- Слушай, ты видел, в Москве, похоже, будут сокращать больницы? Что делать будем? Может, открытое письмо? - Да нет, есть получше идея, садись поудобнее, ага, вот так. И смотри сюда. Вот биржевые сводки. Это Лондон. Фьючерсы на нефть. Видишь, как они красиво падают. Почти как звезды. Можно загадать желание. - Да… Но, подожди, ведь больницы. И вот школы еще укрупняют. И газету там одну продают. И мне тут звонили: нашли вроде еще погибших десантников. - По-моему, ты не внимательно слушаешь. Ну, продают, закрывают, сажают. Ну, хоронят. А я-то чего могу сделать. Тут пару лет надо подождать. Может, даже пять. Или десять. Ты присаживайся. Чего стоишь. Смотри, как классно: 88, 87, 86… Скоро все рухнет, и на обломках можно будет сделать неплохой бизнес. Какая-то выученная беспомощность. Какой-то даже не фатализм, а пофигизм. А гори оно все огнем - да посильнее. Пусть грянет гром. «Революционный класс в реакционной войне не может не желать поражения своему правительству». Это Ленин. Но то, что мы видим сейчас, это ведь и не особо революционный класс. То есть, возможно, он и ведет какую-то подпольную борьбу, но она, видимо, настолько подпольная, что заметить ее невозможно в принципе. То самое хорошее настроение с Болотной куда-то улетучилось. Все эти шарики, ленты, цветы и, конечно, улыбки. И те, кто не уехал и – давайте честно - не уедет, сидят в фейсбуках и твиттерах и делают вид, что радуются падению цен на нефть. Именно что делают вид. Потому что они, по-моему, уже ничего не чувствуют. Застряли в кибернетическом состоянии. Наступило принятие как терминальная стадия. Да, изменить ничего нельзя. Власть в стране сменить нельзя. Помешать принятию законов невозможно. Остановить уничтожение любого СМИ – тоже. Сделать могут что угодно и с кем угодно. А нам остается только расслабиться и смотреть за тем, как падают цены на нефть, подозревая в этом, естественно, заговор – кто-то со знаком плюс, кто-то со знаком минус, по модулю суть от этого не меняется вообще. И вот всем этом есть что-то бесконечно унизительное.
