Виолетта Волкова: Удальцова выдавливают из страны

Впоследствии координатора «Левого фронта» отпустили под подписку о невыезде, а Лебедеву предъявили обвинение в подготовке к организации массовых беспорядков. Следствие заявило: «Лебедев обладает обширными связями и так как его загранпаспорт не найден, есть основания полагать, что он может скрыться».

Дело было возбуждено по фактам, изложенным в фильме «Анатомия протеста-2». В этом фильме была показана встреча Удальцова с грузинским бизнесменом Гиви Таргамадзе, снятая скрытой камерой. Сергей Удальцов сегодня пришел в суд, чтобы поддержать своего соратника, вот как он объяснил, почему Лебедев арестован, а он сам остался на свободе.

Расскажите о своих ощущениях, впечатлениях, прежде чем переходить к сути обвинения.

Виолетта Волкова: Впечатления у меня как от обычного политического дела, которые я веду достаточно давно – скоро будет год, как я занимаюсь только политической адвокатурой. Ничего неожиданного не случилось. Все было очень ожидаемо. Судья сидела и на наши замечания с моим коллегой с адвокатом Лавровым поджимала губы. Она понимала, причем поджимала губы, видимо, на тех местах, которые действительно больные, могут порваться. Сразу было понятно по невербальные признакам, мы же оцениваем такие зажатые моменты. Она нас несклонна послушать, хотя была надежда, что вдруг что-то случится. Этот самый 1%, который мы всегда ждем, что вдруг сыграет. Опять не сыграло.

А Вы видели свидетельство того человека, с которого все началось? Это мой бывший коллега Алексей Малков, сотрудник НТВ, который должен был сегодня давать показания на тему того, как к нему попало в руки ключевое свидетельство, и ему дал неустановленный гражданин грузинской наружности. Как это все было обставлено? Как он там появился?

Виолетта Волкова: Он там не появлялся. Это ключевое якобы свидетельство, но дело в том, что оно свидетельствует о том, что это доказательство не является надлежащим. Оно недопустимо. Он не был в этом, он не может свидетельствовать. Но в материале, который находился у следственных органов, которые они передали суду для того, чтобы поддержать свое ходатайство, как раз находился протокол о допросе свидетеля. В этом протоколе все было очень подробно изложено, они копию сделали.

В суде может быть доказательство вины основано на подпольной видеозаписи?

Виолетта Волкова: Конечно, нет. Это недопустимое доказательство. Подпольные видеозаписи бывают разные. В течение этого года регулярно даже в суды по административным делам не принимаются видеодоказательства в связи с тем, что суд считает, что доказательства, полученные даже от средств массовой информации, невозможно принять.

Я помню дело Удальцова в Ульяновске, когда Вы пытались приобщить видеоролик.

Виолетта Волкова: Именно так. Когда надо следствию, власти, видеодоказательства вдруг играют в деле, когда не надо, они отметаются, и ни одним ходатайством их приобщить нельзя.

Вы затребовали экспертизу подлинности, предоставление оригинального материала?

Виолетта Волкова: Мы не должны его затребовать. Указанное действие должно проводить следствие. Когда проводится экспертиза, нам о ней должны сообщать. У меня все время параллели с делом Pussy Riot идут. Мы о тех экспертизах, которые прошли по делу, узнали больше, чем через неделю, после того, как они уже прошли и результат их вернули следствию. Хотя мы должны иметь возможность влиять на назначение этой экспертизы. Нам должны объявлять о постановлении о назначении экспертизы до того, как оно ушло экспертам, чтобы мы могли повлиять на вопросы, на выбор учреждения. Вдруг мы знаем какую-то информацию. Тем не менее, защиту постоянно пытаются убрать из возможности влиять на материал дела. У нас чисто обвинительный уклон. Так и в этом деле. Следственный комитет на своем сайте уже заявил о том, что имеются некие экспертные материалы, которые говорят о том, что фоноскопия подлинная. Но какие могут быть вообще экспертные материалы до того, как возбуждено уголовное дело?

По Вашему мнению, пленка подлинная?

Виолетта Волкова: Я не могу ничего сказать. Во-первых, мы эту пленку не видели, во-вторых, мы не знаем, что на ней, в-третьих, мы не знаем, каким образом она была скомпилирована или не скомпилирована. Источник, который получил корреспондент НТВ, цифровой. С цифровыми источниками элементарно работать. Когда на пленку что-то записано, сразу видно, имеются признаки монтажа или нет. Сейчас можно убирать даже метки с цифровых носителей, с ними можно делать практически все, что угодно. Установить это крайне сложно. Поэтому тот цифровой носитель, который получил корреспондент, в принципе не может быть допустимым доказательством, с него невозможно сделать достоверную фоноскопическую экспертизу, экспертизу видеоряда. Я не знаю, кто из экспертов возьмется за эти экспертизы, при том, что я абсолютно уверена, что эти экспертизы не будут сразу достоверны. Это будет та же самая экспертиза, как по делу Pussy Riot, которая сделала соответствующие выводы, и все прекрасно понимают, что ее результаты недостоверны.

Константин Лебедев еще не очень известен. К сожалению, теперь будет сильно известен. Сергея Удальцова знают очень многие. Он уже дает комментарии, интервью по поводу этой пленки, говорит, что встречался с какими-то людьми. Вы это ему советуете, или наоборот, не советуете? Зачем он это рассказывает?

Виолетта Волкова: Видеозапись до следственной проверки по этому делу уже стала общественным достоянием. Следственный комитет, не гнушаясь, выставил ее и дал центральным каналам, в Youtube ее выложили, уже везде пиарят эту запись. Сергею Удальцову вменяют в  толк вину, что он якобы встречался с грузинами.

А это запрещено в России?

Виолетта Волкова: Я думаю, что  да. И с американцами, наверное, встречаться запрещено. Надо, наверное, новый документ законодательный выпустить, я очень советую Яровой это сделать, определить, с какими национальностями можно общаться, а с какими это преступно.

Что такое статья «Приготовление к организации массовых беспорядков»? какого рода статистика по этой статье существует? Применялась ли когда-нибудь эта статья? Что люди получали по этой статье, если по ней были осуждены?

Виолетта Волкова: Пока не нашла. Искала мощную судебную практику. Только по статье 212 части 1, 2 есть судебная практика, а вот по приготовлениям пока еще весомую судебную практику я найти не смогла. Приготовления – часть 1 статьи 30 – это вспомогательная статья.

Там самое страшное – это обвинение в подготовки терактов.

Виолетта Волкова: У нас обвинение пока предварительное. Каким будет окончательное обвинение, никто еще не знает. Никто не знает, на какую статью сползет после всех следственных действий следствие.

Это ситуация «слово против слова». Мы с вами можем говорить как угодно, за рюмкой водки, вот нас с вами снимают много камер, что мне не нравится тот-то, давай сделаем то-то. Можно наговорить. Приготовление, как я понимаю, - это они должны были закупать что-то, какой-то тратил, запалы, должны быть вещдоки. Вы говорили об этом в суде сегодня?

Виолетта Волкова: Мы обо всем говорили. У нас обвинение зиждется только на этой передаче и на тех материалах, которые передал корреспондент. Больше вообще ничего нет.

Как Вы объясняете тот парадокс, что сам Удальцов на свободе?

Виолетта Волкова: Здесь два момента. Первый – это рассорить и заложить клин между членами «Левого фронта», который сейчас проходит по данному делу. Константин Лебедев, находясь в местах лишения свободы, может обидеться на Сергея Удальцова, который по какой-то причине свободен.

И дать на него показания.

Виолетта Волкова: Мало ли где-то обидятся, продавят, на сетку посадят, оперативники отработают. Заставят его практически что-то такое про Удальцова сказать. Я слышала уже в Следственном управлении реплику «Даешь показания – выходишь». Это уже прозвучало. Я думаю, что при мне такие реплики бросать бесполезно, я никогда не буду работать со своим подзащитным на то, чтобы признать вину в совершении преступления, которое он не совершал, и после этого выйти условно. Это неправильная позиция. Эта позиция может быть, если человек готов себя оговорить ради того, чтобы выйти, например, условно, или временно выйти до решения суда. Это не решает проблему компилирования уголовных дел. Конечно, тяжело сейчас будет. Второй момент – очень серьезный. Я считаю, что Сергея Удальцова просто выдавливают из страны.

Дали возможность уехать?

Виолетта Волкова: Да. Сергей Удальцов не готов уезжать, он не хочет покидать страну, он собирается вести политическую деятельность здесь, в России. Соответственно, у него сейчас тяжелый выбор: или в будущем сесть по скомпилированному делу, или сейчас уехать, при этом сроки давности течь не будут, потому что он будет считаться скрывающимся от следствия. Возможности вернуться в Россию у него больше не будет. Это способ выдавливания нашей политической оппозиции, просить политического убежища у всего, чего угодно. Зная Сергея Удальцова, я абсолютно уверена, что он этого не сделает. Сейчас он находится еще в статусе подозреваемого, а не обвиняемого. Посмотрите, как быстро с Лебедевым все сделали. Лебедев был подозреваемым, тут же он стал обвиняемым. Буквально на следующий день к нему применили арест в качестве меры пресечения. Сергей пока находится под подпиской, но он подозреваемый. Сейчас ему предъявят обвинение, и в этот момент ему будут выбирать меру пресечения. 99% что в момент предъявления обвинения ему выберут меру пресечения, связанную с лишением свободы. Следствие дало ему шанс слинять.