«Чем ближе к Газе, тем быстрее нужно бежать в бомбоубежище»: что происходит в Израиле, почему его не слышат на Западе и когда закончится война

Аркадий, здравствуйте!

Майофис: Добрый день, Катя!

Ну что, расскажите прежде всего о том, пожалуйста, как реагирует израильское общество, вы лично на происходящее. В том смысле, что есть ли паника, постоянно ли вы живете в страхе, как вы готовитесь к очередным вот этим звукам сирены, эвакуации? Что происходит сейчас?

Майофис: Никакой паники не наблюдается. Израильское общество в целом за многие десятилетия проживания в Израиле готово к подобного рода потрясениям. В нашем подъезде из новых репатриантов только наша семья, все остальные уже бывалые, что называется, и поэтому, когда все сидят в бомбоубежищах, там нет никого, кому плохо, кто в панике, кто нуждается в медицинской или психологической помощи. Все смеются, шутят по этому поводу.

Вы не могли бы подробнее описать схему действий в момент, когда вдруг вот этот звук появляется, когда вы слышите звук сирены?

Майофис: До каждого населенного пункта доводят, сколько у него есть времени с момента начала сирены до того, как он должен попасть в более укрепленное место. Чем ближе к Газе, тем быстрее ты должен добежать. Где-нибудь в Сдероте, рядом с Газой, у тебя буквально секунды, поэтому они вообще абсолютно готовы к тому, чтобы оказаться в защищенном месте моментально.

Но в том же Сдероте бомбоубежища буквально на каждом шагу. Каждая школа в Сдероте ― это, по сути дела, бомбоубежище. Невозможно построить и сдать дом без того, чтобы в каждой квартире были укрепленные комнаты, защищенные стены, металлическое окно и прочая, и прочая. Это используется как обычная жилая комната в обычное время, а в военное время все там собираются во время бомбежек.

Я живу в центре страны, у нас побольше нужно времени, чтобы оказаться там, но тем не менее какую-то подготовку, учитывая, что у меня в семье трое маленьких детей, нам провести необходимо. В частности, одевать их долго, поэтому мы все спим уже несколько дней, неделю одетые. У меня в кармане ключ от дома на тот случай, чтобы, если мы в спешке покинем квартиру и она захлопнется, мы могли попасть назад. Я отвечаю за маленького ребенка, все у нас распределено, то есть моя задача ― схватить самого маленького, посадить его на руки, взять рюкзак, где документы, там что-то еще важное. А жена отвечает за двух других детей.

И вот мы гуськом, спокойно, без криков под душераздирающую сирену… Сирена сама по себе несет сильный психологический момент для новеньких, по крайней мере, потому что она кричит так, что ее невозможно спутать ни с сиреной скорой помощи, ни с какой-либо другой. И добегаем.

Вы знаете, вообще, конечно, это безумие, все, что происходит, то, о чем вы рассказываете, я читаю посты и слышу комментарии, рассказы людей. Одновременно с этим недавно вдруг проявилась какая-то новая история, история неприятия, например, арабов и столкновений на этнической почве, которые очень нехарактерны, казалось бы, для еврейского государства, для Израиля, для израильского общества. Вы про это тоже писали. Расскажите, как вы думаете, с чем это связано и насколько это серьезно?

Майофис: Важнейшая тема и для меня лично, и фактически для большей части израильской интеллигенции, неважно, какой язык является для них родным. На самом деле по масштабам погромы, которые совершены арабами смешанных городов, абсолютно несопоставимы с тем, что произошло с еврейскими погромами. По сути дела, еврейский погром был один в городе Бат-Яме, где избивали араба только потому, что он араб. Чем отличаются погромы? Бьют невиновного. Но то, что происходит в Лоде, в Акко, в Яффо, где обратная ситуация, смотреть на все это спокойно невозможно, потому что людей буквально убивают, разрушают синагоги. Можете себе представить? В Израиле разрушают синагоги. Разваливают бизнесы, еврейские магазинчики и прочая, и прочая.

Но израильское общество, как мне теперь кажется, настолько здоровое оказалось, что о ситуации погромов в Бат-Яме пишется, возмущение по этому поводу происходит гораздо больше, чем по поводу арабских погромов. Про них тоже рассказывают, но про это рассказывают, такое впечатление, еще больше. И у некоторой части сложилось впечатление: «Почему вы защищаете арабов, почему вы так много пишете об одном случае, когда сотни случаев рядом, евреи по-настоящему страдают?».

Просто часть израильского истеблишмента, часть израильской интеллигенции, к которой я тоже смею себя относить, понимает, что если этот тлеющий уголек начнет полыхать в силу объективных причин, просто потому что, действительно, евреев в арабских городах убивают, если это начнет тлеть, то это будет пострашнее бомб из Газы. С бомбами из Газы мы справимся, наша армия справится. Мы знаем, армия знает и правительство знает, что с этим делать. Сейчас поразительно, премьер-министр и министр обороны ― это политические противники, они политические враги еще до недавнего времени.

Да, Нетаньяху и Ганц.

Майофис: Да, Нетаньяху и Ганц. Но как только началась война, они забыли о своих политических разногласиях, они воюют на стороне Израиля. Так вот, мы уверены, что они справятся с ситуацией с Газой. Справиться с возникшими вот этими еврейскими погромами, если это станет массовым явлением, будет значительно сложнее. Я хочу вам сказать…

Аркадий, это был один инцидент, я правильно понимаю?

Майофис: Да, это был один инцидент в конкретном городе Бат-Яме. Очень многие недовольны израильтяне, что этому инциденту уделяется так много внимания. Я считаю, что правильно, что уделяется так много внимания. Это во-первых. Во-вторых, практически это приостановлено.

Не могу вас не спросить о том, что происходит на Западе, о том, что происходит в Лондоне, в Париже, в Мадриде, в европейских городах, где жгут флаг Израиля, где требуют наказать Израиль, где организация BDS, это известная, знаменитая на самом деле организация антиизраильская, просто расцветает. И это для меня каждый раз, не знаю, как для вас, абсолютное потрясение: как это может быть?

Почему так? Почему люди, которые точно хорошо образованы, в странах, где нет проблемы ни с чтением разной прессы, ни с пониманием разных языков, ни с тем, чтобы прогуглить, в конце концов, кто первым начал, почему конфликт разгорается, вот именно там вот такие ужасные проявления антисемитизма и ненависти к Израилю, скажем? Чем вы это объясняете?

Майофис: Сначала я это объяснял такими общими гуманитарными соображениями. То есть на самом деле картинка, которая идет из Газы… Вообще Израиль все время в информационной войне проигрывал, это было общее место. В войнах побеждал, а в информационных войнах проигрывал. В общем, проиграть было несложно, потому что картинка, которая идет из Газы, действительно ужасающая, там на самом деле гибнут дети, безусловно. Даже при самой точечной бомбардировке, даже если ты сто пятьдесят раз предупредишь, что ты этот дом будешь бомбить, жертвы в этой ситуации неизбежны, потому что это война.

И если это все тиражировать, Газа в этой ситуации выглядит слабой, она слабее Израиля на самом деле, она незащищенная, никто не понимает, никто не объясняет, почему она незащищенная, почему израильтяне тратят деньги на то, чтобы бомбоубежища построить и «Железный купол» создать, а они на то, чтобы создать новые ракеты на Израиль. Но тем не менее они выглядят слабыми, их жалко. Так я думал до сегодняшнего момента.

И я так думала, если честно, до сегодняшнего момента.

Майофис: А сейчас, задумываясь об этом и видя просто массированную атаку на Израиль, я начинаю понимать, что это такая форма антисемитизма, вы абсолютно правы. То есть сегодня, в XXI веке, просто сказать, что я ненавижу евреев по той или иной причине, как бы уже не комильфо. То есть даже в самых оголтелых публиках это будет восприниматься как-то так. А вот сказать, что я ненавижу израильтян, еще допустимо, тем более картинка- то идет такая, что она подтверждает вашу правоту.

С моей точки зрения, это конкретная форма проявления современного антисемитизма. Это не значит, что любое слово против Израиля ― антисемитизм, но вот этот навал, этот накат, который сейчас идет, ― это чистой воды антисемитизм.

Большое вам спасибо. Это Аркадий Майофис, предприниматель. Я желаю вам мира, это самое главное.

Майофис: Спасибо.

Дай бог.

Майофис: Он обязательно будет, я думаю, скоро.

О том, каковы планы государства Израиль, можно ли ожидать прекращения огня в обозримом будущем или, наоборот, наземной операции, поговорим с Анной Уколовой, официальным представителем пресс-службы Армии обороны Израиля, капитаном в резерве. Анна, здравствуйте!

Уколова: Здравствуйте, Катя, добрый вечер!

Благодарю вас. Конечно, самый очевидный вопрос ― о планах государства Израиль. Как дальше будут развиваться события, что вы можете сейчас уже спрогнозировать?

Уколова: Армия обороны Израиля, в принципе, с самого начала своего создания… Основная наша цель была защищать безопасность Израиля, защищать Израиль и делать так, чтобы граждане Израиля жили спокойной жизнью. Мы наносим ответные удары по инфраструктуре ХАМАС и «Исламского джихада» (организация признана террористической) в секторе Газа именно для того, чтобы вернуть спокойствие нашим гражданам. И, естественно, мы будем делать это до тех пор, пока ракетные обстрелы не прекратятся и пока все население Израиля, 100% населения Израиля не смогут жить спокойной жизнью.

То есть вы не можете назвать каких-то определенных дат, сроков. Что вы можете сказать по поводу наземной операции, Анна? Насколько она вероятна и если да, то когда?

Уколова: Армия готова к любому решению правительства и к любому развитию событий. Мы для этого тренируемся, мы для этого были созданы и мы для этого работаем. Естественно, мы заинтересованы в том, чтобы спокойствие в Израиле наступило как можно быстрее и с минимальными потерями, естественно, со всех сторон. Цель армии ― прекратить ракетный обстрел, то есть, в принципе, в тот момент, когда в Израиле будет спокойно, можно будет сказать, что армия достигла своей цели.

Что мы будем для этого применять ― это уже вопрос того, насколько ХАМАС и «Исламский джихад» интенсивно, в принципе будут ли они продолжать обстреливать наши города. Армия обороны Израиля готова защищать своих граждан всеми усилиями, которые потребуются: с воздуха, с моря, с земли.

Анна, я, наверно, последний вопрос вам задам по поводу ситуации с противоположной стороны этой границы. Мы видим жуткие кадры, да, мы видим, как наносятся удары по жилым домам, да, эти дома уничтожаются. Западная Европа, Соединенные Штаты Америки смотрят на это и приходят в ужас. Почему нельзя обойтись без вот таких ударов со стороны Израиля? Ответных, замечу, подчеркну, но тем не менее.

Уколова: Да, вы правильно подчеркиваете, что это ответные удары, потому что, несмотря на то, что банк целей у нас существует давно, мы эти удары не наносили, пока это не понадобилось. И все удары, которые наносит Армия обороны Израиля, проверены и подтверждены нашей разведкой, что они используются в военных целях ХАМАС и «Исламским джихадом», то есть это пусковые установки, это могут быть офисы, в которых размещается разведка, склады оружия, то есть все те дома, по которым были нанесены удары Армией обороны Израиля, использовались абсолютно точно в военных целях.

Важно также уточнить и сказать, что при нанесении ударов по жилым зданиям Армия всегда отправляет предупреждения, это могут быть звонки, это могут быть смс, есть даже специальная тактика по запуску ракеты, которая не взрывается, то есть она просто падает на крышу, чем сообщает жителям этого здания, что в ближайшее время будет нанесена атака именно в это здание. В принципе, мы даем достаточно времени для людей, которые находятся в этом здании, чтобы эвакуироваться.

Фото: Atef Safadi / EPA / TASS