Сергей Железняк: Удальцов должен был явиться с повинной

Сегодня утром следователи пришли в квартиру Удальцова, несколько часов обыскивали дом, вынесли ноутбук, а затем ‑ самого лидера «Левого фронта» в сопровождении ОМОНа доставили в Следственный комитет, где допрашивали до самого вечера.

Сергей Удальцов после беседы со следователем был отпущен под подписку о невыезде, а его помощника Константина Лебедева задержали на 48 часов. Местонахождение третьего фигуранта дела ‑ помощника депутата Госдумы Ильи Пономарева Леонида Развозжаева ‑ СК пока установить не смог. 

Обсудили эту тему с гостем студии ­­– Сергеем Железняком, вице‑спикером Госдумы.

Писпанен: Можно я сначала процитирую: «Сейчас, когда появились подтверждения подлинности видео-документов, продемонстрированных в фильме «Анатомия протеста-2», правоохранительным органам необходимо не допустить бегства из страны лиц, которые упоминаются в этом фильме». А какие появились подтверждения подлинности документов?

Железняк: Судя по опубликованным Следственным комитетом материалам, проведена была экспертиза пленки, экспертиза соответствия голоса, выяснилось, что в пленке нет никаких технических вставок, аудио-сопровождение текста тоже соответствует тому, что там говорилось, и голос принадлежит Удальцову. Это как минимум подтверждает, что встреча была. Следственный комитет даже назвал место, где она проходила, и время встречи. Косвенно это подтверждал и сам Сергей Удальцов. Он говорил, что встречался с какими-то предпринимателями из Грузии, и мы говорили о деньгах, которые необходимы левому фронту. Но он отказывался оттого, что обсуждались какие-то противоправные вопросы.

Писпанен: О каком отрезке этой видеозаписи идет речь? Два фрагмента использованы в фильме, в обоих одинаковая видеозапись, но разный наложенные сверху голоса.

Железняк: Я думаю, что там вообще не идет речь о наложенных сверху голосах, потому что это естественное сопровождение того, что там было. Речь идет о всех фрагментах фильма, которые были использованы НТВ, но этот вопрос лучше задать специалистам. Я обращаюсь, в том числе через канал «Дождь» к Леониду Развозжаеву. Просьба не прятаться, а прибыть для дачи показаний. Если вам нечего скрывать, если вы уверены в своей правоте, придите и дайте исчерпывающую информацию о том, что происходило. Не прячьтесь от следствия, ничего хорошего из этого не выйдет. Если факты подтвердятся – и это может выяснить только следствие и подтвердит суд, а не я – то речь идет  о серьезнейших уголовных преступлениях, которые направлены против жизни и здоровья людей. Это подготовка терактов, поиск взаимодействия с бандформированиями, с организованной преступностью для организации массовых беспорядков. На одном из сегодняшних эфиров я задал вопрос ведущему: если бы вы увидели материал о том, что кто-то собирается убить ваших детей, как бы вы отнеслись к этому материалу?

Писпанен: Хороший вопрос. Вы накануне в Госдуме говорили о том, что знаете что-то о готовящихся терактах? Вы уже сообщили, куда положено сообщать о них?

Железняк: Я был первым, насколько я понимаю, кто после выхода фильма обратил внимание правоохранительных органов на важность тщательного расследования и допроса всех, принимавших участие в этих событиях, чтобы выяснить все факты и определить степень состава преступления и степень вины.

Писпанен: Так вы сообщили уже?

Железняк: Я сообщил после выхода фильма.

Писпанен: Вы сразу же написали в Генпрокуратуру…

Железняк: Следственный комитет – конечно. По моему мнению, там есть признаки состава тяжелых преступлений, в том числе и подготовки массовых беспорядков, и взаимоотношения с организованной преступностью, и с иностранными специальными уполномоченными. Шла речь о том, что будут вместе с массовыми беспорядками, организованными в ряде регионов, будут специально подняты бунты в тюрьмах через криминалитет, чтобы отвлечь внимание сил правопорядка.

Казнин: Вы верите сами в это – что Сергей Удальцов может захватить Калининград, поднять бунты по всей России и захватить власть?

Железняк: Я верю в то, что люди в поисках негативной и разрушительной самореализации готовы на все.

Писпанен: Вы психиатр? Вы так уверенно ставите ему диагноз.

Железняк: Я не писхиатр, но психологическое образование у меня есть. Я говорю о том, что все факты должны быть расследованы, и виновные при подтверждении правонарушения должны быть наказаны.

Казнин: У вас есть информация, откуда были добыты факты? Кто сделал эту запись?

Железняк: Надо спрашивать журналистов НТВ.

Казнин: А почему вы не подали запрос? Прослушивание незаконно. Они не могут этим заниматься.

Железняк: Вы, говоря о незаконности, либо не знаете закон, либо хотите пояснение получить. Это незаконно для правоохранительных органов, государства без санкции суда осуществлять оперативную съемку и прослушку. А почему у вас есть уверенность, что эти материалы получены от правоохранительных органов? Почему вы не считаете, что материалы снимал кто-то из участников встречи, как подстраховку? И когда в Грузии события начали развиваться по другому сценарию, материалы были переданы журналистам НТВ. Обратитесь в НТВ, потому что с источниками работают СМИ.

Казнин: Вас не интересует, как они были получены?

Железняк: На самом деле, конечно, интересует всех, и меня в том числе. Но это не говорит о  незаконности получения этой информации.

Казнин: Вы тоже считаете, что если помощник депутата каким-то образом фигурирует в этом деле, то и сам депутат связан?

Железняк: Считаю, что даже если Сергей Удальцов случайно оказался на этой встрече и совершенно не представлял, о чем будет идти речь, сразу после встречи он должен был рассказать о ее содержании правоохранительным органам. Так как там есть очевидный состав преступлений, он должен был передать информацию о ней и о тех людях, которые вступили с ним в контакт.

Эта же претензия относится к Развозжаеву как помощнику Пономарева. А к Пономареву есть вопрос: действовал ли Развозжаев по его распоряжению, либо его помощник действует настолько самостоятельно, что не ставит работодателя о том, в каких мероприятиях они принимали участие.

Казнин: Помощник депутата Роберта Шлегеля, который за групповое изнасилование сидит, действовал вместе со своим депутатом или нет?

Писпанен: А если ваш помощник собьет ребенка на пешеходном переходе и скроется с места преступления?

Железняк: Я могу ответить, или мы будем перечислять? Именно поэтому помощник Шлегеля сидит. Именно поэтому, если бы кто-то из моих сотрудников совершил преступление, я бы первым добивался его осуждения, потому что ни принадлежность к партии парламентского большинства, ни принадлежность к оппозиционной партии или системной оппозиции не дает иммунитет от  закона.

Казнин: Вы извратили вопрос.

Железняк: Я ничего не извратил.

Казнин: Я спросил, как вы считаете, связан ли депутат со своим помощником в совершении каких-либо действий?

Железняк: Этот вопрос и нужно задавать Илье Пономареву. Потому что в отличие от инцидента с гипотетической машиной и аварией эти встречи были организованы преднамеренно.

Казнин: Есть целый список преступлений, совершенных помощниками депутатов, в том числе лидеров фракций, партий, у которых, как у Жириновского, может быть 300 помощников. И они время от времени совершают различные правонарушения. Надо проверять каждый раз и самого депутата?

Железняк: Спросить депутата нужно обязательно. Вопрос у Следственного комитета сегодня есть к Леониду Разважаеву.

Писпанен: Но вопросы есть и к Пономареву уже. Якобы, Пономарев имел отношение к переговорам об организации массовых беспорядков, если в нем участвовал его помощник. Это как в анекдоте про соседа, который заперся и жует колбасу.

Железняк: Вопрос Илье нужно задать. Это его право, как отвечать на этот вопрос. Мы говорили с Ильей после этих событий, и он прекрасно понимает, насколько это негативное и разрушительное событие для них. Очевидно, что нужно быть, не знаю в каком состоянии, чтобы на эти темы вести переговоры.

Писпанен: Но это же еще не доказано, что это было.

Железняк: Мое мнение может быть? Я его и высказываю.

Казнин: Не странно ли, что толчком ко всему послужила плохого качества пленка на телеканале. Спецслужбы ни сном, ни духом. Ведущие оппозиционеры находятся под колпаком у спецслужб. Почему у спецслужб нет других доказательств о подготовке захвата власти в городах.

Железняк: Фантазии грузинских ребят и переговорщиков о захвате власти абсолютно несостоятельны. Никто бы этого не позволил это сделать.

Казнин: Это фантазии все-таки?

Железняк: Нет, это подготовка к преступлению. Взрыв железной дороги в Иркутской области был бы транспортной катастрофой и приводил бы к человеческим жертвам. И любые массовые беспорядки, организованные в любом из регионов России, могли бы привести к человеческим жертвам.

Казнин: Возможно сейчас организовать массовые беспорядки?

Железняк: Давайте вспомним 6 мая.

Писпанен: Власть так хорошо оградила себя от всего! Чего вы боитесь?

Железняк: Я ничего не боюсь, сюда один приехал, и один уеду. Не хочу, чтобы из чьих-то политических оппозиционных планов погибали люди.

Писпанен: У нас есть огромный штат спецслужб. Если приходится вице-спикеру Госдумы отсматривать какие-то фильмы и делать  по ним выводы, значит, спецслужбы не делают свою работу?

Железняк: После выхода этого материала я на каждом эфире сталкиваюсь с тем, что есть попытка перевести это в глупую шутку. Не шутите жизнью и здоровьем людей. Это серьезные криминальные преступления. Вы хотите, чтобы материал, снятый скрытой камерой, был в 3D? Задача депутатов – обращать внимание на вопросы, резонансные для общества.