Логика национального достояния: что будет с «Коммерсантом» после ухода Яковлева

Уход Сергея Яковлева из «Коммерсанта», как бы он ни был обставлен, заставляет вспомнить о «звеньях гребаной цепи», но та цепь давно отгремела, и все эмоции по ее поводу испытаны так много раз, что переживать их заново значило бы имитировать их — это очень хорошо было видно несколько недель назад, когда из «Форбса» уходил Николай Усков.

Но все же, когда речь идет о «Коммерсанте», оставаться равнодушным трудно — я был бы готов списать это на свой коммерсантовский опыт и связанную с ним неизбежную сентиментальность, но что плохого в сентиментальности? Я помню, как пятнадцать лет назад, таким же летом, устраивался в него, вернее, пытался удостовериться, что меня туда не возьмут — сидел на ступеньке под памятником Маяковскому и звонил как будто каким-то богам — нет ли у вас вакансий? Боги с тех пор пережили неоднократную гибель, и я с ними, но, видимо, когда речь идет о таких величинах, даже гибель богов не имеет значения. Без «Коммерсанта» не было бы всей современной русской журналистики, и дело не в именах, дело в языке, культуре, традиции — все родилось в 1989 году на Хорошевском шоссе, и вся постсоветская история России становилась историей только в тот момент, когда журналисты «Коммерсанта» переводили ее на язык своих заголовков, пересказывали ее со своей отстраненной интонацией и ранжировали ее по рубрикам, пренебрегая любыми эмоциями — своя рубрика для войны, своя для культуры, своя для бизнеса, который, и это тоже важно, родился в России чуть позже, чем газета, ему посвященная.

«Коммерсантъ» создал и воспитал «новых русских», и в новейшее время, когда новейшими русскими стали невыразительные чиновники и спецслужбисты из госкомпаний, газета, сделавшаяся за эти годы несопоставимо лояльнее, чем она была даже десять лет назад, сохранила свою речь навсегда и воспитывает уже этих новейших русских так же терпеливо, как когда-то нуворишей 1992 года. Коммерсантовский язык и интонация несут ту же миссию, что и много лет назад, и прочность конструкции, созданной тогда, выдерживает, кажется, вообще все, что посылает российская реальность. Выдерживает, даже сама того не желая.

«Коммерсантъ» — национальное достояние, и тот редкий для постсоветской России институт, который сильнее и персоналий, и их намерений. Я знал людей, которые приходили туда комиссарами, внешними управляющими, и за короткий срок превращались в носителей и хранителей той же коммерсантовской традиции, которая их когда-то отпугивала или шокировала. Не будучи знакомым с Владимиром Желонкиным, сменившим сейчас Яковлева, я вообще не сомневаюсь, что и с ним все будет так же, это логика национального достояния, которая всегда оказывается сильнее всего.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.