МАКЕЕВА. Реальные хлопцы. «Титушки» как зеркало украинской революции

Гельман: Дело в том, что, так как действительно очень много людей, которые либо совсем не работают, не имеют работу, очень бедные, то организовать такую платную политическую деятельность в Украине очень легко. Я помню, что около Кабинета министров были шахтеры, которые сидели и стучали касками. И в принципе это было уже театральное представление, так как работы нет, они за наши деньги приезжали к Кабинету министров и ударяли касками. Потом были так называемые «вязанные билеты» - это женщины в районе 60 лет в вязанных беретах, которые, если появлялся политический какой-то лидер, они сразу его обступали, истерили, кричали. В принципе гопники - самая простая идея. Начиналось с болельщиков «Динамо» (Киев), а потом это стало каким-то таким бизнесом, когда власть организовывала альтернативную стихию. То есть если в России это шло по линии админресурса, то есть бюджетники получают указание, что надо прийти на Поклонную гору и поддержать власть, и это свозят автобусами, то в Украине это все делалось с помощью гопников.

Безусловно, этот инструмент чаще всего использует власть с того момента, как Янукович стал президентом. Идеи этого были еще, когда была «Оранжевая революция». Связано это с тем, что существует большая дистанция между Киевом и Донецком, Киевом и Луганском. Так получается, что Киев гораздо более демократичнее, гораздо более европейский, гораздо более цивилизованный, чем эти города. И эта идея, что на вашу стихию мы ответим нашей стихией, она рождена именно тем, что все-таки очень разные эти города, очень разные представления о том, что они хотят. Поэтому образ гопника почти тождественен образа донецкого. Это как бы некие симметричные ответы.

Дело в том, что митинг – это же аргумент в некой дискуссии. Вся украинская политика очень меркантильна, и со стороны власти, и со стороны оппозиции заседают бизнесмены с мандатами. Причем если наши бизнесмены прячутся, что они бизнесмены, Навальному их приходится вытаскивать и говорить: «Вот, смотрите, он с виду рабочий, а на самом деле крупный бизнесмен». Так там это вполне открытая ситуация, там нет разделения на политиков и бизнесменов. Там все политики практически одновременно и бизнесмены, кроме каких-то странных исключений. Поэтому, я думаю, что это может использоваться всеми. Просто у оппозиции есть реальный пассионарный актив, у власти этого пассионарного актива нет, им приходится этот актив одалживать, закупать.

Еще раз говорю, что, может быть, ваши власти тоже этим бы пользовались, но все-таки там очень низкий уровень жизни, поэтому там это можно сделать очень дешево, это очень легко. И подставляться таким административным ресурсом нет нужды, когда этих людей можно просто купить. Мне кажется, что это связано с тем, что очень сильная разница территориальная. Например, попробуй дай команду мэру Львова или мэру Хмельницкого, чтобы он административным способом согнал людей на митинг за власть. Ты сразу получишь сначала утечку, что такие команды даются, а потом просто бойкот. Если у нас, условно говоря, людей можно разделить на бюджетников и людей свободных профессий, то там все-таки территориальное деление очень характерное. Поэтому там административный ресурс не работает. Все-таки надо признать, что там более демократичная ситуация.

У нас платный актив тоже был в 90-е, может быть, не в таком масштабе. «Наши» были созданы как ответная реакция на Лимонова, на нацболов. Эти «титушки» - это ответная реакция на Майдан, то есть как умеют, они это делают. Вот такая театральность, эти «вязанные береты», постоянно действующие бригады бабушек, у них задача – закрывать лидеров. У этих «титушек» задача – противопоставлять себя другой стихии уличной. У этих шахтеров, которые возле Кабмина стучат, у них задача – сопровождение, прохождение тех или других законов. Понятно, что донецкие делают достаточно серьезные законодательные инициативы в интересах промышленности, потому что эта промышленность принадлежит донецким. Но им надо показать, что народ требует. Если говорить о ситуации, он в каком-то смысле эквивалент Якеменко. Просто Якеменко по сравнению с ним интеллектуал, у него кроме бригад, есть еще небольшая группа людей, которые что-то говорят, что-то сами придумывают, как книжки Сорокина в унитаз бросать, затаптывать портреты оппозиционеров. Здесь никакого креатива, поэтому такой аналог, но так как он без идеологии, без пафоса, то имени, как «Наши», у этого движения нет. Это чисто коммерческое предприятие.

Там же есть какие-то группы, которые в публичную политику совсем не идут, но они как бы существуют. Вот начиналось это, как я помню, с болельщиков киевского «Динамо».

Я думаю, что Янукович не чувствует этой фальши, потому что он сам оттуда. Для него эти «титушки» - это нормальные ребята, он таким же был, срывал шапки с прохожих меховые. Стилистически они ему близки. Я думаю, что тот факт, что это платная услуга, вовсе не означает, что эти люди не являются сторонниками Януковича.

Макеева: А что Вадим Титушко потенциальный следующий президент?

Гельман: Вряд ли. Там все же построено по бандитскому принципу, у каждого свой функционал: одни занимаются бизнесом, другие занимаются представительством, третьи занимаются такой публичной и странной деятельностью. Якеменко – это наиболее точная параллель, если мы хотим понять. Якеменко по сравнению с Титушко более интеллектуален.