Леонид Волков: я не политический эмигрант, а IT-предприниматель. Свои обязательства перед избирателями и Навальным я выполнил

Фото: РИА Новости/Владимир Песня

Лобков: Как принято шутить  на телеканале ДОЖДЬ, не обошлось без Навального. Глава его избирательного штаба и мотор предвыборной кампании Леонид Волков переехал в Люксембург. Сейчас он с нами на связи по Skype. Добрый вечер, Леонид. Я вообще удивился этому сообщению, когда узнал, потому что мы виделись здесь на нашей лестнице две недели назад. Мы говорили с вами о чем-то отвлеченном, и я вас не спросил о главном, что вы уехали. Вы политический эмигрант теперь?

Волков: Нет, я профессиональный эмигрант. И вообще слово «эмигрант» мне не очень нравится, потому что мы же с вами две недели назад говорили на лестнице ДОЖДЯ, а сейчас я на низком старте сразу после звонка в аэропорт и на две недели в Екатеринбург. Я в своей профессиональной деятельности IT-предпринимателя выбрал для себя место в Европе.

Лобков: То есть «бург» остался, только теперь не Екатеринбург, а Люксембург. Вы же были довольно успешным политиком. 20 с лишним процентов Навального на выборах – это не плохо, учитывая прекрасную рекламу на федеральных каналов, вы были депутатом Думы в Екатеринбурге. Как это – вы бросили своих избирателей? Вы бросили вашего протеже Навального? Кто теперь будет помогать ему?

Волков: На самом деле я IT-тишник, я IT-предприниматель, и в мире IT границ вообще не существует. Еще летом 2010 года, когда я уходил с тогдашнего места работы в Екатеринбурге, я думал о том, что мне стало в Екатеринбурге тесновато и хочется попробовать себя в международном бизнесе. И тогда как раз-таки меня держали обязательства перед избирателями, я был действующим депутатом, и желание сделать что-то и в политике тоже. Мои обязательства перед избирателями должны были истечь в марте 2013 года…

Лобков: Небольшая проблема со связью.

Волков: … перед избирателями в вполне все обязательства выполнил, срок закончил. Что касается политики, я никогда не хотел стать политиком. Мне хотелось строить какие-то организационные системы, выстраивать интересные процессы, помогать политикам организационно с точки зрения вносить какие-то менеджерские, IT-шные компетенции. Мне кажется, что летом действительно получилось неплохо. И дальше я тоже собираюсь помогать, никуда не деваюсь.

Лобков: Леонид, наверное, сегодня до вас дошли новости, что Удальцова дела, Развозжаева и даже Константинова наши некоторые ошибки, перед Олимпиадой нашли ошибки и теперь дела отправят на доследование в прокуратуру. Как вы считаете, для людей, которые уехали, опасаясь политического преследования, появляется ли мотив вернуться?

Волков: Во-первых, я очень внимательно и в прежнем режиме слежу за политической жизнью в России, она меня ничуть не меньше касается, чем раньше. И да, я, с одной стороны, очень рад странным и необычным решениям и вообще череде последних событий. И с другой стороны, я разделяю скепсис тех, кто считает, что все это только до Олимпиады. В данном случае цыплят будем считать по весне. О каких-то серьезных сигналах можно будет говорить в марте, апреле.

Лобков: Вас не преследовали здесь в России?

Волков: У меня периодически были вещи, которые можно назвать сложностями во взаимоотношениях с правоохранительными органами. Меня регулярно вызывали на допросы, заводили идиотские уголовные дела. По меркам Удальцова или Константинова или Навального, это не преследование, это цветочки. По меркам моей семьи, это достаточно неприятные вещи, для меня достаточно неприятные вещи. Тем не менее, не они были драйверами решения, чтобы уехать, а все-таки именно профессиональное…

Лобков: Вы по визе работаете рабочей или будете просить там политическое убежище или гражданство? Как с политическим статусом у вас?

Волков: Нет, я работаю по рабочей визе, конечно, как обычные специалисты, предприниматели в данном случае. Нет, в мои планы не входит ни в коем случае получение политического убежища, ни получения гражданства. В моем профессиональном мире никаких границ не существует, для меня давно уже так, много лет так, сейчас это просто стало реальностью.

Лобков: Спасибо, Леонид.