Вы наверняка помните это чувство — когда от политических новостей сжимаются кулаки, на глаза наворачиваются слезы, ноги сами идут на несанкционированный митинг, а сердце забывает страх перед полицейской дубинкой. Последний раз у современных москвичей такое было полгода назад — слезы наворачивались на глаза и кулаки сжимались, когда Любовь Соболь и другие независимые кандидаты оказались лишены возможности участвовать в выборах Мосгордумы. Вы помните, как это было страшно и унизительно. Такой плевок в лицо гражданам. Неудивительно, что после этого в Москве случился полноценный политический кризис. Когда гражданам плюют в лицо — естественно, что они протестуют. Конституционный переворот с намеком на пожизненную власть Путина — сколько это плевков по шкале Любови Соболь? Такого не было с 1993 года. Без предупреждений, без предварительных дискуссий, с пародийным учредительным собранием, в котором Елена Исинбаева и Захар Прилепин будут формулировать новые конституционные положения. Если недопуск Соболь казался недовольным гражданам чем-то вроде конца света, если какие-то нарушения на позапрошлых думских выборах вызвали Болотную, если несчастный домик для уточки на даче Медведева стал политическим землетрясением, то тут — ну не знаю, время забираться на броневик или снимать с якоря «Аврору». А мы что видим? Ничего. Политические животные, не упускающие ни одного случая потыкать власть острой палкой, почему-то впали даже не в спячку, а в паралич. Никто не забирается ни на броневик, ни на танк. Никто не произносит тех слов, от которых сжимались бы кулаки или наворачивались слезы. Нет вообще никаких поводов говорить о политическом кризисе — граждане проснулись в другой стране, шарят спросонья руками в поисках оппозиции, а оппозиции-то и нет. Власть перестраивает всю государственную систему, и никто ей не мешает, вообще никто. Гораздо интереснее спорить о переходе Татьяны Лысовой в «Медузу». Беспрецедентность случившегося — прежде всего в этом. Произошло то, что не может не вызвать протестов. То, что не может не вызвать возмущения. То, что в любой стране стало бы прекрасным подарком для самой нерешительной оппозиции. А у нас прямо морские волны расступаются перед идущим к бесконечной власти Путиным. Фантастика. Тут можно было бы сказать, что это странно, ведь оппозиция как раз и нужна для того, чтобы останавливать власть, если та вдруг как-то слишком заиграется. Но тут ведь вопрос — кому нужна. Выпускающая пар в спокойные дни и не мешающая в сложные моменты — да, именно такая оппозиция нужна Кремлю, но если говорить об этом вслух, никто, конечно, не поверит. А я и не призываю верить. А вот к чему призываю. Когда завтра снова возникнет какая-нибудь возмутительная политическая ситуация — ну, дачу у кого-нибудь найдут, или в муниципальные депутаты не пустят, или приличный человек пойдет работать в неприличное место — в общем, когда у вас будут по важным политическим поводам сжиматься кулаки и выступать слезы, вспомните вот эти дни, когда в России происходил конституционный переворот, и никто не встал на его пути. Такие моменты тем и ценны, что они позволяют проверить и оценить все сомнения и подозрения по политическим поводам. Сомневайтесь, господа. Все самые большие глупости совершают люди, свято уверенные в своей правоте. Не бойся быть свободным. Оформи донейт.
