Главная премьера сезона. Джамала рассказала, как снимался клип на песню «1944»

Джамала – 1944

Разговор Джамалы с Михаилом Козыревым о том, как снимался клип «1944»

Добрый вечер всем. Я очень рада, что все так высказались приятно, лестно, в фейсбуке. Вообще пригласили меня в свою передачу, пусть даже через скайп. Мне всегда это очень приятно и важно.

Спасибо, спасибо большое. Первый вопрос у меня, это всегда для меня какой-то магический процесс, как артист решает, как будет выглядеть его видео. Приходит режиссер, он же каким-то образом должен объяснить, что он хочет выразить, с помощью каких художественных средств. Вот что предложил режиссер клипа «1944»?

Это было настолько легко, и даже где-то какой-то аферизм в этом присутствовал, потому что с ребятами я уже сотрудничала по клипу «Заплуталась». Это Анатолий Сачивко и Никита Кузьменко: Анатолий Сачивко режиссер, Никита Кузьменко оператор. Эти парни действительно очень талантливые и такие одержимые идеей. Вот они сразу сказали, что есть вот такое-то место, в Карпатах, находится 1565 метров над уровнем моря, это заброшенная станция «Памир».

Это практически на границе с Румынией, я правильно понимаю?

Наверное. У нас сотовую связь украинскую не ловило, а ловило румынскую. Это совершенно какое-то уже страшное, уже какое-то фантастическое место, которое они нашли, и дальше уже созревала вот эта вся идея. Конечно, я, как человек творческий, я все это делаю интуитивно, мне просто понравилось, как рассказал Анатолий, что это будет передано жестами, танцами, я даже не могу назвать это танцами, это даже больше для меня. И меня многие спрашивают, о чем, о чем, о чем эти танцы? Смотрите, есть все в жестах. Там есть и тревога, и волнение, и метания людей, которые действительно понимают, что пришла беда на их землю.

Мне кажется, что клип «1944» на сегодняшний день собирает не только историю моей семьи и моей бабушки Назылхан, и крымских татар, а и рассказывает о происходящем во всем мире, об этом хаосе, который происходит, что вокруг нас происходят сплошные катаклизмы, и прочее, и прочее. Вот мне кажется, что вот этот клип передает вот этот ужас. И знаете, интересный такой факт, вот туман в кадре. Ребята, я должна вам признаться, что это не дым машины, не какие-то спецэффекты, и не дай бог, постпродакшн. Это настоящее облако, в котором мы находились три дня, это были самые жесткие съемки в моей жизни. Было все на свете: был туман, был дождь, который заливал нам дорогущие камеры, и мы уже просто брались за головы и говорили, что все, мы ничего не можем снять, был дождь, было холодно, было 9 градусов, это начало июня. За день до этого было 30 градусов тепла. Ничто не предвещало нам беды и вот таких вот съемок, но три дня мы все промокшие, голодные. Мы даже не могли развести костер, чтобы приготовить поесть, мы радовались хлебу с сыром. Как будто бы сама судьба распорядилась и, действительно, погрузила нас в такую ситуацию, когда мы на горе, на которую подниматься три часа, базами, оттуда невозможно спуститься, мы находимся там заложниками, и мы холодные, голодные, мокрые. И мы понимаем, что нам надо снимать, потому что огромное количество людей просто на горе: 60 человек было, вся команда, 35 танцоров, которые танцевали в полную ногу, несмотря на то, что мы были очень легко одеты. Было ужасно холодно, повторюсь. Но мне кажется, вот это, наверное, должно было случиться с нами, чтобы мы могли передать, знаете, как по Станиславскому, «не верю», чтобы действительно зритель, смотря это видео, чтобы он нам поверил, что да, что вот эти вот корабли, которые появляются в этом тумане и наводят этот ужас, что мы еще не понимаем, пришли ли они с добром и с миром. Те люди, которые мечутся в этих тоннелях, в вагонах, по этой траве, мне бы вообще не хотелось рассказывать все это, мне бы хотелось, чтобы каждый, кто-то там видел Тарковского., кто-то не Таровского, короче, мне кажется, «Сталкер», и все, и «Голодные игры», что только мне уже не говорили. Мне бы хотелось, чтобы каждый нарисовал свою картину, свою историю боли, переживаний, борьбы, наверное, если хотите.

Мы сейчас должны, обязаны просто показать, наконец, этот клип. У меня последний вопрос: вот рефрен этой песни, который поется на татарском языке, его украинцы уже знают наизусть? Поют хором?

Знают. Вообще очень хорошо воспринимают песню везде. Я могу сказать, что за четыре вот этих месяца после «Евровидения», я с удивлением была и в Лондоне, и в Стокгольме, и в Латвии, и в Литве, и так далее. Это удивительно, когда ты приезжаешь в совершенно незнакомую тебе страну и видишь совершенно незнакомых людей, и они знают твою песню и еще и поют ее тебе на крымско-татарском языке. Я не знаю, знаете ли вы, что очень много каверов на эту песню, прямо даже какой-то рекорд там есть, что со всех стран люди пели кавер-версии «1944», что, конечно, меня очень радует как автора. А вы помните, что вы сидели и говорили о том, что, наверное, ничего не получится. Я помню, господин Барабанов говорил, а все получилось.

Нет, я как раз больше, чем Боря, был уверен, но все мои сомнения развеялись, когда я увидел этот номер уже на отборочном туре. Помните, мы же разговаривали еще во время отборочного тура украинского? Да нет, вообще просто все заслуженно, и молодец, и вообще, большая песня, и ей должно быть большое плавание. 

Sia – «The Greatest»

The Black Eyed Peas - #WHEREISTHELOVE

Lady Gaga - Perfect Illusion

Radiohead - Present Tense: Jonny, Thom & a CR78

Tom Odell - Here I Am

Фото на превью: кадр из клипа Джамалы 1944