Цирк в суде. Навальный пытается доказать собственную неэффективность

Шестой день суда по делу «Кировлеса» был чуть ли не самым жарким с начала процесса. Как будто Алексей Навальным хорошо отдохнул в майские праздники и набрался сил. Но все же дело, скорее всего, было в наборе свидетелей, которых обвинение вызвало на допрос. Самой яркой и, кажется, опасной для подсудимых была Лариса Бастрыгина – бывший заместитель директора «Кировлеса», экономист, у которой есть свой взгляд на деятельность Петра Офицерова, его компании ВЛК и самого Алексея Навального. Кажется, она ориентировалась в происходящем в кировском лесном хозяйстве лучше всех участников этой истории. Уж точно лучше своего бывшего начальника.

- Известно ли вам от кого-либо и если известно, то от кого конкретно, что на Опалева оказывается какое-либо давление в связи с заключением договора с ВЛК?

Лариса Бастрыгина, бывший заместитель «Кировлес»: Лично мне Опалев не говорил, что на него оказывается давление, но просто я по первой специальности педагог, и я просто видела, что состояние его было не нормальное и не адекватное. Я несколько раз к нему подходила и спрашивала: «Что происходит Вячеслав Николаевич?». Он мне отвечал: «Успокойся, так надо». Самое главное, что договор поставки был заключен с 100%-ной ответственностью КОГУП-а. То есть КОГУП отвечал за все, а ответственности со стороны ВЛК не было.

Суть показаний свидетеля сводится к тому, что компания ВЛК заключила с «Кировлесом» невыгодный договор. Якобы сотрудники Офицерова забрали себе всех самых лучших клиентов, и продавали им древесину высокого качества, а тем временем «Кировлес» остался с третьесортным сырьем, которое раньше продавалось в нагрузку и на дрова. Директора лесхозов поняли, что им еще придется заниматься поставкой, и просто саботировали сделки. При этом следователей более всего интересовала роль Алексея Навального. «Он представил Офицерова и велел все подавать через него», – отметила свидетель. Когда, где и как Навальный это сделал, точного ответа добиться так и не удалось услышать.

Алексей Навальный:  Она говорит, про некое совещание, сначала про одно совещание, потом про другое. То единая площадка в «Кировлес», то единая площадка в ВЛК. Я хочу добиться простой вещи, чтобы она сейчас пояснила, когда, с кем и при каких обстоятельствах она слышала фразу, что кто-то что-то будет продавать через ВЛК – от меня или от Опалева?

В зале присутствовал, кстати, и бывший депутат, член КС оппозиции Геннадий Гудков, он стал свидетелем кульминации перепалки. И разговор пошел о серьезных для исхода дела вещах. Алексей Навальный пытался понять, каким образом ключевое предприятие в цепочке продажи леса, ВЛК, которое он, по версии следствия, специально создал, оказалось незначительным покупателем: доля ВЛК занимала всего 1,5 процента от общего оборота «Кировлеса» с учетом того, что контора Опалева была в чудовищных долгах. Тут уже стороны перешли на крик.

Алексей Навальный:  Получается так, что предприятие, объем продаж, которого составляет сотни миллионов рублей, который имеет остатки на складах на сотни миллионов рублей, получается так, что ВЛК смогло забрать всех ключевых клиентов и купить у вас продукции всего на 16 млн. рублей. Как эти две вещи могут состыковываться?

Лариса Бастрыгина, бывший заместитель «Кировлес»: Я не знаю цифр. Вы что, хотите меня поймать?

Для каждого политика наступает момент, когда его деятельность так или иначе рассматривается в суде – на таких процессах выясняется что почем. Для кого-то это уже на закате карьеры, а для кого-то, как для Навального, по дороге на вершину. Но, в суде Кирова Алексею Навальному приходится доказывать, что он не смог реформировать лесную отрасль Кировской области. То есть не нанес никакого ущерба, но и не справился с амбициозными планами. А все те, кто сопротивлялся этому в 2009 году, теперь свидетельствую против него спустя четыре года. Кстати, не все: губернатор Никита Белых в зале суда еще не был, но его имя здесь старательно не произносят.