Сечин vs Токарев: чья дружба с Путиным крепче

Из‑за этого компания, якобы, недополучает до полутора миллиардов рублей. Куда уходят эти деньги, и чем закончится конфликт двух крупных госкомпаний – выяснял Стас Натанзон.

Натанзон: Конфликт рано или поздно закончится, а осадок останется. Причем очень дорогой осадок. К стенкам нефтепроводов и нефтехранилищ в год прилипает сырья почти на 14 миллиардов рублей.

Вот свежие данные – за август «Транснефть» продала на бирже 90 тысяч тонн нефти. На сумму 1 миллиард 300 с лишним миллионов. При том, что компания добычей не занимается вообще. В принципе, нормативы на такую «утряску» и «усушку» в трубе – устанавливает государство. Но теперь Игорь Сечин хочет их сократить.

В «Транснефти» нам ответили – ни копейки от продажи нефти компания себе не оставляет. Все идет на благотворительность – так решило государство. Действительно, нефтетранспортный монополист жертвует довольно много. В 2009‑ом разгорелся скандал, когда стало известно, что дочка «Транснефти» – «Сибнефтепровод» – пожертвовал 422 миллиона рублей организации «Кремль‑9». Это фонд ветеранов Федеральной службы безопасности. В прошлом году основной статьей в отчислениях  на благотворительность «Транснефти» был океанариум на острове Русский. На него компания направила 3 миллиарда рублей. Не забыли и про ветеранов – на этот раз, ВДВ. В различные ветеранские фонды ушло  более 19 миллионов рублей.

В «Роснефти», видимо, хотят, чтобы эти деньги не на благотворительность шли, а возвращались нефтяным компаниям – чья нефть, собственно говоря, в трубе и оседает. Впрочем, в «Транснефти» все это называют «хотелками» Игоря Сечина. Которые начались после конфликта вокруг трубы в Китай. «Роснефть» требует ее расширения – «Транснефть» говорит, что денег на это нет.

Демин:  До последнего времени не было дополнительных объемов поставок на Китай в размере «+15 миллионов тонн». Не было в этом плане и вот этого ВНХК с объемом потребления (в последний раз они писали) 24 миллиона тонн. Вот эти «хотелки» появились несколько позже. После того, как проект стал осуществляться. 

ВНХК – это «Восточная нефтехимическая компания». На ее базе создается гигантский НПЗ с объемом переработки в 24 миллиона тонн. «Транснефть» жалуется – доставить туда столько нефти не получится, трубы не хватит. Да и у самой «Роснефти», мол, столько сырья нет. В «Роснефти» заявляют – с учетом ввода новых месторождений в Восточной Сибири сырья будет в избытке. В общем, без вмешательства государства тут не обойтись.

Костин:  Государство должно принять решение, что оно будет делать. Как оно будет развивать нефтепереработку или экспорт. Что важнее? Где приоритеты? Это вопросы анализа и принятия решения внутри Министерства энергетики, внутри правительства. 

Кто в этом споре победит – пока неизвестно. Влияние Игоря Сечина в нефтянке многие эксперты называют безграничным. Старинный друг Владимира Путина, он курировал ТЭК еще в правительстве и после формального ухода из власти – на должность главы «Роснефти» – сектор остался под его неформальным контролем. С другой стороны – глава «Транснефти» Николай Токарев. Еще более старинный друг Путина. Они вместе работали в немецкой резидентуре в 80–х. В «нулевых» Токарев возглавлял «Зарубежнефть», а потом и «Транснефть».

Цена спора двух хозяйствующих субъектов – 260 миллиард рублей. Именно столько требуется инвестировать в инфраструктуру, чтобы осуществить все «хотелки» Игоря Сечина. Вопрос лишь в том, кто эти деньги заплатит.