Сенсационный финал в деле Мирзаева. Был не удар, а тычок

Гособвинение настаивает на освобождении Мирзаева в зале суда после оглашения приговора. Илья Васюнин сегодня был в суде, и знает, почему прокурор решил смягчить статью.

Васюнин:  Действительно, сегодня вот это вот заявление представителей обвинения было достаточно неожиданным. Уже на первом процессе Мирзаева шла речь о том, чтобы переквалифицировать статью «нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших по неосторожности смерть» на более легкую – «смерть по неосторожности» (111-ю статью на 109-ю). Это предлагали сделать адвокаты во время избрания меры пресечения Мирзаеву и в этом случае, он выходил на свободу. Но тогда собралось огромное количество националистов, и вообще был большой ажиотаж, как мы помним, в прошлом году, в связи с чем переквалификации не произошло

И вот сейчас, совершенно неожиданно обвинение отказалось от тяжкой статьи. Это произошло на последних минутах, сегодня была стадия прений, и вот в конце прений прокурор выступил. Это произвело сенсацию небольшую. Итак, я цитирую: «Удар был совершен с небольшой силой. Закрытая черепно-мозговая травма не находится (которую получил Агафонов) в прямой связи с ударом. Удар, который нанес Мирзаев, не требует специальной подготовки. Между ударом и смертью прямой следственной связи нет. Также у Мирзаева не было умысла на причинение тяжкого вреда здоровью Агафонова».

Казнин: Ну, ведь вычислили силу удара…

Васюнин: Действительно, есть экспертиза, которая говорит о том, что не более 15 килограммов была сила удара, это подсчитали. Притом, что, действительно, как сегодня говорили в суде, Мирзаев находился на пике формы: в прошлом году он должен был уезжать в Штаты выступать. Сегодня выступал его менеджер Камиль Гаджиев. Его спрашивали, какая сила удара левой руки Мирзаева и он сказал, что не меньше 100 килограммов. Есть специальный прибор, они висят в спортивных клубах, бьешь - тебе показывают силу удара в килограммов. На самом деле, у профессиональных бойцов это не менее 300 килограммов левой прямой, насколько я помню, а боковой удар, каким, собственно, и бил Мирзаев - это примерно 600 килограммов. То есть действительно, он бил его достаточно слабо.

Макеева: Это не тот случай, когда 600 килограммов можно определить так посмертно, с какой силой ударили человека. И с какой силой? 15 килограмм?

Васюнин: Это вычисляли. Действительно, это был, скорее, тычок. Почему упал Агафонов - этого хватило все-таки. Есть какая-то не только сила, но и точность. Все-таки Мирзаев - профессиональный спортсмен. Действительно, Агафонов был в состоянии алкогольного опьянения, это тоже подтверждала экспертиза. В общем, ему хватило сил для того, чтобы упасть. Как развивались события, сегодня Мирзаев еще раз рассказал. Я напомню, он приехал в клуб. Почему так поздно? Вроде как говорят, ночные клубы - неспортивное поведение. Но дело в том, как его защита объясняет, Мирзаев отправлялся на сборы и он должен был встретиться со своим старым другом, который выступал на предыдущем заседании как раз в качестве свидетеля, и поэтому это был какой-то последний день, чтобы увидеться. Они засиделись. Он попрощался с друзьями, когда увидел, что к его девушке с этой игрушечной машинкой подъехал, подошел Иван Агафонов и как бы начал с ней заигрывать. Вот давайте послушаем, что Мирзаев сегодня рассказывал на суде.

Мирзаев: Иду, спрашиваю: «Чего встал?». Он мне кричит: «Да телку хотел снять». А меня это удивило: как он мог так сказать «да телку хотел снять»? И я подхожу к нему, говорю: «Эта девушка со мной встречается». И в тот момент подхожу, ставлю машинку, потому что как бы в ногу дарил мне один раз. И я поставил как бы левую ногу на эту машинку. И вся опора у меня ушла на правую ногу. Я вот так стоял лицом к нему, вот так. Левой ногой на машинку ногу поставил, стоял лицом к нему. К нему лицом я встал и говорю: «Тогда, говорю, меня сними». Он говорит: «Ну и че? Если надо будет, и тебя сниму». И в этот момент как он начал говорить, он джойстик этот игровой из правой руки переложил в левую, и в этот момент, когда говорит «ну че? Если надо будет, и тебя сниму», делает левой ногой маленький шаг и правой рукой начинает размахиваться.

Васюнин: В этот момент Мирзаев нанес удар. Собственно вот то, что сейчас он рассказывал, вызвало дискуссию среди адвокатов. Потому что выступил отец, который говорит, что Агафонов был левшой. А здесь речь идет о том, что он перекладывает джойстик из правой руки в левую как раз.

Макеева: Для того, чтобы правой ударить?

Васюнин: Вроде как бы да. Это показалось Мирзаеву. Действительно, здесь сложно сказать, как было дело. Так или иначе, Мирзаев мог не разобраться, он-то не знал, был ли Агафонов левша, и поэтому ему действительно могло показаться, что тот его хочет попытаться ударить. И нанес вот этот упреждающий удар или тычок. По версии защиты это был слабый удар: приводились сегодня данные судмедэкспертов. Удар Мирзаева оставил достаточно слабый след на лице. Там был небольшой отек, но, как здесь были процитированы некоторые эксперты, говорилось о том, что этот след на лице как вред здоровью не расценивается. Два эксперта один за другим заявили, что этот след от удара не является повреждением и это никак не классифицируется. Нет синяка. Если бы это был сильный удар, остался фингал или что-то еще... Здесь этого не было.

Макеева: Эта история очень много раз пересказывалась. Я что хочу сказать, вот именно эта сцена у ночного клуба. Ее рассказывать можно очень по-разному. Я очень хорошо помню, как излагались события по началу, когда это выглядело, так, что абсолютно тихий студент с машинкой игрушечной что-то такое девушке невинное говорит и получает удар, от которого умирает на месте, от профессионального бойца. Это одна история. И вот ты говоришь, он собирался ехать на соревнование. Также я помню, как его даже и задерживать никто не думал и он уже собирался опять на соревнования, но в этот момент глас общественности и вроде бы как начали какое-то расследование. И вот сейчас опять все поменялось. И опять все поменялось.

Васюнин: Нет, 18 числа он сам пришел с явкой с повинной. Действительно, в первые дни, на следующий день или через день, его менеджер Камиль Гаджиев пришел в клуб, чтобы узнать, что произошло с Агафоновым. Дело в том, что, когда он упал, уже после удара, Мирзаев спросил, обращаясь к его друзьям, которые были рядом: «Что, может быть, еще кто-то меня хочет снять?». И в этот момент, как он сегодня рассказывал, обернулся, увидел, что тот лежит (это подтверждается видеозаписью), подошел к нему, стал делать массаж какой-то. Тот пришел в себя, открыл глаза, в этот момент девушка Мирзаева уже была в таком взвинченном состоянии, плакала. Тот взял ее и уехал На месте остались только друзья Мирзаева.

Он с ними созванивался, те сказали, что Агафонов нормально встал, ушел. На самом деле ему вызвали «скорую», он уехал на «скорой». И уже потом они пытались его разыскать, но, понятно дело, они не могли знать, что происходило в больнице. О его смерти Мирзаев узнал из СМИ. На суде его спрашивали, приехал ли он в больницу? Он даже не знал, в какой больнице он находится.

Кстати, о том, что происходило в больнице - это отдельная история, с моей стороны. Производит большое впечатление просто описание всех медицинских терминов: два часа не оказывалась вообще никакая помощь, потом помощь оказывалась, но у него был раздроблен мозжечок, как выяснилось потом, а ему давали препараты, которые усиливают прилив крови к мозгу и, таким образом, здесь речь идет об ответственности врачей, который, по сути, могли спасти его, или, по крайней мере, попытаться его спасти. Вместо этого полное равнодушие. Об этом тоже говорили свидетели. И в результате вот эта трагическая смерть.

О чем я еще хочу сказать, последнее, наверное. Трижды просил за сегодняшний день Мирзаев прощение у отца: мать не ходит на заседания. Отец не принял извинения. Он отказался от гражданского иска, сказал, что никаких денег не надо: «Я не буду брать с него никаких денег. Они думают, что они могут все купить». Сумма, которую в самом начале собрал Мирзаев с родственниками - 150 тысяч - вернулась обратно еще тогда, год назад. 150 тысяч послали родителям Агафонова, но они не приняли эти деньги, вернули назад. Отец сказал: «Я единственное, что хочу, - достаточно жесткого наказания». Мирзаев на суде выглядел расстроенным. Вот мы видели сейчас, как он выступал. Что будет в день вынесения приговора вокруг суда, я даже не могу представить, но мы будем следить.