В ЕГЭ по немецкому языку нашли ошибки

Скандал вокруг ЕГЭ. В прошлогодних тестах по немецкому языку найдены грубые ошибки, которые могли повлиять не только на результат экзамена, но и на итоговый бал абитуриентов.

Опротестовать итог теста уже нельзя, считают составители заданий.

Ошибки — орфографические, грамматические и лексические — нашла в тестах сотрудница петербургского отделения Института имени Гете, о чем рассказала газете "Коммерсантъ", попросив не раскрывать ее имя.

"В заданиях несколько раз неправильно употреблялись предлоги. Другая грамматическая ошибка мешала студентам правильно определить время в предложении". Кроме того, в тестах употребляются устаревшие "библейские" слова, никогда не существовавшие выражения и прямые кальки с русского языка. Например, Новый год переводится как "новогодний праздник" , хотя в Германии так никто не говорит.

Ошибки в тестах ЕГЭ не новость: то же самое можно сказать и о качестве экзамена по математике, по обществознанию и литературе, считает учитель и уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович.

Минобразования от комментариев на тему ЕГЭ отказалось: за это отвечает Федеральная служба по надзору в сфере образования и науки.

Там в свою очередь говорят, что тесты составляют в Федеральном институте педагогических измерений. Там газете "Коммерсантъ" заявили, что "большая часть замечаний носит субъективный характер". "Примеры заданий взяты из немецких газет и журналов. Поэтому претензии из-за ошибок стоит адресовать не нам, а немецким журналистам".

Глава Рособрнадзора Любовь Глебова совсем недавно на президентской комиссии по ЕГЭ открещивалась от всех ошибок, объясняя это тем, что не ее ведомство составляет тесты. Об этом рассказывал Олег Смолин, заместитель председателя Комитета по образованию Государственной Думы.

К сожалению, чтобы добиться пересмотра результатов экзаменов, не поступившим в высшие учебные заведения пришлось бы пройти огонь, воду и медные трубы. Теоретически это можно было бы сделать, так как речь идет о нарушении прав абитуриентов, считает юрист Алексей Котиков. Но на практике, учитывая особенности нашего судопроизводства, доказать что-либо будет практически невозможно.

Ошибки в ЕГЭ обсудим с заместителем директора Института Гете в Москве Кристофом Фельдхюзом и Ириной Баевой, координатором проектов языкового отдела Института Гете в Москве.

Михаил Зыгарь: Расскажите, какие ошибки и так ли все страшно?

Кристоф Фельдхюз (переводит Ирина Баева): Прежде чем я остановлюсь на вопросе ошибок, я хотел бы прокомментировать статью в газете "Коммерсант", вышедшую сегодня. Честно говоря, прочитав сегодняшнюю статью в газете "Коммерсант" я рассердился. Почему меня это взволновало и рассердило, потому что, прочитав эту статью, может появиться такое впечатление, что Институт Гете берт на себя ответственность, задачу критиковать качество экзаменов, критиковать ошибки. Как немецкая организация за рубежом, Гете Институт не ставит перед собой задачу комментировать и критиковать образовательные инструменты на местах.

Зыгарь: Понятно. То есть вы не хотите конфликтовать с вашими российскими коллегами и не хотите, чтобы между вами как-то осложнились отношения. А если теперь вот про сами факты – были ли ошибки или это тоже преувеличение?

Фельдхюз: Я еще не закончил. Я хотел бы подчеркнуть, что все-таки то, что было названо – это было мнение, неофициальное мнение, одной из сотрудниц Гете Института. Теперь я бы хотел предъявить официальное мнение. Наш опыт проведения организаций, ведения экзаменов у нас в Германии, экзаменов у нас в Немецком Культурном Центре имени Гете показывает, что начальной стадии любого экзамена, будь то выпускной экзамен, будь то любой экзамен в нашем Центре, обнаруживает ряд ошибок, над которыми нужно работать. Экзамен создается, материалы разрабатываются, вводятся в действие, и выявляются ошибки, и, как следующий этап только, над этими ошибками необходимо работать и их исправлять. Поэтому хотел бы подчеркнуть, что и в ситуации с Единым Государственным Экзаменом в России – это абсолютно нормальная ситуация, что выявляются какие-то ошибки и планируется их исправление. И поэтому нашу задачу мы видим прежде всего в том, что если российская сторона обратится к нам, мы не хотели бы ни комментировать, ни критиковать, но если наши российские партнеры, коллеги, обратятся к нам, то мы готовы, конечно же, принять участие в проекте Единый Государственный Экзамен по его улучшению.

Зыгарь: Но пока что к вам никто не обращался?

Фельдхюз: Могу только сказать, что с людьми, которые связаны с Единым Государственным экзаменом, мы связаны в различных уровнях и в различных проектах, но конкретно о самом экзамене мы еще не говорили, но мы планируем это сделать в ближайшее время. И очень хорошо, что сейчас мы заговорили об этом. Это как раз тот момент, когда обе стороны могли бы встретиться и поговорить о возможностях сотрудничества, как мы могли бы этот проект ЕГЭ оптимизировать.

Зыгарь: Я правильно понимаю, что вы опасаетесь, что после этой скандальной публикации, у вас могут возникнуть проблемы? Потому что мы все помним, как были большие проблемы у Британского Совета, аналогичной организации, которая занимается популяризацией английского языка. Оно было не из-за ЕГЭ, там были политические причины, но в любом случае понятно ваше желание ни в коем случае не идти ни на какой конфликт, поэтому вы сейчас, видимо, пытаетесь закрыть эту проблему.

Фельдхюз: Это совершенно другая ситуация. Это, в принципе, не зависит от страны, где мы находимся. Это так же и в Америке, так же и в Китае, и в России, ситуация и наша политика такова, что мы не вмешиваемся в дела образования этой страны, но мы поддерживаем. Позвольте мне сказать. Единый Государственный Экзамен – это правильное направление, которым необходимо развивать систему образования, это один из возможный путей гарантировать поступление в высшее учебное заведение, так должна развиваться система образования. Важно сейчас действительно найти ошибки и посмотреть как их можно исправить.