Куда пойдут рубль, евро, доллар в 2020 году? Прогноз от Сергея Романчука и Андрея Мовчана

Еще о чем бы я хотел сказать, где, может быть, наступает определенного рода предсказуемость для некоторых участников рынка, это наоборот, микромасштаб, там где вступает в полную силу алгоритмика, высокочастотные торговые системы, тот уровень глубина анализа рынка, который могут себе позволить профессионалы, достаточно большое количество денег заинвестировав в то, чтобы иметь доступ на большое количество торговых площадок. Потому что валютный рынок, он не единый, нет одного маркет-плейса, в котором все торгуется, как например, допустим, российские акции на московской бирже. А кроме российской биржи для того же российского рубля существует еще множество международных платформ, существует межбанковский рынок, когда банки торгуют друг с другом напрямую, не публично, и вот эта экосистема она довольно сложна, разветвлена, и для того, кто имеет наилучший доступ к рынку, открываются определенные возможности по его прогнозированию.

Таким образом, возможности есть, они с разных сторон, и со стороны макро, такой large scale, и со стороны микро, это доступ алгоритмический, профессиональный, для тех участников, которые занимаются рынком, так сказать, full time, и по сути дела не покупают услугу, а продают услугу валютного обмена другим.

Мы с тобой должны быть популистами, поскольку мы находимся перед камерами. Нас интересует большинство зрителей, а большинство зрителей не торгует валютами для того, чтобы зарабатывать, ему нужно просто понимать, куда пойдут курсы для того, чтобы понимать хотя бы, в чем хранить деньги. Может быть, мы чуть-чуть отойдем назад, посмотрим на этот год. Если можно, я бы тебя попросил разобрать основные театры валютных действий с точки зрения того, что за этот год происходило, рубль-доллар, евро-доллар, иена, фунт, какие основные события, что влияло на движение курсов.

Естественно, что на валютные рынки главным образом влияет политика, большие политические вещи, которые как бы преломляются в валютные курсы через то, что у участников рынка меняются их прогнозы, оценки относительно прежде всего будущего экономического роста, каких-то инфляционных вещей в тех или иных странах. Что касается этого года, то конечно, наиболее ярко это было видно в развивающемся, длящемся и перетекающем в следующий год торговом конфликте между США и Китаем, в силу того, что довольно общепринятым мнением среди экономистов, близким к правде, является то, что введение тарифов, отдельных пошлин, за что ратует Трамп, и соответственно какие-то паритетные ответные меры со стороны Китая, все это приводит к ограничениям международной торговли, а ограничение международной торговли означает менее эффективный глобальный рынок и соответственно меньше темпы экономического роста в целом по миру. А соответствующие меньшие темпы роста по миру означает, как правило, что менее востребованы ресурсы, и вот тут мы приходим к тому, что падают цены на товары. Падают цены на товары для стран, которые критически зависят от экспорта определенных товаров, таких как Россия, естественно, что это преломляется в валютный курс. Таким образом главная тема это взаимоотношения США и Китая.

Другая не менее захватывающая история это, наверное, «Брексит», тоже политическая, если мы говорим о других валютах, и именно она оказывала влияние, например, на курс фунт к доллару.

Прости, я все-таки вот не понимаю, если мы весь этот год жили под угрозой замедления экономик из-за конфликта США и Китая, и вообще хотя бы из-за того, что мировой банк все время прогнозирует дальнейшее замедление, почему мы не видели падения курса рубля к доллару, а видели даже наоборот, рост? Или это просто один из факторов, а в России есть много других факторов, которые на это влияют?

Я просто не успел дойти до этой темы, мы начали разговор с того, что было самым ярким, влияющим в глобальном масштабе. Я немножко не дошел до того, во что это еще преломляется и через что влияет. Это, безусловно, траектория движения процентных ставок, то, какие принимает решения Федеральная резервная система по доллару, оказывает влияние на весь мир, и соответственно, региональные банки, в том числе Банк России и так далее.

Если мы говорим про ситуацию именно в России, доллар-рубль, то как бы за прошлый год это было показано достаточно четко, показано, наверное, и в 2018 году, потому что для того, чтобы понять, что было в 2019, нам надо вернуться еще в 2018 год. История не заканчивается, нет такого, что 1 января она снова обнуляется, новая история. Дело в том, что по сути дела динамика валютного курса рубля в 2019 году, она определялась его динамикой в 2018. Почему, потому что в конце 2018 года мы встретили по доллару-рублю на максимуме, это было около 70 рублей за доллар, и там главным драйвером курса, наряду с тем, как доллар ведет себя, были также санкции, было вот это ощущение некоторой паники. Соответственно отход Банка России на определенное время от бюджетного правила, которое, вот если мы говорим о России, является самым главным фактором воздействия на курс, больше чем Трамп, ставка и еще что-то. Это механизм, который в разных видах трансформируясь, пришел к тому, что есть сейчас, и который призван обеспечить некоторую независимость российской экономики от цен на нефть. И как мы видим, как бы он ее обеспечил, и тем самым главный фактор волатильный влияния на курс, цены на нефть, он как бы из уравнения почти исключил, то есть она осталась, но является по амплитуде, по чувствительности меньшим, чем, например, общее принятие рынков развивающихся рынков иностранными инвесторами, или же какие-то вещи, связанные с политикой, санкциями и так далее.

Я правильно понимаю, просто даже для зрителей скорее, что суть этого влияния бюджетного правила заключается в том, что бюджет стерилизует избыточные доходы от экспорта нефти, не пускает их в валютообменные операции, и тем самым не влияет на курс фактически, то есть мы иммобилизуем эти деньги.

Фактически, да. Если сказать совсем грубо, то вот торговый баланс, который складывается из общего количества валюты, полученного за экспорт, минус того, что мы платим за импорт, вот эта вот разница, она большей частью выкупается бюджетом в резервы в силу того, что бюджет спланирован исходя из того, что курс нефти, который туда заложен, чтобы все посчитать, сейчас там в районе 42 долларов за баррель. Соответственно, при ценах 60, 70 как бы все, что сверху, оно по сути дела идет в копилку, и тем самым постоянное присутствие Центрального банка на рынке, который для Минфина выступает агентом по этим операциям, оно снимает зависимость курса от постоянного притока валюты, постоянную эту компоненту. При этом очень точно отслеживая, потому что Минфин, например, на месяц вперед прогнозирует, исходя из того, какой сейчас складывается курс, сколько валюты надо купить. То есть подстройка происходит каждый месяц, и тем самым избыточный торговый баланс, который считается как дополнительные нефтегазовые доходы относительно того, что получается по факту в бюджете, вот как бы это все изымается в резервный фонд.

А Центральный банк при этом выпускает новые рубли на рынок фактически, выкупая эту валюту?

Фактически, да.

То есть у нас, мы искусственно держим заниженный курс рубля по сравнению с ситуацией без бюджетного правила, за счет того, что мы постоянно эмитируем рубли и отправляем их в рынок, покупая доллары?

Да, это действительно так. С другой стороны, у нас есть Минфин, у которого большая программа заимствований ОФЗ, соответственно, рубли утекают тоже, например, туда. Но здесь про бюджетное правило, мне кажется, еще стоит сказать, что оно является, в том числе, и тактическим стабилизатором курса, потому что когда случается ситуация очень большого спроса на иностранную валюту, как это было в конце августа-начале сентября 2018 года, Центральный банк может принять решение как бы временно уйти с рынка и не выкупать. Вот как он это сделал в течение трех месяцев непосредственно перед 2019 годом, в конце 2018. Тем самым он дает вот этому большому торговому сальдо, экспортным деньгам, давить на курс, потому что собственно нужно находить покупателей при текущем значении курса на этот избыток. И тем самым, когда возникает опасная ситуация, от свободного плавания вот в такой парадигме Центральный банк отказывается, и тем самым мы можем, что важно для населения и вообще для всех, кто рассматривает сбережения в рублях, что они в этом смысле имеют довольно хорошую защиту от сценария, когда доллар к рублю пойдет выше по тем или иным причинам политического характера, какие-то мощные санкции иностранные, еще что-то, иностранцы будут выходить. Потому что у Центрального банка вот в эту сторону всегда есть инструмент, уйти с рынка, с покупки. А вот, кстати, в обратную сторону такого инструмента нет, то есть Центральный банк укреплению рубля по сути дела может сопротивляться только косвенно, так как сам себе связал руки.

В любом объеме выкупая доллары.

Так в том-то и дело, что нет. Объясняю, почему. Потому что, что означает политика свободного курса с точки зрения Центробанка, что он как бы не хочет вмешиваться в валютный рынок своими интервенциями с целью влияния на курс. Это является вещью, главной парадигмой, которая каждый раз произносится, и я могу себе представить, что Центральный банк выйдет с покупкой долларов за рубли, но только в ситуации по-настоящему критической. Скажем то, что он выйдет, если на рынке не будет какой-то паники в необратимой ситуации, не знаю, укрепления рубля три дня подряд на 10%, что-нибудь такого плана, я не думаю, что будет вмешиваться, потому что это будет противоречить вот той политике инфляционного таргетирования и свободного курса рубля, которая с конца 2014 года проводится. Для Центрального банка вот эта коммуникация с рынком очень важна, он будет нарушать вот это правило только в самом крайнем случае. Поэтому он, скажем, не вышел с какими-то своими интервенциями, по своему выбору, чтобы остановить монотонный курс, рост курса доллара к рублю в конце 2018 года, а как бы отстранился от покупки, тем самым сказав, что я не таргетирую действительно курс, я убираю один из факторов, а уж какой курс сложится, мы посмотрим.

Правильно я понимаю, что у Центробанка де-факто сейчас хватило бы ресурсов для контроля курса, по крайней мере, на некоторое время? Мы знаем, что это время ограничено всегда, мы видели это в 2014, в 2008 и так далее. Но политика Центрального банка на сегодня действительно состоит в том, чтобы взаимодействовать с рынком, а не контролировать его. То есть пока идут налоговые поступления, есть некоторый мэтч с покупкой долларов, собственно, что такое бюджетное правило, это же налоговые поступления в конечном итоге.

В этом смысле да.

А вот в ситуации, когда это все равно не будет останавливать рост курса рубля, Центральный банк не будет дополнительных покупок осуществлять сверх бюджетного правила?

Думаю, да. Поэтому опять же, кстати говоря, на рынке есть такое наследие прошлого, которое зачастую конечно же управляет ожиданиями участников, и в этой связи я постоянно отмечаю, я думаю, это один из факторов, почему за 2019 год рубль укрепился, кстати, укрепился больше любых других валют в мире, которые имеют хоть какой-то объемный рынок, потому что мы привыкли недооценивать, то есть мы асимметрично смотрим на риски, потому что доллар к рублю вроде бы расти может сколь угодно, давайте только дождемся следующего кризиса, а вот укрепление, оно сильно ограничено. Почему эта парадигма сейчас не совсем работает, на самом деле никогда в прошлом, уже такой достаточно долгий период времени, и я думаю, что и в будущем эта ситуация имеет все шансы сохраниться, при низкой инфляции и соответственно положительных процентных ставках, при чем очень сильно положительных. Они у нас постоянно находятся на уровне 2,3,4, а если посмотреть исторически в некоторые моменты проценты…

Ты говоришь про реальные проценты?

Про реальные процентные ставки, разницу между номинальной процентной ставкой и инфляцией. Как бы сейчас инфляция приближается к 3%, ставка у нас соответственно между 6 и 7% все последнее время находится. Центральный банк поэтому даже делал цикл такой небольшой подъема процентной ставки, но она никогда, это разрыв меньше 2,5% исторически он не был. В этой связи фундаментального фактора, который бы ослаблял рубль, как валюту, именно из-за инфляции, его нет. Наоборот, у нас есть процентные ставки, которые стимулируют и иностранных инвесторов, которые пугаются, когда санкции, но сейчас они опять зашли на максимум, и в принципе дают определенную выгоду тем россиянам, у которых есть сбережения. Держа свои сбережения в рублях, получать одну из лучших доходностей, которую только можно было себе представить. Представим себе, что вы продали доллары по 70 в начале года, купили ОФЗ, с доходностью можно было купить под 11%, сейчас доходность ОФЗ в районе 6%. Получается, что и на бумагах можно было заработать, и на курсе, и на чем угодно, торговая идея года очевидна.

Я навскидку посчитаю, порядка 40% можно было заработать.

Порядка 40%. И вопрос, который, я думаю, беспокоит наших зрителей, может ли эта манна дальше продолжиться? Я думаю, что да, она вполне может быть, и в следующий 2020 год ничто не мешает этому тренду продолжиться. Может быть, конечно, не с такой огромной амплитудой, потому что именно амплитуда, она была связана с тем, что в конце 2018 года рубль ослаб непропорционально тому, где бы он мог быть. И когда мы говорим о том, что Центральные банки не могут долго сопротивляться, конечно, сопротивляться они не могут, но парадигма российского Центрального банка заключается в том, что своими мерами он может иногда ограничивать волатильность рубля, но тагетировать, то есть целенаправленно проводить интервенции, чтобы курс рубля составил ту или иную номинальную величину, он не будет, и я думаю, что он не будет это делать практически никогда, потому что курс его заботит постольку поскольку он влияет на инфляцию.

Философский вопрос, у манны есть источники. У древнееврейской манны это бог, а где источник той манны, которая проливается сейчас на владельцев рублевых счетов? Это те же нефтедоходы, которые Центральный банк перераспределяет через бюджетное правило в пользу населения с рублями?

Да, в пользу населения с рублями, но кстати говоря, против, можно сказать, текущих доходов в пользу экспортных компаний, которые продолжают показывать огромные прибыли, а платит за это, по сути дела, бюджет. Если посмотреть большую картинку, что происходит, одновременно с тем, что бюджет на дополнительные нефтегазовые доходы покупает валюту и складывает их в кубышку, он занимает рубли на рынке, реализуя программу выпуска государственных облигаций, по сути дела по довольно высоким реальным ставкам. Да, сейчас эта ставка снижается, но он делал это весь год, по всем доходностям. И кто платит? Платит, очевидно, правительство. То есть бюджет платит, а расплачиваются, наверное, граждане, потому что правительство для того, чтобы иметь собственно вот эти деньги, на которые покупать валюту, как бы подняло налоги, увеличило собираемость, соответственно граждане стали больше платить. Безусловно, такая политика не является стимулирующей для экономического роста и роста соответственно доходов населения. Так вот мы зажаты в ситуацию, когда если у вас есть уже накопления, вы можете на этом проехаться, заработать, но вот заработать просто, не на финансовом рынке, становится в общем все сложнее и сложнее.

Это кошмар коммуниста, фактически идет перераспределение от одних богатых к другим богатым за счет того, что страдает экономический рост, а значит, страдает благосостояние бедных.

Ну, в общем да. Другое дело, что это страдание, оно, можно сказать, в какой-то степени является и благом, потому что делается это и оправдывается, тут с этим сложно спорить, тем, что в ситуации, когда цена на нефть упадет, а она же точно упадет, то есть с этим вообще никто не спорит, вопрос когда, когда этот энергетический ресурс перестанет быть основным востребованным и так далее, и вот как бы переход в эту ситуацию, он соответственно будет смягчен, то есть тогда все население, граждане нашей страны почувствуют, что вот эта подушка была создана, в том числе, и для их блага. Понятно, это вопрос политический, но скорее всего, да, наверное, это так и будет использовано, то есть в какой-то степени мы можем на это надеяться, в этом смысле данная политика является долгосрочно ответственной. Экономика приучена к тому, что мы живем при 42 долларах за баррель, и не чувствуем бенефитов, кроме тех, о ком мы говорили, от того, что цены на самом деле гораздо выше, чем то, что заложено в бюджет, исходя из чего формируется доходность.

Здесь сразу вопрос про следующий год, потому что понятно, что весь предыдущий год бюджет не тратил, собственно и рост ВВП, который то ли был, то ли не был, он исключительно за счет роста потребления шел, а не государственного потребления, частного. Но в следующем году это год момента истины по нацпроектам, либо они летают, либо не летают. Бюджет, видимо, будет их до и перефинансировать, потому что, во-первых, недофинансировал раньше, а во-вторых, любой нацпроект он всегда тем и знаменит, что он тратит намного больше, чем заявлялось изначально. Как это может на курс повлиять?

Я позволю себе немножко не согласиться с точки зрения именно трат на нацпроекты, что они могут превысить то, что в них заложено. Нет, превысить они все-таки не могут, то есть конкретный проект строительный, я соглашусь, конкретный стадион, он может превысить, конкретный мост превысит, но по-моему, если посмотреть исторически, в целом то, что выделяется на национальные проекты, оно никогда не переиспользовалось, то есть идет недоиспользование.

Сейчас все как раз говорят о том, что вот это недоиспользование это плохо, и нам необходимо нагнать упущенное и потратить все, что положено.

Думаю, что это просто физически не удастся, потому что недоиспользование, которое сейчас, оно не потому, что правительство хотело так, или подрядчики по проектам так хотят, а здесь накладывается новый фактор, что надо отдать должное всей политической системе. Вот свои, те кто губернаторы и прочее, те, кто имеет отношение к каким-то государственным деньгам, которые заходят через национальные проекты, они, как правило, очень часто подвергаются в общем проверкам, можно сказать, на уровне репрессий, потому что это как бы очень опасно, работать с государственными деньгами, и мало кто хочет взяться за то, чтобы делать какой-то национальный проект, не сделать какой-то проект, входящий в национальный, не сделать его и получить за это ответочку от нашей правоохранительной системы, не дай бог, разворовали и прочее. В этой связи вся система не успевает вот эти конкретные инвестиционные проекты выдавать на гора, на то, чтобы найти тех, кто их будет делать за эти деньги и так далее, с нужным качеством.

Скажи, пожалуйста, что тогда должно меня остановить от того, чтобы сейчас вот выйти из офиса и отдать приказ своим трейдерам купить на все рублей и вложиться в ОФЗ?

Факторов риска безусловно также много, хотя я по-прежнему считаю, что это скорее правильное действие, только не на все, естественно. Но риски, безусловно, они остаются. Во-первых, за последние годы наши какие-то региональные, относящиеся только к России, факторы, типа санкций и прочее, они все-таки добавляют некую волатильность, но общий тренд не меняют, куда пойдет доллар ко всем валютам, прежде всего надо смотреть развивающиеся рынки, а туда он идет и к рублю. Поэтому если сложится ситуация, что доллар будет расти ко всему, то он и против рубля вырастет. Таких сценариев можно кучу придумать, наконец-то американский фондовый рынок со своих максимумов, в которых есть сейчас, начинает бурно обваливаться, в такой ситуации вполне возможно, что доллар так же резко может начать укрепляться ко всему, потому что будет выход как бы со всех рынков, это довольно хорошо статистически подтвержденная макрозависимость. И в такой ситуации доллар к рублю опять устремиться куда-нибудь там к тому диапазону, который мы обжили за это время, 60-70. Вот я считаю, что диапазон 60-70, он достаточно долгосрочный, с единственной оговоркой, что вот этот вот 60, он такой даже в какой-то степени менее прочный, чем 70, потому что со стороны 70, как я уже объяснял, ЦБ может уйти с покупки, а в конце концов и продать, у нас этих резервов уже столько, что можно волатильность снизить на любом каком-то вменяемом масштабе времени, а вот со стороны этой, ну как бы люди привыкли недооценивать риски. Поэтому, да, абсолютно не надо покупать на все деньги, и когда мы говорим о том, что рубль, скорее всего, продолжит укрепление, ну окей, может быть, это шансы 60 на 40, то есть это какие-то шансы, на которые можно играть, но если это просто одна сделка, с очень большой вероятностью она вам принесет убыток процентов сорок на следующий год, потому что неопределенность большая. К этому надо добавить локальный российский фактор, который заключается в том, что все равно мы хоть сейчас и демонстрируем как бы некоторое спокойствие во внешнеполитических делах, то, чего не было раньше, сами не накаляем ситуацию, но ситуация может накалиться, можно сказать, и без нашего участия. Буквально на этой неделе, как один из примеров, собственно проект по санкциям, довольно чувствительным, одобрен в Сенате, но почему рынки отреагировали достаточно краткосрочно, потому что вероятность его вступления в силу все-таки очень велика. С другой стороны, такого рода внешнеполитические сюрпризы, они, конечно, могут случаться, и добавляют рисков к тому, чтобы сидеть в рубле на полную катушку.

Последний вопрос, может быть, на эту тему. Если я правильно понимаю, изменение направления движения рубля совпало с изменением направления движения ставки ФРС. То есть когда ФРС, как говорят в России, перевернулась в полете, да, и из трех повышений ставки в 2019 году случилось три понижения, как раз ровно на конец прошлого года вышел announcement, да, о том, что политика меняется. Поменялось и направление движения совершенно логично. Это тот самый керри-трейд, о котором ты говорил. Ставка по доллару ниже, значит, рубль интереснее.

Сегодня мы на плато. Ты ждешь в следующем году дальнейшего снижения ставки доллара?

Да, сейчас плато, которое прогнозируется. Я не исключаю такого варианта, правда, там пространство не очень велико, да, все-таки…

Восемь снижений, пожалуйста, сколько угодно.

Окей, восемь снижений, но все-таки, мне кажется, политика отрицательных процентных ставок сначала в Японии, потом в Европе показала свою никчемность.

То есть ты считаешь неэффективными отрицательные процентные ставки.

Да, именно отрицательные процентные. Понятно, можно спуститься до нуля, почти до нуля, но все-таки именно отрицательные ставки вряд ли что-то такое хорошее стимулируют.

Я думаю, это очень сильный стейтмент, я просто попрошу тебя даже повторить. Ты считаешь, что переход от ставки «ноль» к ставке «минус половина» не приносит экономического эффекта?

По большому счету, да. Скажем так, он приносит больше проблем, чем решает ту проблему, которую призван решать. Это отдельная тема.

Окей. Понимают ли это в Вашингтоне?

Думаю, что да, потому что очень много на эту тему, по крайней мере, я слышу артикуляции. Но то, что несколько снижений ставки теоретически может быть, я думаю, да, почему ― потому что такое складывается впечатление, что для президента Трампа главный KPI ― это на самом деле фондовый рынок США, сколько будут стоить акции.

Если бы я был в его положении, я бы тоже так думал. У него же много акций.

Конечно! То есть это KPI, который еще и личными интересами обусловлен. У него, как мы видим, есть возможность на это влиять, которой он преданно и активно пользуется.

Неужели ФРС зависит от президента Трампа?

Мы тоже думали, что ФРС, может быть, будет как-то отстаивать свою независимость и показывать, так сказать, ее в полной мере. Но по факту это не очень происходит. Я думаю, что здесь может… Мы не знаем, совпадение это или какая-то осознанная синхронизация, но я думаю, что ФРС тоже заинтересована в том, чтобы американский фондовый рынок не грохнулся, да, так, похоронив под собой очень многое.

Поэтому все заинтересованы в том, чтобы этого не случилось, а Трамп особенно заинтересован, чтобы этого не случилось именно в текущем году. У него выборы, в которых он собирается участвовать, собирается побеждать, несмотря на, так сказать, импичменты и всякие другие несчастья.

Импичмент? Ты веришь, что он будет?

Формально он был, если мы говорим про голосование по импичменту в Конгрессе. Импичмент состоялся как юридический акт, но не состоялся как акт, так сказать, отрешения от власти финальный.

Есть Сенат, в котором большинство республиканцев. Я публично могу сказать, что я не верю в импичмент Трампа.

Я соглашусь, что это не дойдет.

Более того, это дает Трампу очень много преимуществ, да. У него есть на кого обижаться, вокруг чего объединять сторонников.

То есть это такой хороший разгон перед выборами, которые состоятся в конце следующего года.

Честно говоря, я думаю, что он получит второй срок свой. Но для этого нужно, конечно, чтобы экономика росла.

Я к тому, что на самом деле, возвращаемся к вопросу ставки, наверно, ФРС может и попонижать немножко в том случае, если сочтет это необходимым, но все-таки скорее это некий флэт. Я просто вижу, что есть такое осознание того, что проблемы экономического роста решать отрицательными процентными ставками ― это, в общем, бессмысленное занятие.

Да, а в России, кажется, тоже нет идеи понижать процентные ставки дальше. Если и понизят, то до 6%.

А вот это, я думаю, еще одно заблуждение.

Окей.

Потому что Центральный банк, безусловно, придерживается того, чтобы быть максимально каким-то прозрачным, чтобы мы доверяли, и делает стейтменты, да, которые должны сформировать некоторые ожидания и представления.

На определенном этапе полезны одни заявления, да, а потом жизнь может показать, что в какой-то момент надо от них отказаться. Главной задачей российского Центробанка все последние годы был этот переход к политике инфляционного таргетирования с тем, чтобы инфляция была около 4%, чтобы этот переход вошел в сознание масс, чтобы вслед за инфляцией и инфляционные ожидания спустились ближе к наблюдаемым величинам, потому что именно это изменение ожиданий масс, в свою очередь, и оказывает влияние на инфляцию, потому что люди принимают решения, исходя из этого.

Для этого он расплачивался более высокими реальными процентными ставками. Два фактора: поскорее добиться того, чтобы инфляция не подскакивала; второй фактор ― это митигировать те риски дополнительные, которые возникали из-за санкций, какой-то волатильности мировой. Поэтому Центральный банк, грубо говоря, стабильно добавлял некоторую премию номинальной ставке, и эта ориентация, что у нас диапазон 6–7% является нейтральным и вряд ли мы ниже 6% уйдем, сейчас превалирует. Но я думаю, что мы легко можем увидеть 5,5% и даже 5%, потому что инфляция вполне легко может быть 2%, может быть даже 1,5%.

Мы, кстати говоря, прошли уже такой момент, когда инфляция в России была ниже американской, правда, по-моему, одну неделю такое было. Мы видели уже цифру 2 в основании инфляции. Другое дело, что в тот момент население думало, что инфляция 12%, когда она была 2,5%. Но сейчас второй заход может опять быть в сторону более низкой инфляции, что заставит Центральный банк все-таки не придерживаться догмы, что 6% ― это абсолютный фло.

Поэтому я рекомендую, если кто-то выстраивает какую-то торговую стратегию, имейте в виду, что, с моей точки зрения, вот это как раз таки у нас в камне не высечено, то есть в эту сторону инфляция и ставки нас могут удивить.

То есть на коротком периоде времени длинные рублевые инструменты, похоже, будут лучше коротких.

Кстати, если ты посмотришь на стоимость ОФЗ, многие аналитики пишут: «Как, ставка же не может быть ниже 6%?», а ОФЗ показывают, что она должна быть 5,5% в будущем.

А как, кстати, кривая выглядит по ОФЗ? Насколько она плоская?

Она получается практически плоская, да, то есть прогнозируется, что процентные ставки будут снижаться и находиться на низком уровне.

Окей. Интересно. Хорошо, рубль ― прекрасно, мы уже поняли, что надо покупать рубль. Давай немножко сдвинемся в Европу. Очень большое количество людей… У меня среди моих клиентов большой спрос на евровые активы, нам приходится сейчас делать евровый класс у одного из наших фондов, потому что есть такой спрос.

Я лично считаю, что евро ― это плохой актив, плохая валюта. Что думаешь ты?

Она, конечно, чертовски плохая и неудобная, потому что надо платить за то, чтобы ее держать на счету. Кстати говоря, в чем-то, может быть, у российских граждан есть преимущество, потому что Центральный банк пока и вообще наша система не позволяет именно отрицательные процентные ставки вводить. Как правило, банки придумывают какие-нибудь штрафы, комиссии и прочее, но это не всех касается, поэтому по мелочи можно евро разместить лучше, чем в Европе, и практически безрисково.

Но что касается инвестиций в евроактивы, может быть, есть у меня черта, я могу быть неправ, да, но я, как правило, придерживаюсь противоположного мнения. Я люблю моменты, когда толпа неправа. Слыша рекомендации многочисленные о том, что, наверно, евро к доллару никуда не уйдет, можно вполне себе безопасно переложиться в доллары, чтобы получать хоть какую-то процентную ставку, а не платить за то, что у вас есть евро, я, честно говоря, с точки зрения позиционирования и рыночных ожиданий думаю, что, может быть, евро будет и лучше доллара с точки зрения валютного курса в этом году.

А почему?

Это уже чисто, скажем так, анализ… Скорее это интуитивно, да. Здесь я не могу разложить это по полочкам, потому что а) рынок очень высокоэффективный, прогнозировать евро-доллар практически невозможно на таких масштабах. Мы здесь просто, если хотим хоть что-то сказать, переключаемся в интуицию, которая складывается из ощущения того, что пишут аналитики, каково превалирующее мнение. В такой ситуации я бы сыграл против превалирующего мнения.

Окей, мы запомним этот прогноз на год, посмотрим.

Но я не жду, конечно, какого-то очень большого роста. Но, скорее всего, мне кажется, что евро к доллару скорее за 2020-й может вырасти.

Я бы даже так это объяснил: ставке по евро падать некуда, ставка по доллару может падать.

Может падать.

Да, когда ставка по доллару была ноль, мы видели и 1,2, и 1,3 по евро-доллар. Один из аргументов.

Да, я согласен, что если говорить про рационализацию, так сказать, этих ожиданий, тренд на понижение ставки в одной из валют, как правило, ее ослабляет. Не знаю, что значит некуда падать? Вдруг они еще понизят по евро? Я не знаю.

Я даже не слышал ничего похожего от европейского центрального банка пока.

Соглашусь с тобой, это скорее спекуляция.

Окей. Можешь ли ты сказать про какие-то действительно интересные ситуации на мировом валютном рынке на сегодня? Скажем, какая-то валюта, которая могла бы принести инвесторам доход. Или для тех, кто держит деньги в какой-то валюте, в этой валюте стоило бы держать деньги. Кроме рубля, про рубль мы поговорили.

Ты знаешь, очень тяжело отходить от рубля, потому что альтернатива ― это те валюты, по которым есть какие-то более высокие процентные ставки, да, и мы тут можем пытаться говорить о мексиканском песо, южноафриканском ранде. Вот смотрите, у нас с турецкой лирой какая история ― турецкая лира ослабла за этот год больше других, оторвалась от остальных, но опять же за этим стоит какая-то политическая история.

Последний вопрос, просто чтобы наша передача не вышла за временные рамки, ― это золото, конечно. Золото ― это тоже тип валюты, по крайней мере, был когда-то. Есть у тебя какой-то view, взгляд на то, что происходит с золотом сейчас?

Традиционно золото считается защитным активом. Я думаю, от этой традиции мы еще какое-то время не избавимся, да. Если действительно будет валиться и американский фондовый рынок, может быть, создастся ситуация, когда будут резкие торможения глобальной экономики, можно входить в золото.

Но я, честно говоря, не фанат такого, потому что с течением времени чем больше проходит, тем эта роль защитного актива все меньше и меньше. Золото действительно становится больше товаром, чем инвестиционным продуктом, а товарные цены прогнозировать ― это уже очень ситуативная история.

Если резюмировать, поправь меня, если я неправ, Россия и Украина ― валюты выглядят интересно на следующий год, бояться обвала рубля не стоит, это практически невозможно в текущих обстоятельствах, ставка по доллару, скорее всего, пойдет вниз, но соотношение доллар-евро вряд ли изменится сильно что в одну, что в другую сторону.

Но скорее со знаком плюс для евро-доллар.

Да, скорее даже ты считаешь, что евро может подрасти. Не буду спорить, да, я сегодня не в позиции дебатировать. Есть ряд интересных валют на развивающихся рынках, но инвестиции в них сопряжены с высокими рисками. Золото точно не актив, на котором в следующем году можно будет много заработать.

Да, думаю, так.

Спасибо огромное. Надеюсь, что нашим зрителям это будет как минимум интересно, а кому-то и полезно, тем, кто инвестирует.

Буду рад, если полезно.

С нами был Сергей Романчук. Всех с Новым годом! Это последняя передача в этом году, как я уже сказал. Увидимся в следующем году. До свидания, до новых встреч!

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.