Сергей Мохнаткин вышел на свободу в прямом эфире ДОЖДЯ

Макеева: Почему, все-таки, вот так руководство колонии отреагировало на всю эту историю? Они хотели нервы напоследок помотать, или, действительно, дожидались, чтоб уехали блоггеры, журналисты, чтобы не было этой торжественной встречи? Или это просто наша дурацкая российская бюрократия и они затянули просто по российской привычке?

Романова: Это, безусловно, было проявление вредности такое, вы знаете, глупое, абсолютно самонадеянное: я начальник, ты – дурак, вот ты сейчас узнаешь, какой я начальник. Потому что к Мохнаткину относились в колонии как к городскому сумасшедшему, и сколько я читала по этому поводу комментариев… Вот, он выходит, он выходит прямо сейчас, открыли двери, он выходит. Он появился в дверях, прямо сейчас он выходит из двери.

Фишман: Может быть, он может что-нибудь сказать нам всем?

Романова: Я не знаю, сможет ли он подойти прямо сейчас.

Фишман: Давайте мы возьмем небольшую паузу, может быть, у нас получится.

Романова: Или я попрошу вас перенабрать меня минут через 5. Он появился.

Фишман: Мы слышим, как аплодируют Сергею Мохнаткину те, кто его встречают.

Романова: Сейчас я подойду к нему. Сергей Евгеньевич, это прямой эфир телеканала «Дождь», который вы еще не знаете, скажите им пару слов.

Мохнаткин: Я очень счастлив, что выхожу на свободу, это, конечно, самое ценное, что может быть у человека, и, наверное, заключенные это понимают, может быть, даже лучше других. Я, может быть, полностью не пришел в чувства, для меня было неожиданным это помилование, но, конечно, я страшно рад и обязан прежде всего всем тем, кто меня и не забывал, и помогал мне здесь, кому я очень-очень обязан, конечно.

Фишман: Мы вас поздравляем со свободой всем телеканалом, можно сказать. Отдыхайте и встречайтесь с вашими родными и близкими.

Мохнаткин: Большущее спасибо, вам успехов.