В деле «Нового Величия» уже во второй раз не нашли никакого экстремизма. Что дальше?

Суд уже приобщил.

Потому что в «Болотном деле» были такие же истории, когда альтернативная экспертиза показывала…

Павел Альбертович, это не альтернативная экспертиза, это та экспертиза, которую назначило само следствие. Это экспертиза, которая проводилась в рамках уголовного дела.

И очевидно, теми же экспертами, которые фактически штатно кочуют из дела в дело?

Я бы не сказал так. Одна из экспертиз была в судебном центре при Министерстве юстиции, это считается одним из самых уважаемых и респектабельных экспертных учреждений, более того, эти люди являются авторами методик экспертных по проведению подобных экспертиз. И если уж они в общем-то не нашли в листовках и в программных документах «Нового величия» (я сейчас не буду говорить об отношении моего доверителя к этим документам и так далее), но если уж даже они ничего не нашли предосудительного, то, как я понимаю, это все-таки больше, наверное, говорит о качестве проведенного расследования, потому что люди были…

А вот видео, где Костыленков с товарищами тренируется на некоем полигоне? Может ли это, это был один из ключевых эпизодов, и о нем, если помните, была статья большая в «Комсомольской правде», если я не ошибаюсь, где со ссылкой на следствие, приводились данные следствия, источник из следствия, что это вот действительно готовились к нападению на кого-то и так далее.

Понимаете, в чем дело, статья в «Комсомольской правде», к сожалению, изобилует многочисленными фактическими ошибками. Там, допустим, речь идет о Костыленкове как о психологе и так далее, я вообще не уверен, заканчивал ли он школу до конца, в анкетных данных образование у него среднее, и он работал фельдшером. Вопрос о том, что это были тренировки, и вот это вот все, что вокруг этого дела крутилось…

Да-да, это единственное видео, которое мы в общем видим, все остальное это переписка.

Собственно говоря, экстремистское сообщество, если брать закон и читать, это группа лиц, объединившихся с умыслом совершить одно или несколько экстремистских преступлений, либо готовиться к ним. До сих пор я не могу получить ответ на свой вопрос — а какие именно экстремистские преступления эта группа готовила? В чем выражалась подготовка, как проходило планирование и так далее? То есть состава преступления, хотя бы из этого, в деле никакого нет.

Максим, вот по вашему ощущению, процесс носит состязательный характер? Потому что зачастую мы знаем в последнее время, что когда судье что-то не нравится, заседание прекращается, откладывается, переносится, когда что-то начинает не нравиться, потом следствие подтягивает свою версию немножко, и выходит заново. То есть игра в одни ворота.

Вот сейчас, опять же из тех материалов, которые сегодня звучали в судебном заседании, вторая экспертиза, которая проводилась в Министерстве юстиции, это была повторная экспертиза. То есть первая экспертиза прошла, ответ был, что ничего экстремистского тут нет, и тут же была проведена повторная экспертиза.

По чьей инициативе?

По инициативе опять же следствия. Мой коллега Фомин огласил постановление о назначении повторной экспертизы, защиту с ним не знакомили. В самом тексте экспертизы, Фомин на это особое внимание обратил в судебном заседании, эксперты Минюста указывают — мотивировки назначения повторной экспертизы нет.

То есть если суд ангажирован, он бы назначил сейчас какую-нибудь третью экспертизу?

Ну, я не знаю. Пока мы ничего не знаем о назначении третьей экспертизы, но Минюст сделал свои выводы, куда уж выше-то.

А если этой экспертизы нет, то как дальше осуществляется судопроизводство? То есть вот две экспертизы независимые показали, что ребята, ну, не знаю, четвертый сон Веры Павловны написали.

Ну, примерно так.

Вот на этом уровне.

Примерно так, да.

То, что в школе, чему их в школе, собственно, учат.

Есть критическое отношение к власти, но нет конкретных способов…

Путин там надоел, и все остальное.

Ну, да, и не более.

Вот давайте мы его как-нибудь отстраним от власти.

И никаких, так сказать, четких указаний на то, как это будет делаться и так далее, не содержится. В общем, программа обо все хорошем против всего плохого.

То есть правосудное решение будет только одно, после двух экспертиз?

Ну, я надеюсь. Сейчас там проводится еще ряд экспертиз по делу, посмотрим, что дадут они.

Ну вот таинственный осведомитель, он же создатель, он же со многими именами там…

Руслан Д.? Ну да, пока мы хотели ходатайствовать о проведении очных ставок с ним.

А он появлялся в каком-то качестве? В мешке, по видеосвязи? Как секретный свидетель?

Нет. Ни в каком качестве он пока не появлялся.

Вообще? А вы будете ходатайствовать о вызове его вообще в суд? Пусть с мешком на голове.

Когда начнется судебное разбирательство, безусловно, без него никуда. Без него абсолютно никуда, потому что судебное разбирательство еще на началось, следствие в настоящее время продлено до 13 марта. За это время следствие все-таки должно определиться с объемом обвинения, предъявить обвинение в окончательной редакции, скажем так, расписать действия каждого из участников группы, и тогда уже передавать дело в суд. Успеют они, сделают…

Вот я возвращаюсь к статье в «Комсомольской правде», которая единственная представляла точку зрения, очевидно, следствия, прокуратуры, обвинения. 

Скорее, оперативных сотрудников.

ФСБ, да. Говорилось о психологических проблемах у девушек, которые могли их привести, ну как в советских фильмах, в логово террористов. Вы что-то будете как-то возражать по этому поводу? Потому что выглядело это именно так, по крайней мере, в той интерпретации.

Понимаете, в чем дело, я написал электронное письмо автору статьи, указал, что есть фактические ошибки, конкретные фактические ошибки, и указал, какие именно эти ошибки. Но автор статьи со мной в переписку вступать не счел необходимым, в длительную, и исправлять те ошибки тоже не счел необходимым. Вообще разговаривать с рядом журналистов это все равно что разговаривать с радиоточкой, ну какой смысл с ними вести такую дискуссию, если они считают себя полностью правыми и знают все заранее.

А вот эта мотивировка, что тяжелое психологическое состояние явилось якобы причиной некоего поиска себя в этих маргинальных структурах? Это одна из основных мыслей, которая в той агитке проводилась.

Понимаете, в чем дело, какое бы не было состояние психологическое у людей, есть понятие, был состав преступления или нет состава преступления. Состава преступления, на мой взгляд, в действиях девушек очевидно никакого нет. Что до психологического состояния девушек, ну слушайте, молодые девушки все, кто-то из британских политиков сказал, что если ты не был в 20 лет революционером, у тебя нет сердца. Правда, добавил, что если ты не был в 40 консерватором, у тебя нет ума, но это уже, так сказать, другой вопрос. Вопрос в том, был ли состав в их действиях? Они могли общаться с кем угодно, но вопрос, был ли состав, нарушали ли они закон. Именно от этого должны были отталкиваться правоохранительные органы.

Когда будет продолжение?

Вот до 13 марта мы ожидаем, что следствие, следствие продлено до 13 марта, мы ожидаем, что до этого времени следствие разберется и определится с объемом обвинения. Ну и дальше будем смотреть, будем знакомиться с материалами дела. Как я понимаю, на мой взгляд, то, что есть сейчас, с чем мы знакомы сейчас, моя позиция такая, что состава преступления нет.

Спасибо большое.

Фото: EPA\TASS