Сергей Шнуров: В 2014 году были сложности с получением прокатного удостоверения у фильма «Левиафан», по-моему, из-за нецензурной лексики. «Левиафан» берет Каннскую пальмовую ветвь с нецензурной лексикой. А здесь мы показываем этот фильм в нормативном, кастрированном варианте. Идет программа поддержки отечественного, «патриотического» кинематографа. Техническое отставание от Голливуда всем очевидно. Единственное, на чем мы можем конкурировать, — это поле культурное, это тот актуальный язык, на котором мы говорим. И мы тут же принимает закон о мате. Вы представляете себе, встречается шофер и полицейский, и начинают говорить канцеляризмами. Мы все это видим и, естественно, зритель на это не идет, — потому что это фальшь, он видит другую жизнь. И мы не даем прокатное удостоверение таким фильмам. В этом казус и странность. Одной рукой мы пытаемся поднять кинематограф, а другой отнимаем у него конкурентное преимущество. Дело не в мате, дело в живом языке. Нужно использовать весь язык в его большом объеме. А вы берете, отнимаете у художника красную краску и говорите: «Пиши закат». Никто же не поспорит, что мы находимся в ситуации заката? У нас почему-то кино лицензируется, а вся остальная деятельность нет. Давайте все лицензировать! Ролики в YouTube лицензировать. Вообще все. Можно или нельзя. Будем собирать комиссии по каждому незначительному поводу. Давайте обкомиссимся все! Будем собирать комиссии по каждому незначительному по поводу и выписывать лицензии на пописать!