Кашин и формальности этой недели

Добрый вечер, это программа Кашин гуру, я Олег Кашин, каждый день я пишу колонки и думаю о судьбах родины. Нам сегодня снова есть о чем поговорить, но начнем с контекста.

Такая странная сенсация прошлых выходных — начало полицейской проверки по публикациям фонда борьбы с коррупцией о бывшем руководителе РЖД Владимире Якунине. Его знаменитое шубохранилище наконец-то стало предметом интереса правоохранительных органов, но это случилось уже полгода спустя после его отставки — это настоящая борьба с коррупцией или нет? Я склоняюсь к тому, что все-таки ненастоящая, но это не тот случай, я готов настаивать на своей правоте. Просто есть какой-то логический сбой, более общий, чем любой частный случай, в том числе случай Якунина. Борьба с коррупцией — это улучшение системы, а нужно ли улучшать существующую сейчас в России систему, я не знаю. Если чиновники будут меньше воровать, то у государства останется больше денег на бомбы для Сирии — так, что ли? По-моему, это очень важный и такой почти философский вопрос, на который ни у кого нет ответа. У меня его тоже нет, поэтому колонку на Слоне я посвятил именно Якунину и его судьбе после отставки.

Связанная с городскими властями и всячески их поддерживающая газета «Вечерняя Москва» вышла с заголовком «Ночь длинных ковшей» — вообще-то так назвали ночной снос московских магазинов у метро критики этого решения, тут аналогия понятна, ночь длинных ножей, то есть массовое убийство без суда и следствия. И когда близкая к мэрии газета с гордостью ставит себе этот заголовок — это даже восхищает. Да, мол, мы вот такие, и что? Знаменитый пост Сергея Собянина во Вконтакте — «Нельзя прикрываться бумажками о собственности», — я думаю, войдет в историю и, может быть, даже как-то скажется на карьере самого Собянина, потому что даже по меркам нынешних российских чиновников выступление Собянина чуть более цинично, чем принято у остальных его коллег, и его аппаратные враги эти слова ему еще, я уверен, припомнят.

О ночном московском погроме на этой неделе говорили и писали все, но чаще всего все комментаторы описывали случившееся с точки зрения городской среды и городского хозяйства. Мне уничтожение магазинов и кафе в так называемых самостроях кажется эпизодом прежде всего политической истории России. Об этом моя колонка для издания Кольта.

 Координатор «Открытой России» Мария Баронова в «ночь длинных ковшей» ходила по городу, ругалась с полицейскими и бульдозеристами и написала по итогам ночи отличный репортаж на сайте своей организации. Мария у нас сейчас на связи по скайпу.

 Рубрика «и о Кадырове» — это уже как «и о погоде». Важный закон российского пиара — чтобы тебя заметили, прежде всего купи золотой пистолет. На этой неделе медийный золотой пистолет чеченского лидера стрелял дважды. Первый выстрел — Сирия. В эфире канала «Россия-1» Кадыров рассказал о своих спецназовцах, которые, по его словам, были заброшены в Сирию еще до появления исламского государства, и до сих пор, оставаясь глубоко законспирированными в игиловском тылу, они помогают российским ВКС выбирать цели и бомбить позиции исламистов, ну и вообще ведут какую-то секретную войну в тылу врага.

Наземная операция в Сирии — это то, чего все ждут и боятся, а тут Кадыров вдруг заявляет, что его люди эту наземную операцию давно ведут. Понятно, что это международный скандал, и понятно, что все закончилось опровержениями чеченских и российских официальных лиц, но еще до опровержений я написал колонку в Deutsche Welle о том, почему не стоит верить Кадырову и почему все верят. Вот эта колонка.

Второй медийный выстрел Кадырова на этой неделе — это история с Касьяновым и тортом. Когда Кадыров выложил у себя в инстаграме фотографию певца Баскова, вымазанного тортом, мне, признаюсь, даже стало жалко Баскова — человек столько лет говорит, что Кадыров его друг, а тут мы увидели, как на самом деле выглядит эта дружба. Но дело даже не в Баскове. После тортовой атаки на Касьянова московская полиция задержала находившихся у того ресторана троих сотрудников чеченского МВД — сотрудники этого зловещего ведомства фигурируют во всех чеченских скандалах последнего времени, и их появление в истории с Касьяновым, по-моему, не позволяет относиться к ней как к простому курьезу из политической жизни.

Свою колонку на Слоне на эту тему я посвятил главе федерального МВД Владимиру Колокольцеву — мы забываем, что именно он формальный начальник этих милых людей, которые появляются в Москве то с тортом, то с золотым пистолетом. Я понимаю, что это наивно — взывать к совести министра, — но колумнист иногда может позволить себе быть наивным.

Натужные шутки российской пропаганды по поводу Касьянова и торта звучали всю неделю. Все комментаторы, радующиеся атаке на Касьянова, почему-то обходят стороной чеченскую тему, делая акцент на том, что бросать в политиков продукты — это давняя и симпатичная общемировая традиция. Традиция, да — я и сам в свое время с симпатией писал о нацболке Наталье Черновой, запустившей в того же Касьянова, когда он был премьер-министром, яйцо. Ее тогда хотели посадить, но надо отдать должное Касьянову, он тогда не стал настаивать на преследовании этой девушки, а спустя три года, уже будучи оппозиционером, он на моих глазах жал руку Эдуарду Лимонову, вспоминал о том инциденте и говорил, что он исчерпан. Нацболы называли эти свои атаки продуктовыми акциями, и это действительно общемировая практика. Но в общемировой практике не принято, чтобы у бросающего в политика торт в кармане лежал золотой пистолет или даже просто корочка чеченского МВД. И я считаю, что не обращать на это внимания — подлость.

Об этом я хочу поговорить по скайпу с журналистом Игорем Мальцевым, который тоже написал такую колонку, что ха-ха, во всем мире в политиков бросают торты, вот и в Касьянова бросили. Мальцев, привет.

Неприличный анекдот, который заканчивается словами «Ох уж эта проклятая неопределенность», — это, конечно, основной лозунг российской политики. Участие в выборах по правилам Володина и с разрешения Володина — это акт нонконформизма и революционной борьбы или все-таки подыгрывание власти в ее игре? Точного ответа никто, как считается, не знает, вместо ответа — проклятая неопределенность. Митинг в специально отведенном месте, окруженном заборчиками с надписью «УВД ЦАО» — это уличная борьба или профанация? Тоже никто не знает точно, тоже проклятая неопределенность. И так во всем.

В нашей политике есть только очень немного таких островков, на которых эта неопределенность перестает действовать. Там все однозначно, на этих островках. И вот один из этих островков — масон Богданов, большинство его помнит по президентским выборам 2008 года, такой кудрявый брюнет, очень фактурный. Я называю его масоном не для того, чтобы обругать, а он сам называет себя масоном, потому что на его имя натурально зарегистрирована настоящая масонская ложа, то есть в минюсте ему выдали бумагу, что он главный российский масон, мастер великой ложи. И это только одна из множества бумаг, которые выдали ему в минюсте за последние десять лет. Богданову и его людям принадлежат десятки политических партий, существующих, может быть, только на бумаге, но при этом имеющих такие качественные регистрационные документы, что любая другая партия могла бы им позавидовать. Понятно, что такая благосклонность обычно очень недружелюбных регистрационных органов была бы невозможна, если бы у Богданова не было хороших отношений с администрацией президента. А они у него действительно очень хорошие еще с сурковских времен, и богдановские партии — это уже такая обязательная примета любых российских выборов. Его партии в них всегда участвуют, самая знаменитая — КПСС во главе с внуком Брежнева, еще многие помнят случай с партией «Народный альянс», которую хотел зарегистрировать Навальный, но на стадии подачи документов выяснилось, что только что такую партию создал Богданов. Ну и так далее, масса таких историй вплоть до партии «Кошерная Россия», о которой тоже, наверное, многие слышали.

Богданов — действительно редкий для российской политики случай чего-то однозначного, безо всякой неопределенности. Видишь Богданова — беги, это такой закон российской политики. Михаил Прохоров этого закона в свое время не знал, поэтому возглавил богдановскую партию «Правое дело», ну и все помнят, как унизительно эта история для Прохорова закончилась. Бизнес-омбудсмен Борис Титов, я уверен, тоже помнит про Прохорова, и то, что именно на основе «Правого дела» Титов теперь будет строить свою умеренную либерально-патриотическую партию, лучше тысячи слов показывает реальную цену Бориса Титова, чистоту его намерений и все такое прочее.

Борис Титов как раз — человек той самой проклятой неопределенности, неоднозначный человек. Человек, согласившийся встать рядом с Кремлем, чтобы делать на этой позиции маленькие добрые дела. Таких людей рядом с Кремлем, рядом с Путиным, не так уж много, но они есть, Титов не один — есть Федотов, есть Памфилова, есть еще кто-то. Те, кому позволено, когда принимается совсем уж людоедское решение, сказать заикающимся голосом — Ваше величество, позвольте, но это уже слишком. Титов на этой должности состоит уже не первый год, начальство, судя по всему, было им довольно, и теперь Титов идет как бы на повышение — лидером системной почти либеральной партии.

И очень здорово, что партия ему достается самая одиозная, богдановская. Такая партия, про поводу которой нет вообще никаких сомнений, что это такое. Это удобно нам, избирателям, с той точки зрения, что если кто-то будет нам говорить, что партия Титова это здорово, меньшее зло и теория малых дел, можно будет отвечать на это — «А, понятно», — и отходить в сторону. Это во-первых.

Во-вторых — ну тоже пусть это будет такой привет всем, кто был готов постоять рядом с властью, надеясь не участвовать в каких-то совсем неприличных делах. Почему-то все равно рано или поздно придется поработать с масоном Богдановым, почему-то без этого никак. Почему-то никак — ох уж эта проклятая неопределенность.

 Каждую неделю я пытаюсь найти общую идею для всех колонок, написанных мною за семь дней. Обычно это сложно, сейчас попроще — и снос так называемых самостроев, и проблема чеченского МВД, и бросание тортов — в каждом случае речь идет о каком-то зазоре между формальным значением явления, и тем, каково оно на самом деле. Мы с детства знаем формулировку про клетку слона, на которой написано «буйвол», но с каждым днем становится все очевиднее, что мы сами живем в этой клетке. Здесь должен быть какой-нибудь призыв за свободу, но я его еще не придумал. Если придумаю на следующей неделе, то сразу вам об этом расскажу. Это программа «Кашин гуру», я Олег Кашин, до встречи.​