МАКЕЕВА. Битва за Киев

Олег Царев, замглавы фракции Партии регионов: Если бросаться «коктейлями Молотова», поджигать спецназ, то рано или поздно человеческие смерти должны были случиться. Очень плохо, что Украину ведут к этому сценарию, очень плохо и очень тревожно. Война в Киеве, война на Площади Независимости она может не остановиться, она может прийти в каждый дом. Люди с запада, с юго-востока, с центра Украины этого очень боятся. Сценарий гражданской войны очень вероятен для Украины. Мы очень похожи на Югославию. Этот сценарий Украине неоднократно навязывали. Судя по всему, толкают Украину по этому сценарию. В Украине, как и в Югославии, разные веры, у нас русский и украинский языки очень похожи, но они разные, кто-то воевал в СС «Галичина», кто-то воевал в Красной армии. Глядя на то, как проходили гражданские столкновения в Югославии, каким был страшным развал страны, читая хроники про убитых детей, про замеченных женщин, про сотни тысяч человеческих жизней, которые сгорели в гражданской войне, очень не хотелось бы, чтобы этот сценарий реализовывался на Украине.

ДОЖДЬ: При таких страшных перспективах возможен ли раскол страны на две части, мирный раскол, в Югославии не все же воевали, есть части, которые ушли мирно, или же возможно сохранить одну страну?

Олег Царев, замглавы фракции Партии регионов: Ну когда? Только Черногория мирно разошлась, Сербия, Словения в самом начале. Я не думаю, что мирным будет раскол. Мы уже видим человеческие жизни. На территории Украины идет геополитическая игра, заложником этой игры является народ Украины, люди Украины, страна Украина. Мне кажется, что все, кто играет сейчас на территории Украины, должны сейчас подумать, они находятся за границами, а мы там находимся внутри, здесь наши семьи, дети. Мы очень не хотели бы, чтобы война пришла к границе, к порогу каждого дома. Задуматься и, может быть, остановить. Иностранные посольства у нас прямо в активных действующих политиков, в участников политического процесса превратились. Ежедневно дают пресс-конференции  послы ЕС, посол США оценивает работу правительства, правоохранительных органов, Верховного совета, президента, ежедневные комментарии, оценки, встречи. Давайте подумаем о людях.

ДОЖДЬ: А то, что на фоне такой активной работы иностранных дипломатов российский посол практически никак не влияет, не работает, как вы считаете, это хорошо, плохо? Как вы оцениваете работу российского посла?

Олег Царев, замглавы фракции Партии регионов: Я думаю, что оценки должны давать руководители российского посла. К сожалению, на территории Украины на протяжении 20 лет, мне так кажется, Россия не уделяла то внимание, которое Украина заслуживала. Ведь то, что происходит на Украине, завтра будет происходить у вас здесь в России. Война за Украину – это война за Россию.

Как живут обитатели центральных киевских офисов?

Мы говорили об этом с Максимом Яковером, киевским предпринимателем и основателем коворкинга «Часопис»

Макеева: Как ваша работа строится непосредственным образом теперь? Поступала ли вам рекомендация освободить офис из соображений безопасности?

Яковер: Мы в курсе того, что в квартале правительственном все офисы эвакуируют. Мы достаточно близко к событиям, у нас абсолютно спокойная ситуация, мы работаем в штатном режиме.

Макеева: То есть это ваш выбор не покидать рабочее место?

Яковер: Да, конечно.

Макеева: А вы не опасаетесь, не боитесь?

Яковер: Нет. Вы знаете, в 1997 году, когда с израильтянами общались, они нам говорили: «Ребята, приезжайте к нам». Мы им говорили: «Так у вас же взрывают», они говорили: «Ну да, но это же на соседней улице». Приблизительно такое же сейчас происходит в Киеве, есть Майдан Незалежности, есть улица Грушевского, Европейская площадь, где происходят какие-то активные события, но уже в двух буквально улицах, в 700 метрах все совершенно спокойно, и жизнь идет своим чередом.

Макеева: То есть неожиданным образом киевляне сейчас осознали, как живут израильтяне, представили себе воочию. Это довольно неприятно, скажем так мягко. Как вы ездите на работу? Было очень много сообщений, что сложно попасть в центр Киева, если это такси, то таксисты вообще не хотят туда ехать. Вы почувствовали, что с транспортом стало сложнее или это действительно на таком уровне, что в соседнем квартале ничего не замечаешь?

Яковер: В Киеве на выходные и на время праздников перекрывается центр, это абсолютно нормальная ситуация, и все водители прекрасно знают, как это объехать, поэтому никаких проблем нет. Более того, уже два месяца мы в этом режиме, есть, безусловно, пробки, но до московских пробок нам еще далеко.

Макеева: Работа коворкинга, насколько я понимаю, строится на том… Объясню для всех, чтобы понимали. В Киеве это вообще очень развитая штука, в Москве это совсем не так развито. Это, когда человек приходит и арендует рабочее место, может быть, на день, может, на пару часов, и работает буквально за арендованным столом. Если сейчас в эти часы бизнес, может быть, как-то дополнительно расцветет, потому что люди, покинув офис ближе к правительственному кварталу, переместятся к вам, может быть, так будет, то, как вообще это в последние месяцы на вас отразилось, стало больше клиентов, стало меньше?

Яковер: В начале декабря бизнес-активность несколько упала – все были очень увлечены, и все мероприятия, бизнес-мероприятия, встречи все переносились, отменялись. Сейчас все работает в достаточно штатном режиме. Какие-то двухчасовые эвакуации никак не влияют на бизнес, люди работаю т либо в коворкингах либо дома. Кафе, которое рядом с Майданом, во время каких-то народных собраний, они, безусловно, имеют большую выручку, но ровно, как и имеют потом меньшую, потому что проезд закрыт. Поэтому это все балансируется.

Макеева: Вы упомянули, что все были увлечены. Скажите, вы сами ходили на Майдан? Наверняка вы, как гражданин Украины, да и все, я уверена, граждане Украины имеете мнение по этому вопросу. Насколько вы этим были увлечены?

Яковер: Мы, безусловно, внимательно следим за тем, что происходит, мы достаточно регулярно ходим на Майдан, иногда ночью дежурим. У людей, не знаю, как их назвать, средний класс, думающие, особенно киевляне, поддержка Майдана достаточно высока. Все, так или иначе, участвуют, кто деньгами, кто сам ходит, кто выполняет какие-то непосредственные роли на Майдане, будь то юридическая функция, медицинская, оборонная функция, по-разному. У вас только что был сюжет с Царевым, ну это одно из мнений, которое большинством не разделяется. Про гражданскую войну здесь никто не говорит, поскольку нет разных смыслов. Украина – достаточно монолитный народ, 80% - это украинцы, у них нет разных смыслов, они не будут воевать друг против друга. Сейчас есть сопротивление власти, недовольство режимом, но ни о какой гражданской войне речи не идет, тем более про раскол. В Украине достаточно все хорошо понимают, что это разыгрывается карта и месседж для определенных людей, не более.

Макеева: Максим, насколько вы, ваши знакомые, насколько вы потрясены гибелью людей? Пару месяцев назад, когда ОМОН избил студентов на Майдане под елкой, тогда мы были изумлены, что столкновения с ОМОНом вызывали такую острую реакцию у киевлян, и за пределами Киева людей, люди со слезами на глазах говорили: «Сынки наши, как же так? Как это вообще возможно?». А сейчас люди погибли, и все как-то довольно спокойно, даже боюсь произнести это слово.

Яковер: Во-первых, мы скорбим, безусловно, о погибших людях, которые погибли за идею. К сожалению, на протяжении двух месяцев в Украине происходят такие события, которых раньше в нашей стране никогда не происходило, и каждый раз переходится новая черта. Только настроение немного угасают протестное, люди расходятся по домам, и происходят другие события. Вначале людей побили, а потом приняли законы. Сейчас просто людей убили. У людей достаточно агрессивное, но в то же время осмысленное настроение. То есть люди прекрасно понимают, что в первых рядах стоят вооруженные войска, и там 18-летние ребята, которые такие же, как и мы, которые просто выполняют свою функцию. В Киеве очень много мнений по поводу того, что должен ли быть протест мирный, или ситуация должна эскалироваться, и мы должны делать уже действия, которые противоречат, выходят за рамки гражданского протеста. Поэтому агрессия есть, но до настроения такого, что берем все оружие и идем воевать, мне кажется, на данном этапе этого еще нет, но мы близко.

Еще один собеседник из Киева – Владимир Федорин, журналист, бывший главный редактор украинского Forbes

Макеева: Кадры из Киева – такая военная съемка настоящая, но не вполне понятно, что на этом этапе хотят люди, и кто им руководит. Они хотят победить ОМОН и тут уже какое-то анархическое движение просто одержать победу или у них есть какая-то четкая цель дальнейшая?

Федорин: Смотрите, последние два месяца есть общегражданский протест, поскольку этот процесс остается неудовлетворенным, настроения радикализируются. Сейчас, по сути, есть два центра у протестующих. Один центр – это Майдан. Я сейчас здесь, люди подходят, простые люди – без касок, без повязок, это один центр, там продолжается митинг. И в метрах 300 от самого Майдана – улица Грушевского, где сейчас горят покрышки, где нет женщин, где много взрослых мужчин в касках, в масках, с какими-то примитивными приспособлениями для уличного боя. Это два таких центра. Есть ожидание очередного штурма, народ говорит об этом, закрыто большинство кафешек. По социальным сетям распространяют сообщения о том, что люди, близкие к власти, предупреждают своих родственников не выходить в город. Ожидалось, что это начнется после четырех, но пака не началось, люди прибывают на Майдан.

Макеева: Скажите, насколько себя ассоциирует Евромайдан и Майдан с улицей Грушевского? Там четко какая-то линия проведена между этими людьми или это все-таки единое движение?

Федорин: Я думаю, что это единое движение.

Макеева: Действия Виктора Януковича, точнее – в основном бездействие, сегодня он встречался, не встречался, во всяком случае, собирался встречаться с Яценюком, Тягнибоком и Кличко. И эта встреча, как мне представляется, но, правда, издалека – из Москвы, несколько запоздалой для встречи с ними. Как по-вашему, это довольно бессмысленно уже или они как-то могут повлиять на ход действий, на протестующих на улице, убедить в чем-то?

Федорин: Все зависит от того, что находится в голове у одного человека – президента Украины. Что у него находится в голове в данный момент, мы не знаем. В то же время мы знаем, что это человек, который способен принимать простые силовые решения, тому уже есть много подтверждений за историю его президентства. Что должно произойти у него в голове, чтобы он принял решение об уступках, мне совершенно сложно себе представить. Я думаю, что даже санкции со стороны Запада вряд ли заставят его одуматься.

Макеева: Николай Азаров назвал сегодня протестующих террористами. Мне кажется, что это не просто эмоциональное слово, это довольно пугающий термин, потому что мы знаем, как обращаются с террористами. К чему готовы люди на Майдане? Это же суровое заявление, скажем так.

Федорин: Ни к чему фатально плохому люди не готовы, конечно. Вокруг меня простые совершенно горожане. Но есть какой-то предел у любого человека, по крайней мере, в Киеве, когда мирный протест фактически криминализован, когда фактически по смыслу тех законов, которые были приняты, урезаются и так де-факто очень небольшие права журналистов, простых интернет-пользователей, понятно, что это вызывает большой протест. Несмотря на то, что все знают, что ожидается штурм, люди по окончанию рабочего дня прибывают.