Светит ли России безвизовый въезд в Европу

Макеева: Что касается отмены виз, можете подробнее об этой идее? И главное – как она понравилась европейцам, есть ли шанс, что они действительно отзовутся и примут это предложение?

Тараканов: Во-первых, я хотел сказать, что это не чиновники изобретают, собственно, это идея молодежи. На нас вышла Общественная молодежная палата с предложением провести форум среди общественных организаций и молодых парламентариев «Россия – Евросоюз: молодежь за модернизацию!». Этот форум делится на два этапа. Первый – круглый стол у нас проходит в Москве, следующий должен пройти в Брюсселе. По итогам мы хотим принять определенную резолюцию. И вот как раз в рамках обсуждения вопроса международного молодежного сотрудничества, в том числе, по парламентской линии, был поднят вопрос, который волнует молодежь конкретно – это вопрос облегчения визового режима. Собственно, мы с молодыми ребятами из Общественной молодежной палаты пришли к таким предложениям, что если вы не готовы завтра отменить визы для граждан Российской федерации, как предложило наше высшее политическое руководство, давайте мы предложим вам компромиссный вариант поэтапного пути. То есть сначала отменить визы для тех граждан, которые прилетают регулярными авиарейсами. Почему? Потому что европейцев волнует вопрос безопасности. Если человек прилетает из России регулярным авиарейсом, можно быть уверенным в том, что он не находится в розыске, что он не осужден, что у него нет каких-то долговых обязательств, можно быть уверенным, что он не привезет ничего противозаконного через границу, потому что это гарантирует система досмотра в наших аэропортах. Такой режим предложили, тем более, поэтапный. Практика введения такого визового режима была - так Швейцария присоединялась к шенгенской зоне. Поэтому мы предложили нашим молодым коллегам европарламентариям обсудить возможность такой поэтапной отмены визы.

Макеева: Почему все-таки регулярные рейсы, почему не чартеры? Разве там не тот же самый досмотр, не все то же самое?

Тараканов: Мы по этому вопросу консультировались, обсуждали – там есть вопросы по безопасности именно чартерных перевозок. Пока ни у кого не вызывает сомнений исключительно регулярные авиарейсы. Потому что вопрос, кто может фрахтовать частный небольшой самолетик, откуда-то вылететь, из какого-то аэропорта, тут есть вопросы.

Макеева: «Коммерсантъ» пишет, что для продвижения этой идеи в Брюсселе была предложена специальная резолюция, ее предложили подписать, но, мол, европейцы вежливо, как написан в газете, отказались.

Тараканов: Это некорректно написано, потому что мы предложили ее обсудить сейчас, чтобы принять ее в Европе, в Брюсселе, на заседании секции. Мы не предлагали ее принять сейчас. Мы им подготовили текст, отдали, предложили, чтобы они обсудили, а итоговый документ мы приняли уже по итогам всего мероприятия.

Макеева: Когда можно рассчитывать на принятие этого документа, как по-вашему?

Тараканов: Я не знаю, как будут наши коллеги из Европы. Я думаю, что все-таки резолюция будет принята, вопрос в том, в чем они согласятся, какие формулировки оставить, а какие не согласятся. Поэтому этот вопрос рабочий – согласование текста. Это планируется в ноябре.

Макеева: Скажите, почему только для людей, родившихся позже 1989 года? Мне, как человеку, родившемуся несколько раньше 1989 года, это обидно, мне тоже хочется безвизовый въезд в Европу.

Климов: Открою вам секрет, я тоже родился значительно раньше 1989 года. Но дело в том, что политика – это искусство возможного. Нам из Брюсселя много раз говорили примерно следующее: мы готовы, конечно, отменить визы с россиянами вообще, как вы нам предлагаете, но лучше этот путь идти постепенно. Нам выдали на эту тему некий план видения Брюсселя, мы сейчас по этому пути пойдем. Тем не менее, нам постоянно говорили политики из Европейского парламента, из Европейской комиссии, что хорошо бы начать с молодежи. Поскольку все это звучало как-то неконкретно, для того, чтобы поставить их в позицию большей конкретики переговорной, я предложил: давайте возьмем какую-нибудь линию отсечения, какой-то год возьмем, после которого человек считается молодым, и этот год еще имеет какое-то смысловое значение. Мы согласились принять за основу 1989 год, согласились это сделать вместе с моими коллегами из комитета парламентского сотрудничества, в который входят депутаты Европейского парламента от различных фракций, там практически все основные фракции Европарламента представлены. И подписали такой документ как раз накануне саммита. Передали его соответственно мы – российским властям, они – своим. С точки зрения России, все это вызвало явный интерес и было поддержано по существу, а вот со стороны Европейского союза опять возникла тягостная пауза. Я надеюсь, что они до конца этого года нам что-нибудь внятное на эту тему скажут.