Теория большого взрыва: как власть избегает революции с помощью ротации оппозиции

На этой неделе я писал о бойкоте президентских выборов и о нерегистрации Алексея Навального, точнее, о регистрации — колонка вышла еще до «того самого» заседания Центризбиркома, и я доказывал своему воображаемому читателю в Кремле, что Навального допустить надо, но читатель меня не послушался. Но программа у нас сегодня новогодняя, и в ней я хочу вернуться к главным темам всего года; впрочем, это и есть главная тема — в этом году я чаще всего писал о новой жизни нашей оппозиции, о новой протестной активности и о проникновении в политику того поколения, которое еще во времена Болотной ни о чем таком не думало, часто просто потому, что ходило в школу. Этот странный культ подростков, который оборачивался то презрительным словом «школота» в их адрес, то многочисленными записями споров политически активных школьников с консервативными учителями, то комичной активностью Кремля по завоеванию именно этой аудитории — наверное, во внутрироссийских политических делах это и была главная тема года. Я понимаю людей, которые с надеждой и восторгом смотрят на эту молодежь, мне она и самому нравится, но, пользуясь своим правом поворчать, хочу напомнить, что пропагандистскому штампу о непоротом поколении — лет тридцать как минимум. Я помню, как в 1999 году бывший замминистра образования известный психолог Александр Асмолов объяснял, почему после перерыва в середине девяностых, вызванного, очевидно, разочарованием в гайдаровских реформах, либеральная партия — имелся в виду СПС, — вернулась в Госдуму, как тогда казалось, надолго. Асмолов писал, что все дело в вариативном образовании, которое он внедрял в школах, когда работал в министерстве — школьников научили самостоятельно думать, и именно поэтому они выбирают либералов. А в 1990 году на чемпионате мира по футболу в Италии от журнала «Огонек» работал знаменитый Валентин Юмашев — он, конечно, тогда еще не знал, какую роль в истории страны ему предстоит сыграть, но о будущем уже думал, и, в частности, писал, что советская сборная играет так плохо, потому что состоит — пока — из людей, выросших при тоталитаризме, а футбол игра свободных людей, и чемпионами мы станем только тогда, когда вырастут люди, не знавшие диктатуры. Я хотел рассказать это как анекдот, но сейчас понял, что, может быть, Юмашев и был прав — мы же не можем это проверить, и если кто-нибудь на условном Sports.ru сейчас напишет, что дети, выросшие при Путине, не могут правильно играть в футбол, эта статья будет смотреться свежо и остро.

В общем, к восторгам по поводу стойкости юных, не бреющих бороды, я бы советовал относиться скептически, ну и вообще — совсем недавно тоже было хорошим тоном говорить о людях, вышедших на Болотную, как о новой надежде, а теперь сами те люди, которые никакой надеждой, очевидно, не стали, надеются на новых школьников. Какой-то бесконечный процесс, и о нем — моя мартовская колонка для Republic, написанная сразу же после митингов с резиновыми уточками против «Димона».

Понятен энтузиазм тех, кто успел оплакать слитый протест пять лет назад и вдруг увидел новые лица на Тверской. Но смена поколений в таком формате, когда каждое предыдущее поколение смотрит на новое и надеется, что у него получится то, что не получилось у старших, – это классический экстенсивный путь развития, почти гарантирующий, что где-нибудь к середине следующего путинского срока придет уже новая молодежь, а те, кто был сегодня на Тверской, будут смотреть уже на нее с той же надеждой, с которой бывшая Болотная смотрит на тинейджеров сегодня. Ощущение замкнутого круга прячется теперь за новыми лицами, но все равно никуда не девается.

Такой странный закон сохранения в российской политике – президент и его окружение не меняются никогда, а оппозиция меняется раз в пять лет, как хорошая демократическая власть. Одни уходят разочарованными, другие приходят заново с горящими глазами, и потом все повторяется снова. Власть, когда она не меняется, деградирует, разлагается, наглеет, бесится с жиру. Оппозиция, когда она не меняется, – злеет, радикализируется, избавляется от иллюзий. Когда и власть, и оппозиция остаются несменяемыми на протяжении долгого времени, рано или поздно происходит взрыв. Демократии избегают взрыва с помощью ротации власти. Российский авторитаризм (и с кем его здесь сравнить?) избегает взрыва с помощью ротации людей на протестных митингах раз в пятилетку.