Жизнь после «смерти». Что Кремль готовит Навальному в России

Мы уже и отвыкли, но неделя опять началась с гособвинения Алексею Навальному. Казалось бы, только что Навального отравили, Россия играла в пинг-понг с Западом — это вы убивали Навального, пока он летел к вам. Это ваша агентка Певчих любит травить соратников и сдавать ядовитые бутылки. Это у вас, а не у нас скелетов полные шкафы. В общем, это вы отравили Навального, а теперь ябедничаете на нас. 

Никаких доказательств некого российского участия — как они говорят, «российский след» — в произошедшем нет и быть не может, — заявила официальный представитель МИД России Мария Захарова. 

Но стрелки часов повернулись назад — и уже московская ячейка Следственного комитета, на источники оттуда ссылается ТАСС, сообщает: в интервью политика «Эху Москвы» заподозрены признаки экстремизма. Вообще — правило политической жизни в России гласит: хочешь стать экстремистом, сходи на «Эхо Москвы». Сколько бы радиостанция ни блюла политический баланс, у нее есть целая армия специально обученных слушателей, способных превратить в экстремизм даже любовь спикера к картошке в мундирах. Навальному можно и не любить картошку — достаточно, например, ругать власть и поддерживать болеющих коронавирусом граждан. И вот уже два государственных агентства говорят о призывах к свержению конституционного строя. А Конституция у нас, как известно, свежая, только из печки. Трогать руками нельзя.

Мы никому не позволим нарушать ни Конституцию, я сам ее не нарушаю и не позволю никому это делать. Все будут действовать только в рамках закона, — заявлял Владимир Путин в 2007 году. 

Дальше начинается, на первый взгляд, комедия положений. Следственный комитет все опровергает. Представитель ведомства Светлана Петренко даже обижается на анонимные источники — что же это вы врете и хайпуете на внимании к отдельным персонам. Главред «Эха» Алексей Венедиктов тоже никаких предписаний не получал. Чуть позже на информационную помощь приходит Russia Today. Ее источники помогли указать точный адрес проверки. Их проводит не СК, а Главное следственное управление московской полиции. Коллеги просто ослышались, всякое бывает.

Навальный, кстати, от своих слов не отказывается. Он сам перечитал расшифровку собственного выступления на «Эхе» и подчеркнул особенно экстремистские слова желтым маркером — ну чтобы полицейские не перепутали. Если власть хочет оставить людей голодными, она должна быть готова ко всему, даже ко злостному свержению. Добавил, что эта самая власть не хочет его возвращения на родину и обратился лично к президенту — из нас двоих, дал понять Навальный, экстремист уж точно не я.

 «Дорогой Владимир Путин, мне плевать на ваши угрозы», — стоит признать, в обстоятельствах Навального это даже вежливый ответ. 

Если отложить шутки в сторону, никто, конечно, не перепутал. Навальному, и он это верно читает на расстоянии, действительно посылают телеграмму за телеграммой — не возвращайся, козленочком станешь. Об обвинениях в госизмене Навальному прямо говорит Дмитрий Песков (сам Навальный шутит, что изменил Родине уже тем, что не умер).

Больной — не больной. Тоже там много вопросов. И если он больной, то насколько и как быстро его болезнь может проходить и возвращаться обратно. Вопросов больше, чем ответов, — сказал пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков в интервью RT.

О необратимом деле хором говорят прокремлевские политологи — будет не измена, так клевета. Одни считают, что будет и первое и второе, и можно без хлеба. И предупреждают группу поддержки — опаснее теперь даже сотрудничать с Навальным: ведь это вчера ты помогал оппозиционному блогеру, а теперь — агенту иностранной разведки. Другие напоминают, что против Навального и до отравления было свежее дело — он ведь обидел ветерана Игната Артеменко. Так ветерану объяснил его внук, который инициировал иск о клевете. А если у человека уже было два дела и его обвиняют по третьему — почему бы не дать ему реальный срок.

Дело даже не в деле, а в самом сигнале — если уж оказался за пределами родины, не надо, не возвращайся. Твердой стратегии в отношении Навального, у Кремля может и нет. Но ближайшая тактика проступает отчетливо — не пускать политика в Россию любыми способами, а его российскую сеть тем временем разрушить. Спектр решений широкий — пугать, дискредитировать, держать на подступах к границе, обещать уголовные дела, намекнуть или взять заложников, объявить в розыск, лишить гражданства, наконец. Это наша жизнь, говорят политические люди, которые живут в России. Какие уж тут фантазии.

Юрий Дудь: Что должно случится, чтобы ты в Россию не вернулся?

Алексей Навальный: Я исключаю такой вариант!

Все чаще в контексте Навального, как ни комично, говорят о Ленине. Мол, у Кремля появился враг — типа Ленина в 1917 году. Зачем же им Ленин? Навальный не вернется, но и за границей он опасен — вот буквально как Ленин. Орудовал же Ильич вдали от родины. Сотни людей с разными государственными интересами ложатся спать то ли с именем Навальный, то ли Ульянов 2.0 в голове. Вернется ли Навальный, что будет говорить за границей. Так или иначе границы позволенного в его отношении уже и так сильно подвинуты.

К слову, о дискредитации. Не один наивный журналист пал жертвой незамысловатой оперативной легенды о битве двух силовых башен,  «Навальный — агент Кремля» в которой одна симпатизирует Навальному и сливает ему компромат на другую. А шифрограммы в центр Навальный передает через мифически завербованных родственников своей жены. В это сложно поверить, но слухи о том, что Навальный — агент Кремля не утихли даже после отравления Навального. В этой насквозь конспирологической картине мира силовая машина одной рукой покушается на жизнь политика, а второй — продолжает его крышевать.

Сложилось ощущение, что и у Кремля, особенно в правительстве есть две башни. И одна башня работает вместе с американскими спецслужбами на господина Навального, — сообщил лидер КПРФ Геннадий Зюганов.

Мифы мифами, а правда, видимо, в том, что если раньше у Навального и была условная прикосновенность, то время ее закончилось. Раньше Путин из прагматических соображений его действительно не сажал, просто сжимая кольцо его личной свободы. Но теперь Навальный — это не шутки,  это большая проблема для всех. Нет, кажется, уже и такой кремлевской башни, которая считает, что пережимать с Навальным нельзя. У силовиков — собственная гордость, у администрации президента — выборы. У их куратора Сергея Кириенко — амбиции отстроиться от неэффективности предшественников. Логика, говорят, такая. При Суркове Навальный появился, при Володине подрос, а мы его съедим. Вот он новый кремлевский KPI.

Проблема с Навальным в том, что из любых воды и огня он обычно выходит сухим и героем. В 2013 году его по ошибке арестовали, Путину даже пришлось его демонстративно выпускать. Система может, конечно, проверить, сколько ей стоит арест Навального. Но мне почему-то кажется, что делать этого она не рискнет. Во-первых, Навальный остроумно ответил на вопрос, есть ли жизнь после смерти. А во-вторых, в нынешней электоральной валюте цена его вопроса для Кремля слишком высока. 

Я вижу усилия власти, потому что они бы меня не пустили, заключаются в основном в том, что они пытаются меня запугать какими-то уголовными делами. Но это в общем-то прошлый этап моей жизни, когда заявления об уголовных делах вызывали в о мне какие-то эмоции. Я этого и раньше не боялся, а сейчас и подавно не боюсь. Вылечусь, все будет со мной нормально, вернусь в Россию рейсовым самолетом эконом-классом, сяду в такси или в машину, поеду домой, а с тура пойду на работу, — рассказал политик Алексей Навальный.

Фото на превью: Евгений Фельдман / фотопроект «Это Навальный»