю, очень будет большой пересмотр всего у каждого человека лично. Но как выходить из этой ситуации, я думаю, что будет очень хорошая трансформация к лучшему в политическом устройстве мира и в какой-то ментальности новой у человечества. Но переходный период будет очень долгий и очень трудный, к этому надо подготовиться психологически. Это очень трудно, понять, что мы не вернемся в ту жизнь, которая была. Она будет совершенно по-другому, на другом уровне.

И очевидно, менее сытой, как вы уже сказали.

Ну вспомните начало перестройки, переход из одного устройства государства в другое, это было с большими очень надеждами, но очень сложное время. Я думаю, что во всем мире люди вот эти будущие два года, это будет трудно, но это будут очень хорошие изменения, это приведет к таким интересным вещам в будущем. Мне так кажется.

Спасибо огромное. Со мной на связи была художница Айдан Салахова, большое ей спасибо.

Фото: Музей Фаберже I Fabergé Museum / Facebook 

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.