Дом престарелых блогеров: Олег Кашин о простом отношении к телеграм-заказухе

Мой телеграм-канал — @kashinguru, я веду его несколько лет, он устроен так же, как другие мои представительства в соцсетях, то есть такой личный дневник социально активного человека, и понятно, что к нему можно относиться как к забаве для свободного времени, а можно — как к серьезному медиаресурсу и инструменту, и зависит это не столько от меня, сколько от окружающей среды, по поводу которой на этой неделе окончательно стало ясно, что все серьезно.

Во-первых, в Екатеринбурге задержали довольно знаменитого в телеграме человека по фамилии Устинов из канала «Устинов троллит». Это не суперзвезда, но при этом давний сотрудник очень знаменитого в телеграме человека по фамилии Тунгусов, который в какой-то момент стал в телеграме мемом — какие-то враги Тунгусова платили разным каналам, чтобы те демонизировали Тунгусова, в итоге об этом провинциальном чиновнике узнали вообще все, хотя, может быть, в этом и была цель кампании. А Устинова обвиняют в вымогательстве — он у кого-то требовал денег в обмен на неупоминание в канале, и его прямо при получении этих денег и схватили, не будет больше троллить.

О том, какие и чьи деньги циркулируют по телеграму, — это уже второй признак серьезности, — написал прямо накануне задержания Устинова проект «Проект» нашего бывшего главреда Романа Баданина. В статье Баданина и Михаила Рубина, известного вам по программе «Рубиновые звезды», исследуется рынок политической заказухи в телеграме, ну и понятно, что это вызвало довольно заметный телеграм-скандал — поскольку речь идет о полуанонимной среде, в которой мало что можно проверить, эта полуанонимная среда стала делать вид, что ей очень смешно, и что в расследовании все неправда, ну и в порядке контратаки вспомнили старые материалы Рубина, которые можно было счесть выгодными Вячеславу Володину, то есть вот, сам на Володина работал, а нас черт знает в чем обвиняет.

Эта среда, довольно гадкая в среднем, сейчас действительно, наверное, самое живое из всего, что есть в российских медиа, и я сам, если хочу быть услышанным как можно основательнее, использую для высказывания именно телеграм, а не что-то другое, и уже нет вот этой неопределенности — забава это или серьезный медиаресурс. Серьезный, конечно, и именно засчет того, что все к нему относятся так серьезно — от тех полицейских, которые пришли за телеграмщиком Устиновым, до журналистов «Проекта», которые написали про рынок телеграм-заказухи.

И есть еще одна вещь, важная — люди. В телеграм-каналах, особенно вот в этих, в подозрительных, которые пишут одинаковые вещи и потом включают друг друга в одинаковые рейтинги, какая-то невероятная концентрация людей из уже очень давнего прошлого, из ЖЖ нулевых — те, о ком я не слышал по десять лет, или слышал, но что-нибудь в том духе, что человек совсем спился, сторчался и маргинализировался, вдруг ожили в пространстве политического телеграма, и иногда кажется, что в этом и есть настоящий смысл нового медиапространства — чтобы люди, которые почти пропали, нашлись и оказались кому-нибудь нужны, и это такая вполне важная социальная история, то есть, когда вы видите в телеграме какую-нибудь гадость или еще что-нибудь, посмотрите на нее с той точки зрения, что, может быть, эта гадость придает смысл чьей-нибудь жизни, и Кристина Потупчик с ее знаменитой сумкой, полной денег, на самом деле осуществляет пенсионную реформу в той среде, которая когда-то, еще в позапрошлой жизни, связала свою судьбу с Кремлем. У кого-то читал, что люди будут вас меньше раздражать, если смотреть на них как на бывших детей и будущих покойников, и вот вам мой телеграм-секрет — если смотреть на политический телеграм как на такой дом престарелых блогеров, то возмущаться там даже особо и нечем. Даже если они рекламируют очередной съезд ОНФ или разоблачают группу Тунгусова.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции