Зыгарь: Одна из последних новостей, которую мы прочитали, идут сообщения о том, что едва ли не в 50 раз сегодня Украина повысила цену за воду для Крыма. Правда ли это? Как вы думаете, как может быть решена эта проблема в ближайшее время? Откуда Крым будет брать воду, если это все подтвердится? Аксенов: Это естественный процесс. Люди, которые там называют себя правительством Украины, далеки от реалий, от действительности. Ставят главную задачу – навредить как Крыму, так и жителям юго-востока Украины, которые не хотят жить под властью, которую люди заняли вооруженным путем. Мало того, что они не предлагают диалог юго-востоку и русским жителям Украины, но еще пытаются навязать свою позицию такими идиотскими решениями – в 50 раз поднять. Ну в тысячу поднимите, чего? Зыгарь: Как это может решаться? Разговаривали мы с министром строительства и ЖКХ Михаилом Менем, он говорил, что забирать, условно говоря, воду из Краснодарского края вряд ли возможно, потому что никаких условий для этого нет. Аксенов: Я думаю, что вопрос решится после смены власти в Киеве, а это все равно у них произойдет. Ситуация у них критическая как с точки зрения доверия к ним населения, так и с точки зрения финансов, дырка в бюджете больше 30 миллиардов долларов. Никакая Европа такую сумму выделить Украине не сможет. То, что там происходит, близко к коллапсу. Практически все политики потеряли доверие граждан, тех, кто был недавно в рейтингах, уже растворились, их нет уже в помине, включая Кличко и подобных товарищей. Зыгарь: Порошенко вполне может и наверняка выиграет выборы президента. Аксенов: На фоне того, что там больше никто не участвует, и что юго-восток не будет принимать участие в этих выборах, мы считаем, что они нелегитимны и проходить в таком формате не могут. Напишут сами себе протоколы, сами себя назначат. Что ему надо? Шоколад производит – все в порядке. А то, что происходит в стране, это выходящее из ряда вон событие. При этом я не вижу действий Порошенко, направленных на урегулирование конфликта с юго-востоком. Зыгарь: То есть вы имеете в виду, что изменится ситуация, условно, с водой после президентских выборов или вы имеете в виду, что еще более катастрофический перелом еще будет? Аксенов: Я не желаю никакой катастрофы Украине. Политики, которые сегодня пытаются руководить страной, могут до этой катастрофы довести. Я лично считаю, что они не удержат власть, и до конца этого года Украина получит новую власть. Никаких сомнений у меня нет. Люди, которые довели всех до разорения и до братоубийственной войны, не могут управлять страной, не имеют такого права. При этой власти у меня нет надежды, что мы заключим договора на поставку воды. Собчак: А каким образом эта новая власть должна прийти? Получается замкнутый круг, вы не признаете эти президентские выборы, существует уже проблема с водой, многие другие проблемы. Каким образом вы видите для вас максимально позитивное развитие ситуации в Украине? Аксенов: Я уверен, что жители Украины сами примут такое решение и мирным путем сместят эту власть. Я не верю, что сегодня кто-то хочет видеть людей, которые довели до братоубийственной войны, убивают своих сограждан и кидают на них вооруженные силы. Мое личное мнение, что такой власти придет конец. Собчак: Но какой механизм вы видите для урегулирования? То есть президентские выборы для того, чтобы вы их признали, какими должны быть, кто в них должен участвовать? Аксенов: Должны участвовать все регионы. Я хочу сказать, что юго-восточные регионы Донецк, Луганск пошли по пути самоопределения, это их право, право жителей. Зыгарь: То есть вы не считаете эти регионы частью Украины больше? Аксенов: Если они не будут считать себя таковы, то что я могу сказать. Зыгарь: То есть вы признаете референдумы, которые прошли там? Аксенов: Я уважаю выбор граждан, точно так же, как крымчане сделали свой выбор. Очереди, которые показывали, это не была картинка телевизионная с целью обмануть зрителя и создать иллюзию проведения референдума. Реально обстановка такая была. Я лично не сомневаюсь, что все устали от тех действий, которые сегодня проводит украинское правительство, украинская армия на территории Донецкой области, Луганской области. Это абсолютно идиотские действия, направленные только на одно – загнать своих сограждан в такую ситуацию, когда они не смогут выражать свою точку зрения. Ни одна власть, которая действовала вооруженным способом, не удержала ее и не удержит. Зыгарь: Но в Крыму тоже есть вооруженные силы, но российские сейчас. Аксенов: Сейчас да. Зыгарь: Но и до референдума тоже были. Аксенов: Были с 1991 года, со Дня независимости Украины. Ни для кого не секрет. С точки зрения прямых действий, основную роль выполняла крымская самооборона, которая блокировала все воинские части. Поверьте мне, если бы это делали российские военнослужащие, участвовали в блокировке, там было достаточное количество иностранных СМИ, чтобы они эту картинку показали. Местные жители, прямые участники самообороны, которых было более 7,5 тысяч, участвовали в блокировке частей. Собчак: Говоря о самоопределении. Крымские татары, ситуация вокруг Меджлиса, недопуск Джемилева. Как вы оцениваете эти событий? Каким образом можно уладить ситуацию? Зыгарь: И зачем это? Зачем не пускать Джемилева? Аксенов: Что нужно улаживать? Сегодня крымские татары живут в законодательном поле РФ. Поверьте мне, что подавляющее большинство радо этому процессу. Тем более, что у нас никаких элементов насилия по отношению к людям любой национальности не планировалось, не проводится, не осуществляется. Собчак: Почему Джемилева не пустили? Аксенов: Джемилев выступал как провокатор, целью которого было по заданию западных спецслужб организовать столкновение между… Зыгарь: Каких западных? Аксенов: Это в том числе и американских. Я думаю, что ни для кого не секрет, что Джемилев - частый гость в американском посольстве в Киеве. Я уверен, что он получает инструкцию от западных спецслужб. Собчак: У вас есть точные данные? Аксенов: Точные данные формируются на фоне той оперативной информации, которая в течение 20 лет у нас накапливалась. Зыгарь: Вы не собираетесь возбудить уголовное дело, скажем, против Джемилева? Аксенов: Сегодня ему запрещен въезд. Я считаю, что конфликт этим исчерпан. Все, кто будет провоцировать столкновение людей на межэтнической почве, в Крым допущены не будут или им будет дана оценка по уголовному законодательству РФ. Собчак: А как определить разницу между провокатором и человеком, который высказывает просто свою точку зрения, отличную от точки зрения властей? Аксенов: Я встречаюсь почти со всеми крымско-татарскими организациями общественными, которые влияют, в том числе и формируют мнение у крымских татар. Мы знаем те действия, которые производил Джемилев. Первым делом, как он приехал в Крым, он поднял украинский флаг над Меджлисом, собрал своих сторонников, сказал, что мы не признаем данный референдум. Одно дело – высказывать, что я не признаю, другое дело – призывать к активным действиям, он начал давать команды с тем, чтобы колонна крымских татар вооружилась украинскими флагами на машинах и начали курсировать по территории автономии. Нам начали звонить со всех районов крымские татары, которым конфликт не нужен, сказали, что их заставляют путем прямого давления, путем того, что Джемилев себя считает самым моральным авторитетом, пытаются заставить нас выйти на улицу и опротестовать результаты референдума, сказать, что все было не так, все было подстроено. Это откровенная ложь, и мы понимаем, что Джемилев на протяжении 20 лет выполнял заказные функции, работал под эгидой западных спецслужб. Все его действия были направлены не для комфортной жизни крымских татар, а на то, чтобы разделить максимально, не дать почувствовать Крыму себя единым образованием. Он всегда выставлял власти Украины как элемент давления, а акции 18 мая больше использовались как демонстрация силы, а не день памяти. Зыгарь: С какой целью были запрещены массовые акции в день памяти? Аксенов: У нас была оперативная информация о том, что во время проведения массовых акций будут организованы конкретные действия, даже не то, что представителями «Правого сектора», а деструктивными элементами, которые могут проживать как на территории Республики Крым, так и в других областях, регионах Украины. У нас были задержаны группы провокаторов, которые имели при себе определенное снаряжение. Это были люди, которые участвовали, в том числе и в столкновениях 26 февраля возле Верховного совета Крыма. Это же не крымские татары спровоцировали это столкновение, были люди из «Правого сектора», которые начали распылять газ в толпе и крымских татар, и русских. Подняли бандеровские флаги, что для крымчан является как красная тряпка для быка. Они вызвали конфликт, в результате чего одна женщина в результате давки задохнулась. Мы приносим соболезнования родным и близким, конечно. Это была непоправимая ситуация. Но слава Богу, что не дошло до худшего, поскольку у нас самооборона была вся практически вооружена. Я, по сути, принял волевое решение не брать оружие на площадь. Время показало, что это правильное решение, поскольку крымские татары не были заинтересованы в эскалации конфликта. Это делали их лидеры, цель которых была заработать позицию политическую и материальную в лице своих покровителей – это западные спецслужбы, западные политики. Провокаторы в Крыму никогда работать не будут, под каким бы флагом они не выступали. Зыгарь: Вы не думаете, что такими действиями вы обидели многих крымских татар, которые не были настроены оппозиционно? Аксенов: Изменен формат проведения этих акций, предлагалось не проводить в центре города Симферополя. Мы, как власть, участвовали во всех памятных мероприятиях, выразили соболезнования родным и близким погибших во время депортации. Свое отношение к депортации высказал президент Владимир Владимирович, который отметил, что депортация была произведена несправедливо. Я, будучи еще депутатом крымского парламента, один из руководителей русских организаций, выступал против того, чтобы депортация считалась законным действием, поскольку я против, чтобы родные, близкие, старики, дети отвечали за поступки своих мужей, хотя факт сотрудничества крымско-татарских мужчин с полицией, участие их в карательных операциях против мирных граждан доказанная вещь. Этого из истории не выкинешь. Тем не менее, не должен народ отвечать за действия любых своих представителей. Виноваты конкретные люди. Я сейчас за то, чтобы их преследовали по закону. Это моя принципиальная позиция. Но женщины, старики и дети не должны страдать за действие своих мужчин. Зыгарь: То есть, вы считаете, возможно было бы инициировать судебные процессы над какими-то людьми, если они сейчас живы? Аксенов: Не только крымские татары, по всему миру же идет процесс, как только нацистов выявляют, их судят во всех странах, невзирая на национальность. Если завтра найдется кто-то, на кого свидетели живые скажут, что он вешал или кого-то сжигал в Крыму, для него найдется статья в уголовном праве. Уголовные дела – это длительный процесс, который не позволяет принимать решения моментально. Нам требовалось четко и ясно не допустить столкновения в переходный период, поэтому в данном случае был такой способ защиты жизни и безопасности граждан на территории республики. Это недопущение провокаторов на территорию республики. Подавляющее большинство крымских татар относятся с пониманием к этому процессу. Все разделяют ситуацию, когда люди бьются за свою идею, за народ, за единую цель, и за конкретные материальные цели руководителя, который уже после всего, что произошло, когда прошло мирно, тихо, и мы не потеряли ни одного человека, пытается все поставить с ног на голову. Мы это никому не позволим. Зыгарь: Хотелось бы поговорить еще о других не менее известных действующих лицах современной восточной украинской политики, которых в последнее время связывают и с Крымом тоже. Например, это известный командующий «Донецкой народной республики» по фамилии Стрелков, он же Гиркин, и Александр Бородай, российский политолог, политтехнолог, который сейчас назначен премьер-министром ДНР. В их биографии и у одного, и у другого присутствует недавняя работа в Крыму. Не могли бы вы рассказать, какую роль они играли в процессе отделения Крыма от Украины и присоединения к России? Аксенов: В Крыму работало очень много людей, в том числе и приезжих из РФ, на добровольной основе. Это не госслужащие, не чиновники. Люди приезжали в Крым, видя напряженную ситуацию, готовые оказать любую помощь республике. Многие из крымской самообороны, товарищи мои и коллеги изъявляли желание поехать для оказания помощи в «Донецкую республику», воспрепятствовать убийству русских граждан вооруженными силами Украины. Я, как должностное лицо, не даю таких команд и никого туда не отправляю, но в то же время не могу ограничить желание граждан поехать и выступить в роли защитников интересов юго-востока. Если бы я был простым гражданином, не являлся госслужащим РФ, я бы туда уехал давным-давно. В данном случае для меня важно, что люди решили выбрать свой путь и понять, что у них есть право выбора, но они его не могут получить, потому что подонки решили против них кинуть бронетранспортеры. Я считаю, что это неверная позиция, в категорической форме. У нас в стране принимает решения один человек – это президент Владимир Путин, он таких мандатов в этой части мне не давал, я выполняю его распоряжения. В данном случае я не могу и не буду комментировать многие вещи. Но запретить кому-то поехать куда-то не государственным служащим и не должностным лицам я не могу. Там могут еще найти крымчане, но это не означает, что действия координируются нашими усилиями, и это мы создаем это напряжение. Зыгарь: А вы с ними знакомы? Аксенов: Я многих знаю и москвичей, и крымчан. Всех тех, кто участвовал в событиях, их более пяти тысяч. Я в лица знаю практически всех. Поэтому знаком был со многими товарищами. Собчак: А можете дать характеристику этим двум вышеназванным людям? Аксенов: Характеристику можно дать тогда, когда ты лично вдвоем с кем-то находишься в конкретном месте и долгое время имеешь с ним дела. В данном случае количество людей, принимавших участие в переходном периоде, было свыше пяти тысяч, это была командная работа. Кто делал больше или меньше, мне сложно сказать. Собчак: На месте нашего президента вы бы ввели войска в Луганск и Донецк? Вот ваша личная позиция. Аксенов: Я могу сказать, что наш президент является мудрым человеком, он оценивает правильно всегда геополитическую ситуацию. И то решение, которое он примет, будет единственно правильным. Я его всегда поддержу. В данном случае я не хочу ставить себя на чье-то место. Это личное право президента принимать то или иное решение. У меня нет такого количества данных сегодня, чтобы я мог сказать однозначно, какое решение надо принять. Я уверен, что президент - мудрый человек, и он разберется. Собчак: В этом мы не сомневаемся. Но вы бы лично, какое приняли решение? Аксенов: Я - должностное лицо, я работаю в законодательном поле. Когда я буду гражданским человеком, вы меня спросите, и я скажу свое мнение по этому вопросу. Зыгарь: Поскольку мы на экономическом поле, хотелось бы завершить интервью вопросом про экономику. Как вы думаете, какие компании в ближайшее время могут прийти в Крым инвестировать в крымскую экономику? Не ожидаете ли вы проблем с этой стороны? Потому что многие российские компании, судя по всему, немного опасаются приходить в Крым из-за опасений санкций, иностранные компании тоже не приходят, видимо, по очевидной тоже причине. Кто придет с деньгами в Крым? Аксенов: И Россия, и европейцы, поверьте мне, даже те, которые сегодня работают на территории Европы. Крупные компании имеют достаточно высокий интерес к крымскому полуострову, имеют желание работать, инвестировать. Просто те страшилки, которые они сегодня видят на экранах в своих западных странах, позволяет им думать, что здесь все нестабильно, что нет гарантии сохранения частного капитала, что есть опасность и угроза для жизни людей. Исходя из этого, они думают о том, что ехать туда не стоит. Но приезжая на территорию республики, они понимают, что все находится под контролем, все тихо и спокойно. Население сегодня полностью поддерживает сегодня действия РФ и действия местных властей. Мы объединены этим интересом, тем, что мы пришли домой, пришли без потерь, сохранив жизни людей, инфраструктуру и все остальное. Конечно, есть определенные неудобства, но нам это прощают, поскольку мы работаем над этим, приносим извинения, в том числе гражданам за определенные неудобства. Это очереди, в основном, в банках и в миграционной службе. Уверен, что мы общими усилиями решим эти проблемы. Иностранный бизнес найдет возможности сохранить те правила и условия ведения бизнеса, которые будут предложены им в части создания особой экономической зоны на территории полуострова. Лично я гарантирую, что мы защитим бизнес от всех коррупционных схем, прямого воздействия чиновников, силовиков любого ранга. У нас происходит это очень быстро, мы избавляемся от таких чиновников за две минуты. Если поступила информация, и она достоверная, мы не дожидаемся уголовного дела, сразу увольняем с работы. Любые люди, которые участвовали в сборе денег у населения в последние четыре года, они никогда к этой государственной работе допущены не будут, при любых условиях. Частному бизнесу будет гарантирована сохранность их капиталов, а это главное условие для любого инвестора. При этом мы правильно оцениваем налогообложение в странах Черноморского бассейна, это наши прямые конкуренты. Мы постараемся предложить лучшие условия для бизнесменов, уверен, что они это оценят. Собчак: А как быть с российским бизнесом, который, может быть, и хотел бы инвестировать в Крым, но не хочет портить отношения с западными партнерами, если это бизнес международный? Аксенов: Поймите, бизнес всегда там, где лучше. Поэтому я не вижу никаких проблем. Как только все поймут, что действия в Крыму позволят им заработать больше, чем они потеряют в результате санкций, они придут сами. Такой процесс уже идет. Зыгарь: Была информация о том, что президенте Януковиче в крымскую экономику было много инвестиций из Китая. Правда ли это? Как много китайских денег сейчас в Крыму? Аксенов: Это ложь, таких инвестиций не было. Были определенные заявки предыдущих властей Украины, которые пытались подать это как свой прорыв с точки зрения инвестиционной привлекательности Крыма. На самом деле было у них определенное общение с китайскими партнерами во время визита делегации президента Украины Януковича в Китай. Но конкретных соглашений подписано не было, я о них не слышал, не видел. И не видел представителей крупного китайского бизнеса, которые приехали бы с конкретными предложениями. Я думаю, после визита нашего президента в Китай, этот процесс получит новый импульс. Уверен, что китайцы, в том числе, согласятся инвестировать. При этом ни о каких приоритетах речь не идет. Зыгарь: Как вы оцениваете начало туристического сезона? По сравнению с прошлым годом, больше, меньше? Аксенов: Не идеально. Цифры сейчас называть сложно, поскольку у нас все подавалось с завышением. И те шесть миллионов, которые декларировались властями, никогда реально не было. Я говорил на других телеканалах, что если я летал за лето в Киев, в Москву 50 раз, то меня все 50 раз считали как вновь прибывшего туриста. Можете себе представить, какая там цифра идет. Никакого системного подсчета нет. Мы сегодня говорим, что изменения должны от количественных к качественным перейти, туристы должны приезжать и пользоваться всеми благами и услугами, которые есть на территории полуострова. Наша главная задача – не обмануть ожидания этого туриста в той части, чтобы не был представлен некачественный продукт. Поэтому я сторонник того, чтобы мы недополучили какие-то деньги, чем кого-то обманули. Я уверен, что наша репутация впоследствии сработает на нас. Лучше мы ужмемся в курортный сезон, но турист, который приедет отдыхать, получит ровно то, за что он заплатил деньги.