Шведский путешественник и бизнес-тренер Йохан Эрнст Нильсон: русские гораздо прямолинейнее шведов, мы больше боимся

Лобков:  Что именно обычный человек может сделать? Можно ли превратить свою жизнь в сплошной праздник?

Нильсон:  Кажется, сегодня мы не очень верим в себя. Надо больше фокусироваться на самих себе. Невозможное может стать возможным, если вы будете фокусироваться и мотивировать себя. Когда я путешествовал по миру, цель моих лекций – мотивировать людей верить в себя.

Лобков:  Вы могли бы привести какие-то конкретные примеры? Большая часть людей, которых мы знаем, они сидят в офисах, выезжают куда-то в другие страны только в отпуск, может быть, на две недели в год. Они не могут освободиться из этого офисного плена. Как это сделать? У них нет денег, у них нет времени. Или у них есть деньги, но им некогда их тратить.

Нильсон:  Приключения - это индивидуальная вещь. А для кого-то приключения – это обычная жизнь. Мои лекции – это мой личный Эверест. Личный Эверест – это наши цели в жизни. Проблема не в достижении цели, а проблема в том, чтобы узнать какая цель в жизни. Когда мы путешествуем по миру, мы видим людей, которые ищут и ищут. Когда мы сфокусируемся на наших мечтах, их легче достичь. Главное понять – в чем моя мечта, а не как до нее дойти. Как только ты понимаешь, какая твоя мечта, то ее гораздо проще достигнуть.

Лобков:  Вы даете какие-то конкретные рецепты? Ведь люди, которые ходят на ваши лекции, они, наверное, платят вам деньги, с помощью которых вы живете и путешествуете дальше.

Нильсон:  Да, именно. Например, когда я был на Эвересте, я знал, что я дойду. Потому что я визуализировал себя на вершине до того, как я даже начал. Перед тем как пойти на встречу, я знаю, чего достигну. Я вижу то, как я достигаю своих целей еще до того, как я начинаю их достигать.

Лобков: У вас сразу появились деньги и оборудование для похода на Эверест? Сразу, без усилий?

Нильсон: Экспедиция вроде Эвереста – это очень дорогая экспедиция. Есть три стадии: подготовка, само событие и потом постпродакшн. Подготовка – это самое сложное всегда, потому что надо собрать деньги, физически подготовиться, морально. Я понимаю, что для людей, которые только начинают осознавать свою мечту, проблема не только в осознании, но и в подготовке к этому в том числе.

Лобков: Конкретно каким вещам вы собираетесь научить людей, которые и так достаточно ездили по миру. Может быть, обладают достаточным бизнесом. Какие-то конкретные рецепты вы им будете давать? Тому, что я сейчас слышу, меня учила коммунистическая партия лет 30 назад. Нужно сосредоточиться, поставить конкретные цели. Мы даже вели дневники в школе – личный комплексный план комсомольца.

Нильсон: Первым делом, надо верить в себя. Это самое важное. Если хочешь путешествовать, если хочешь делать что-то в жизни, самое важное – решить, что ты хочешь делать. Так много моментов, когда ты путешествуешь по миру и ты не знаешь, что ты будешь делать. Я стал счастлив, когда я принял решение, что я хочу делать в своей жизни. Я понимаю, что есть большая разница между Россией и Швецией. Но в наших умах и сердцах мы все примерно одинаковые люди.

Лобков: А в каком возрасте вы поняли, что вы можете полностью контролировать свое будущее?

Нильсон: Я это понял, когда стал заниматься благотворительностью. Когда я начал понимать, как я могу помогать людям, мотивируя их. Я помогал людям с раком, я помогал людям, которые занимаются окружающей средой. Я был в 143 странах. Когда я бывал в разных городах, школах, больницах во всем мире, я к ним возвращался и они мне говорили, что теперь мотивированы продолжать бороться. 

Лобков: Хорошо, а что говорить все-таки о среднем человеке, который живет вокруг нас в больших городах и который является пленником офисов, расписания, пленником устоявшихся отношений? Ему нужно порвать это, пойти на риск?

Нильсон: Нужно принимать просчитанные риски. Невозможно достичь вершин в жизни, если не просчитаешь. Все что связано с выходом из зоны комфорта – всегда риск. Всегда надо рассчитывать, соотносить. Всегда есть вероятность провала и победы. Человеку, который сидит в офисе, и человеку, который говорит, что очень тяжело вырваться из офиса, не сложно измениться. Как только принимаешь решение изменить, все остальное идет за этим. Главное решение – это принять решение изменить.

Лобков: Про русских говорят, что это довольно рискованный народ. Гораздо в большей степени, чем шведы.

Нильсон: Вполне возможно. Кажется, вы очень прямолинейные. Вы хватаете то, что вам нужно. В Швеции гораздо спокойнее, мы больше боимся. Если вы чего-то хотите, вы не стесняетесь это схватить. И это мне очень нравится. Вы не сидите – это лучший способ продвигаться с точки зрения эволюции. В Швеции мы просто ждем.

Лобков: А чему тогда учить русских, если они и так уже все умеют? Мы же знаем, что они покорили Лондон, покорили Нью-Йорк, южный берег Франции уже называется русским берегом Франции. Мы видим, как мотивированы китайцы, как они покоряют мир.

Нильсон: Мы в общем-то примерно одинаковые. Мотивация – это простейшая вещь, которой я учу. Она во всех культурах нужна, во всем мире.  Я не знаю очень хорошо русских, я не знаю, в чем большая разница, но люди со всего мира должны верить в себя больше, чем они верят в себя сейчас. Когда я был маленьким, было очень много легенд, которых я уважал.

Лобков: Мы тоже смотрели за путешествиями на примере Тура Хейердала или наших других известных путешественников. Их было немного, которым было разрешено выезжать и опоясывать весь мир. У нас тоже были подобного рода легенды.

Нильсон: Вы также были первыми в космосе.

Лобков: Не я лично.

Нильсон: В течение многих лет вы путешественники. Вы любите приключения, поэтому шведам можно очень многому научиться у русских. Страна такая большая, что надо отправиться в Сибирь, а потом на Кавказ и обратно, можно путешествовать и изучать прямо в пределах страны. В Швеции мы так не можем делать.