Василий Кикнадзе о телеканале для Олимпиады в Сочи

14 млрд рублей на трансляцию олимпиады в Сочи. Именно в такую сумму обойдется бюджету создание некоммерческой организации "Спортивное вещание", которая будет отвечать за телевизионную картинку с зимних игр. Это примерно 1,5% всего бюджета сочинской олимпиады. Такую цифру назвал журнал "Коммерсант Власть", которому глава "Спортивного вещания" Василий Кикнадзе дал развернутое интервью.

Куда пойдут эти деньги — рассказывает Василий Кикнадзе генеральный директор АНО "Спортивное вещание".

Зыгарь: Справедлива ли та оценка, которую приводят наши коллеги из журнала «Власть»?

Кикнадзе: Что вы имеете в виду? Сумма?

Зыгарь: Сумма.

Кикнадзе: Немножко завышена. Чуть меньше 13 млрд. Это тот бюджет, на который мы рассчитываем. Бюджетное планирование, напомню, утверждается погодно, поэтому могу уверенно говорить про цифры прошлого года, этого года, и наши ожидания, которые мы получим на период до 2014 года. Наши подсчеты говорят, что да, мы должны уложиться в 13 млрд., если вести речь о задаче освещения Олимпийских игр и тестовых соревнований перед Олимпийскими играми. Там порядка 21 соревнования уровня Кубка мира или чемпионата мира по различным зимним видам спорта.

Зыгарь: Мы с вами сейчас немножко поговорили перед эфиром, и я знаю, что помимо вот этих двух программ освещения тестовых соревнований в Сочи и самой Олимпиады, у вас еще есть третья программа, она связана с Универсиадой в Казани, там, видимо, еще другое финансирование и другая сумма.

Кикнадзе: Летом 2012 года планируется, что именно мы будем отвечать за создание сигнала международных студенческих игр в Казани, сложная задача, отличающаяся от тех задач, которые будут стоять перед нами в Сочи. Под Универсиаду мы планируем, что мы уложимся в 1 млрд.

Зыгарь: 1 млрд. рублей?

Кикнадзе: Да. С учетом того, что все основные инвестиции, затраты сделаны на приобретение техники, на обучение персонала уже по олимпийскому проекту.

Зыгарь: То есть в защиту наших коллег из «Власти» получается в сумме вот всего 14 млрд.

Матеранский: К Универсиаде вся техника будет уже здесь…

Кикнадзе: Если бы к Универсиаде эта техника была, мы бы провалили программу освещения тестовых соревнований. Тестовые соревнования первые мы провели уже в феврале этого года, это был Кубок Европы по горным лыжам в Сочи на Красной поляне, «Роза хутор». Работали на арендованной технике. Следующее тестовое соревнование – это февраль 2012 года, это тоже Кубок мира по горным лыжам, тоже Красная поляна. В следующем году у нас всего три тестовых соревнования – одно в феврале и два в декабре. А вот, начиная с января по март 2013 года, там еще практически 18 кубков мира, практически это программа Олимпийских игр, которая будет спрессована, очень сжата.

Матеранский: Как я понимаю, большая часть бюджета – это приобретение вот этих 12 ПТС, которые вы заказали.

Кикнадзе: Это не только ПТС, там и передвижные станции ступниковой связи, там и спецтехника, и всякие дополнительные краны, подвесные устройства, тележки. Сумасшедшее количество техники.

Зыгарь: И плюс обучение людей. Это основная часть бюджета?

Кикнадзе: Бюджет только на закупку техники колеблется между 55 и 60%. Дело все в том, что в этом году мы ведем еще до сих пор закупочную деятельность, мы закупили передвижные телевизионные станции. Теперь нам нужно построить медиа-офис, построить центральный аппарат, то есть обеспечить весь технологический процесс производства сигнала спортивных трансляций на том уровне, который был хотя бы продемонстрирован нашими канадскими коллегами во время игр в Ванкувере.

Матеранский: То есть ПТС-ки заказаны, они сейчас собираются.

Кикнадзе: ПТС-ки уже монтируются полным ходом. Я раз в две недели поучаю фотографии, люли туда отправляются с инспекцией.

Матеранский: У них не пострадали заводы?

Кикнадзе: Надо отдать должное японцам и низкий за это поклон. У них были все права объявить о форс-мажоре и просить о сдвижке сроков, тем более, что это обычно, это традиция. Редко когда строительство такого комплексного сооружения, как передвижная телевизионная станция выполняется в срок, а тут они одновременно для нас делают 5 10-камерных и 4 16-камерных машин. 5 из них – в Великобритании, 4 – в Германии, 3 машины потом будут делать еще в Великобритании. Это основные клаймеры нашего проекта – 3 24-камерные ПТС.

Зыгарь: Скажите, а почему Sony? Как произошел выбор? Я консультировался перед эфиром с нашим техническим директором, он поделился со мной, что технари больше ценят Ikegami.

Кикнадзе: Если вести речь про качество, если уж вдаваться в подробности, я не очень уверен, что зрителям это интересно, если оценивать качество камер, наверное, да, Ikegami. Если уж говорить о комплексе, который нам и нужен был, я думаю, что в мире есть два конкурента, которые бьются на всех тендерах – это Sony и Thomson.

Зыгарь: И как проходил тендер? Кто участвовал?

Кикнадзе: В итоге Thomson прислал нам письмо с извинениями, что словами, что они не могут выполнить жесткие условия контрактов. И у нас остались Sony и немецкая фирма по производству, она не производит оборудование, она крупный интегратор, полностью обеспечивающая ARD и ZDF – это две крупнейшие немецкие телевизионные компании. У нас были прекрасные рекомендательные письма от этих обеих компаний. Но Sony выиграл, дал лучшие ценовые и банковские гарантии по срокам выполнения заказа. Реально проблема «Фукусимы» создала проблемы для предприятий, почти 50% предприятий, относящихся к Sony, работающих на территории Японии, были остановлены по просьбе японского правительства ради сбережения электроэнергии. Мы получили все заверения, что это приоритетный проект для них, и они постараются в грязь лицом не ударить. По состоянию на сегодня – ни дня отставания, работают блестяще. Уважение и благодарность.

Матеранский: Огромное количество техники после Олимпиады, когда они отработают, кому это будет принадлежать, на кого это будет работать?

Кикнадзе: Во-первых, оспорю положение о том, что это огромное количество техники.

Зыгарь: Небольшое количество техники. В любом случае, ваша организация имеет конечный срок службы, и потом…

Кикнадзе: Это кто вам сказал?

Зыгарь: Нет? Бесконечный? Олимпиада пройдет… Расскажите, тогда, что вы будете делать после 2014 года.

Кикнадзе: Дальше посмотрим. Я считаю, что дальше нужно будет смотреть на то, насколько мы создадим жизнеспособную организацию. Если эта организация способна самостоятельно зарабатывать деньги, превратиться в некое существо, живущее по бизнес-модели наподобие наших аналогов в Западной Европе, которые занимаются как раз тем, что представляют телевизионные услуги в области производства трансляций, если мы сумеем отвоевать часть рынков, в том числе, и у наших западных коллег, то я бы вам сказал, имея в виду 2018 год, чемпионат мира по футболу, начиная с 2014 года у нас начинается Формула-1, мало того, зачем ограничиваться только спортивными соревнованиями? Потом есть еще один очень важный аспект. Мы же не собираемся всю эту технику держать в Москве. В Москве останется 3 ПТС.

Матеранский: То есть у вас будут представительства?

Кикнадзе: Да, 8 филиалов мы открываем по стране. Для страны, я вас уверяю, там не то что 12, там 24,36 – совершенно спокойно. Если мы возьмем цифры по Северной Европе, в среднем приходится одна ПТС на миллион населения.

Зыгарь: И вот тут как раз я вспомню историю, которую рассказал наш техническую директор Сергей Субботин. Он говорит, что похожая история была после Олимпиады 80-го года. Тоже закупили ПТС, потом после Олимпиады их развезли по городам и весям и отправили туда людей. Собственно, очень многие высококлассные сотрудники, которые научились работать на этой технике, из Москвы не захотели ехать. Вы как в советские годы будете распределять людей?

Кикнадзе: Круче. С одной стороны, нам легче, с другой – тяжелее. Во-первых, это все было перед Олимпиадой. Соответственно набор людей осуществлялся до Олимпиады, закупка техники, 46 ПТС были построены, меньше, правда, размерами, в основном, от 4 до 8 камер было. Мы пошли другим путем. Мы не из Москвы специалистов, а специалистов в Москву на обучение, а потом назад в регионы. 16 мая мы начинаем программу обучения, начинаем с наших коллег из Хабаровска и Новосибирска, специально отбирали, две группы чуть больше, чем по 30 человек приезжает в Москву для того, чтобы пройти первый курс обучения. Потом мы им предложим дистанционное обучение, потом, когда придет техника в Москву, непосредственно та, которая пойдет в эти филиалы, мы пригласим опять ребят на 2 недели, чтобы уже пройти курс вместе с нами, и мы приглашаем специалистов из за рубежа, представителей компаний, продавших это оборудование и тех, кто имеет большой опыт работы на этом оборудовании, наших коллег зарубежных. В то же время мы рассматриваем возможность кратковременных стажировок представителей различных регионов во время эфирных работ в Западной Европе, закончить все это планируем к лету следующего года. По регионам целая комиссия будет ездить с принятием зачетов и выдачей сертификатов государственного образца, все на базе вузов, все по-серьезному. Планируем даже, что мы людей, не прошедших обучение, к работе на ПТС-ках допускать не будем. Это реально сложное устройство.

Матеранский: То есть вы их берете в штат свой?

Кикнадзе: Мы берем много народа в штат. Мы практически сейчас в течение полугода возьмем около 1,5 тысячи человек в штат. На минимальные зарплаты, символические абсолютно. Дальше пойдет очень суровый отсев. Мы планируем, что из 1500 в результате тестовых соревнований у нас останется 1200, после Универсиады будет второй скачок – мы планируем оставить порядка 850-900 человек. Вот это те, кто уже будет работать непосредственно на Олимпиаде.

Зыгарь: Вы говорите про окупаемость, рейтинги современных спортивных каналов, спортивных программ внушают оптимизм?

Кикнадзе: Давайте поделим, мы про разные виды бизнеса. Если мы говорим про рейтинги, мы должны с вами заговорить о рекламе. Сегодня очень странная реакция получилось на это интервью, потому что «Эхо Москвы» интерпретировало это интервью, что мы собираемся открывать телевизионный канал олимпийский. Это в наши планы не входит, это фантазии. Мы собираемся сконцентрироваться на производстве. Если это производство, то мы должны быть конкурентоспособны на рынке предоставления телевизионных услуг. Наши предварительные расчеты подсказывают, что мы видим этот рынок и в стране, хотя его сегодня нет, его надо развивать, рынок этот есть в Москве и чуть-чуть в Питере. Больше рынка HD-производства нет. Второе – нам очень хочется попробовать как минимум в Восточной Европе побороться с нашими западными коллегами за рынок. Мы видим, где наше преимущество, мы видим, чем мы можем быть интересны республикам, входящим в состав СНГ, планов громадье с точки зрения коммерциализации нашей деятельности.

Матеранский: Непосредственно во время Олимпиады сигнал каналам вы продавать уже будете? Или просто предоставлять?

Кикнадзе: Это серьезное обсуждение, которое предстоит с каналами, какой-то механизм взаимоустраивающий должен быть найден. По нашему законодательству мы не можем предоставлять услуги бесплатно, с другой стороны, прекрасно понимаю позицию каналов, которые говорят: «Что же вы, ребята, получили государственные деньги, теперь вы хотите еще и с каналов брать?».

Матеранский: С другой стороны, они, как вы сказали, заплатили символическую сумму и хотят бесплатно получать сигнал.

Кикнадзе: Вы знаете, что касается символической суммы, они, возможно, символическую сумму заплатили, но права-то приобретать они будут не за символическую сумму. И если они будут соответствовать ожиданиям агентства, которое продает права, оно в разы перекрывает те рекламные доходы, которые они могут получить. Поэтому здесь вопрос нахождения разумного компромисса, который бы устраивал с одной стороны каналы, с другой стороны нас, а с третьей стороны, чтобы правоохранительные органы не имели претензий ни к тем, ни к другим участникам консорциума, это отдельный юридический, финансовый и налоговый вопрос. Этим мы занимаемся вместе с каналами. Комментируя интервью, мне показалось, там немножко придано такое излишнее напряжение описанию нашего взаимоотношения с каналами, поскольку постольку мы не очень драматизируем ситуацию, она нормальная, рабочая. Есть какие-то вещи, которые каналы беспокоят, есть какие-то вещи, которые нас. Идет работа по взаимодействию, это очень тяжелый процесс притирки.

Зыгарь: Кто будет определять ту сумму, которую вы будете требовать с каналов? Это Sportfive или это вы внутри себя будете вырабатывать?

Кикнадзе: Мы представляем каналы как раз в переговорах со Sportfive. Переговоры идут тяжело, жестко.

Зыгарь: У нас может ли быть какая-то такая национальная специфика, к которой мы привыкли, когда премьер-министр скажет, что у народа должен быть бесплатный футбол, бесплатная Олимпиада?

Кикнадзе: Никто с народа денег пока не требует на покупку прав на Олимпиаду.

Зыгарь: Первый канал, в общем, футбол показывает со скрипом.

Кикнадзе: Вы отстали, Первый канал футбол уже не показывает.

Зыгарь: Только домашние матчи российской сборной и все. Не так уж и отстал.

Кикнадзе: Мы постараемся построить переговоры таким образом, чтобы обеспечить нахождение согласия со Sportfive, исходя из тех ресурсов, которые обладают каналы, не привлекая для этого государственные деньги. Как это получится – это тяжелый вопрос. Еще раз скажу, не хочу называть точные цифры, но расхождение пока существенное между теми цифрами, которые от нас ожидают наши партнеры и тем, что мы готовы вместе с каналами предложить.