«Это смехотворно»: гендиректор DW отвечает на обвинения Захаровой и объясняет, почему их офис в Москве закрыли «несправедливо»

Санкции против Deutsche Welle в России. Они ведь не стали для вас сюрпризом, вы ожидали чего-то подобного, верно?

Да, мы ожидали, что к нашему бюро и Deutsche Welle могут быть применены какие-то меры. Но мы были удивлены жесткостью и суровостью этой реакции, потому что, с нашей точки зрения, эта реакция, конечно же, чрезмерна. И она не имеет ничего общего с юридически обоснованными действиями. 

Но российская сторона говорит, что санкции, меры против DW стали ответом на решение по RT, принятое в Германии. Есть ли разница между этими двумя историями?

Да, с нашей точки зрения, ситуации разные, потому что в первом случае речь идет о вопросе правового характера, связанном с лицензией Russia Today-Германия. Не было какого-то решения на государственном уровне, которое бы означало «нет» для RT. Было решение независимого совета, которое гласит, что средству массовой информации необходима лицензия. А у нас в России лицензия есть. Но ее забрали. В первую очередь, различие в том, что это две разных ситуации. А второе различие заключается в том, что у нас с Russia Today-Германия разные концепции, разные юридические концепции. Мы — независимая общественная вещательная компания, которую контролирует гражданское общество, а не правительство. А Russia Today как таковую контролирует правительство. Это еще один момент. И третий момент — наши журналисты в Москве сейчас не могут работать, офис закрыт. При этом все российские журналисты в Германии могут работать, могут делать репортажи, могут снимать видео, писать статьи — что угодно. И мне кажется, то, что было сделано с нашим офисом, — это несправедливо. 

Представители российской стороны говорят, что вы получаете финансирование из бюджета, из государственного бюджета Германии, поэтому вы практически ничем не отличаетесь от RT. Мол, никто не может доказать, что вас не контролируют лица из окружения, например, канцлера Шольца или кого бы то ни было еще [из властных кругов]. Вы можете ответить на такой довод? Как вы докажете, что вас не контролирует правительство?

Во-первых, если вы делаете такие заявления, то это у вас должны быть доказательства, что нас контролирует правительство. Это не я должен говорить: «Нет, нас не контролирует правительство». Для начала, на мой взгляд, так было бы правильно. А во-вторых, в Германии есть законы, которые говорят, что мы — независимая компания, что нас не контролируют власти. И есть парламент, который выделяет нам средства из бюджета. У нас есть четкие правила, которыми руководствуется наблюдательный контрольный совет. В нем состоят представители гражданского общества. Глава нашей редакционной коллегии — католический священник, не политик. Так же и с финансовым советом — его контролирует не политик. Да, участвуют и политики, но обычно это как представители оппозиции, так и представители властей. Так что концепция совершенно иная. А Russia Today, как мы знаем и как они сами говорят, представляет позицию российского правительства. Вот и все, в этом и заключается разница. 

Анналена Бербок, министр иностранных дел Германии, несколько дней назад посещала Москву. Как я поняла, вопрос о Deutsche Welle был среди тем, которые она обсуждала в ходе визита. Вы можете рассказать нам подробности? 

Не могу вам сказать, потому что я не присутствовал там. Также на встрече Анналены Бербок и господина Лаврова не присутствовал никто из сотрудников Deutsche Welle. Насколько мне известно, они обсуждали эту тему, но мы же не просили их докладывать нам обо всем, что они делают, поэтому я не смогу сказать вам ничего, кроме того, что написано в прессе.

Вы могли бы рассказать нам подробнее о вашей редакционной политике? Вы уже коснулись этого вопроса. Но что бы вы могли сказать по поводу редакционной политики Deutsche Welle по России? Как вы выбираете темы для освещения? Как вы назначаете репортеров? Каковы основные принципы Deutsche Welle применительно к России?

Основной принцип — предоставлять свободную и независимую информацию, чтобы люди могли делать собственные выводы и решать, что они думают. Мы пытаемся показать картину в целом, сказать, что есть позиция правительства, которую мы передаем, а есть мнение оппозиции, которое мы также передаем. Мы пытаемся показать широкую панораму политики, а также культуры, истории, музыки и искусства. Так что, я думаю, мы вносим свой вклад в распространение информации по всему миру. А также мы пытаемся транслировать демократические ценности: толерантность, необходимость слушать друг друга, вести честный диалог. Думаю, мы передаем эти принципы. И, конечно, в первую очередь, это корректная, основанная на фактах информация. Именно над этим мы работаем каждый день. И у нас есть офис в Москве. Но что еще плохо в этой ситуации — что мы больше не можем показывать своей аудитории ежедневную жизнь в России. Теперь мы можем смотреть на Россию только извне, что всегда сложно. Поэтому мы, правда, очень надеемся, что российское правительство повернется к нам лицом и хотя бы вернет нашим журналистам аккредитацию и позволит нам снова открыть офис. 

Мистер Лимбург, я уверена, что вы, конечно, слышали заявление Марии Захаровой, официального представителя российского МИДа, которая назвала Deutsche Welle машиной пропаганды НАТО. Что вы думаете об этом?

Да… Ну… что тут скажешь. Это одно мнение из 10 миллиардов людей. То есть, серьезно, это просто смехотворно. Мы не пропагандисты НАТО. Мы независимое немецкое издание. И я не понимаю, где можно увидеть, что мы транслируем какую-то натовскую пропаганду. Да, мы делаем репортажи о НАТО. Это справедливо. Но мы также, если у нас есть такая возможность, делаем репортажи о российской армии. Мы пытаемся показать картину в целом. 

Сколько людей потеряли работу? И в целом потеряли ли — я имею в виду сотрудников, которые работали на Deutsche Welle в России, в Москве?

На текущий момент — они не могут работать. Они не потеряли работу, потому что в сложившейся ситуации мы не увольняем сотрудников, но в среднесрочной перспективе, если ничего не изменится, нам придется искать другие решения. Ситуация особенно сложна для фрилансеров, которые работают на нас только время от времени. У нас в офисе работает от 12 до 15 сотрудников, и большинство из них граждане России. Да, граждане России. И, скорее всего, им трудно будет найти другую работу. 

Может быть, у вас есть план перевезти этих людей в Германию? Вы рассматривали такой вариант?

Посмотрим. У нас есть несколько планов действий, но давайте сначала попробуем прояснить ситуацию. Моя первая цель — постараться снова открывать наш офис, а не эвакуировать людей. И я думаю, что мы должны вступить в диалог по этому вопросу. И я надеюсь, что решение будет найдено, что российские журналисты и наши коллеги из Германии смогут продолжать работать в России.

Господин Лимбург, вы говорите об открытии вашего офиса в России. Вы получали какие-либо знаки от российских властей на этот счет? И каковы будут ваши следующие шаги?

Во-первых, в Москве завтра, насколько мне известно, назначена встреча главы нашего бюро и Министерства иностранных дел. Может быть, после этого у нас появится немного больше информации о планах российского правительства. И мы надеемся, что будет решение. Также ведутся постоянные политические переговоры, и мы посмотрим, что получится по их итогам. Никогда не поздно, сделав ошибку, постараться исправить ее. Поэтому я думаю, что решение может быть найдено. 

Окей. Вы говорите, что будут предприняты некие шаги, что у вас есть надежда на возвращение к работе. Но, возможно, российская сторона попросит какого-то компромисса. Я не очень представляю себе, каким может быть этот компромисс, но, может быть, они запросят содействия в возвращении в эфир RT в Германии. Что ответите вы? 

Я просто скажу, что мы не в том положении, чтобы выносить какие-либо решения относительно RT в Германии, что это совершенно другой вопрос. Одно дело — это меры, принятые в отместку. Но невыдача лицензии кому-то — это совсем другое дело.

Была также неразбериха в связи с аккредитацией Deutsche Welle в ходе визита канцлера Германии Олафа Шольца в Москву. Пожалуйста, проясните этот вопрос: ваши журналисты прибудут сюда из Германии или ваши московские корреспонденты получат аккредитацию на время визита? 

Нет, мы прилетим в Москву на следующей неделе на рейсе вместе с канцлером Шольцем. Будет команда Deutsche Welle на борту самолета. И российская сторона сказала, что они получат визы. Поэтому в данном контексте во время визита Шольца мы можем работать в нормальном режиме. Так что здесь не должно возникнуть никаких проблем. 

Фото: dpa/picture-alliance / ТАСС