«Если бы Настя была с дочкой, может, она бы не умерла»: Зоя Светова о трагедии в семье арестованной активистки «Открытой России» Анастасии Шевченко

Зоя, здравствуйте!

Здравствуйте! Я сейчас в Ростове как обозреватель «МБХ медиа». Я приехала, чтобы написать об Анастасии Шевченко. И как раз мы вместе с моими коллегами попали в трагедию, да, в настоящую человеческую трагедию. Дело в том, что вы немного ошиблись, когда представляли сюжет. Анастасию Шевченко вчера ночью пустили в реанимацию к ее дочери, и она смогла с ней попрощаться.

Я на самом деле действительно ошиблась, потому что всюду фигурировало, что ее пустили в больницу, но не пустили в реанимацию. Как вы считаете, почему так сложно принималось решение о том, чтобы пустить ее к ребенку? Это же не сразу произошло, не в тот момент, когда поступил запрос на это.

Дело в том, что когда принималось решение о домашнем аресте Анастасии Шевченко в суде, то как раз в суде Анастасия заявила о том, что у нее есть больной ребенок, девочка, которой семнадцать лет, и что она должна обязательно приехать к ней в то учреждение, где девочка содержится, и поэтому она просила разрешить ей к ней приезжать. Но судья не разрешил приезжать, хотя Шевченко об этом просила. И тогда впервые стало известно о том, что у Анастасии Шевченко есть третий ребенок. То есть я имею в виду, что об этом знали только очень близкие ее друзья и члены ее семьи.

И потом так получилось, что вчера, когда ей предъявляли обвинение в Следственном комитете, то адвокату позвонила ее мать, а матери, в свою очередь, позвонили из больницы и сказали о том, что девочка сейчас находится у них в больнице и что она попала в реанимацию. То есть ее перевезли из того учреждения, по-моему, это психоневрологический интернат, да, где она жила последние годы. Ее перевезли в больницу, потому что она заболела и попала в реанимацию, ее жизни угрожала опасность.

И тогда следствие приняло единственно возможное и вполне правильное решение и разрешило Анастасии Шевченко уехать практически на два дня в другой город, это такой небольшой город за сто километров от Ростова, город Зверево, для того чтобы она могла в реанимации посетить свою дочку.

Как вы считаете, если бы мама могла участвовать в судьбе ребенка раньше или не было бы этого домашнего ареста, были бы шансы каким-то образом иначе повлиять на судьбу девочки, может быть, перевести в другую больницу? Насколько ей было необходимо присутствовать с ней, может быть, раньше, в предыдущие дни, когда она еще болела у себя в учреждении, где она находилась? Что говорят на этот счет?

Я не знаю, не могу об этом судить, но я считаю, что не было никакой причины помещать Анастасию Шевченко под домашний арест. И тем более, что условия домашнего ареста, которые принял судья, были супержестокие, потому что ей было запрещено выходить из дома, ей было даже запрещено вызывать врачей для ее двух детей, потому что она живет вместе с двумя несовершеннолетними детьми. У нее пожилая мама, которая тоже достаточно не очень здоровый человек, да, и тоже было запрещено вызывать и для нее врача. То есть для того, чтобы вызывать вообще врача для детей, нужно было спросить разрешения у следствия.

Я считаю, что это совершенно безумная, в общем-то, мера, абсолютно неадекватная тому обвинению, которое ей было предъявлено. Вообще не нужно было заводить это уголовное дело, да, и ни в коей мере нельзя было ее брать под домашний арест. Вполне хватило бы подписки о невыезде, она могла бы действительно поехать в интернат к своей дочери, посмотреть, что с ней происходит. Быть может, действительно, можно было бы предотвратить такой конец, да. Может быть, если бы мама, если бы Настя была с дочкой, может быть, она бы не умерла.

Как вы считаете, почему именно этот процесс решили сделать таким показательным, что ли, таким жестоким? Как на это дело ни посмотришь, нет там никакого состава, действительно, серьезного преступления, за которое могли бы вот таким образом наказывать уже на этапе следствия.

Мне кажется, что здесь мы имеем дело с акцией устрашения. Это арест Анастасии Шевченко, многодетной матери, женщины, которая является в Ростове, в общем, лидером оппозиции, да, но, в принципе, которая не совершила никакого преступления. Все ее преступление только в том, что она хотела, чтобы ее дети жили в справедливой стране, в удобной, справедливой стране для них, в стране, где соблюдаются права человека, где соблюдаются избирательные права.

Но российской власти не нужны такие люди, да, и они хотят, чтобы вообще в России не было никакой оппозиции. Я все время задаю себе вопрос, почему российские правоохранительные органы и представители российской власти все время воюют с женщинами и детьми? Да, давайте вспомним историю Светланы Давыдовой, многодетной матери, которую оторвали от грудного ребенка и посадили в тюрьму якобы за измену родине. Слава богу, что благодаря общественному давлению удалось вырвать ее из тюрьмы, да, это дело было закрыто за отсутствием состава преступления.

Давайте вспомним другие дела. В данном случае я считаю, что и дело Анастасии Шевченко нужно немедленно прекратить, она должна быть освобождена из-под стражи. И вообще это беспредел. Вы просто представьте, что сейчас творится в душе этой женщины, да, что творится сейчас в ее семье. Мало того, что ее по совершенно безумному обвинению бросили в тюрьму, она сидела два дня в ИВС, были оставлены маленькие дети и престарелая мать, а сейчас ей грозит шесть лет колонии. Кроме того, она в ближайшие дни будет хоронить свою девочку, которая была инвалидом, да, всю жизнь. Это трагедия.

Как вы считаете, какая-то публичная реакция, медийность этого процесса может позитивно повлиять на его исход, по вашим ощущениям?

Да, я считаю, что общество должно возмутиться этим и должно требовать ее немедленного освобождения. Нужно сказать, что хватит вообще бороться с женщинам и детьми. Даже если эти женщины являются политическими оппонентами, они не представляют никакой опасности для государства.

Вы же посмотрите формулировку, да, обвинения, которое предъявлено: что она представляет опасность для российского конституционного строя. Мы это уже проходили в советское время, когда людей сажали абсолютно ни за что и говорили о том, что они представляют опасность для Конституции и для строя. Какую опасность Анастасия Шевченко представляет для власти России, для Путина, для Сечина или еще там для кого-то? Никакой.

Честно говоря, хочется каким-то образом передать ей слова поддержки. Спасибо большое.

Фото: Никита Королев / Коммерсант-юг