Представитель меджлиса крымских татар: «На референдуме нет позиции, за которую татары могут проголосовать»

Дзядко: Прежде всего, хотелось бы услышать вашу реакцию на предложение Сергея Миронова. Насколько для вас и для представителей вашего народа, проживающих в Крыму, это может быть весомым аргументом в пользу того или иного вашего голосования на референдуме?

Джелял: Вы знаете, с самого начала крымского кризиса – с 26, 27 февраля – в адрес крымских татар начали поступать всяческие предложения, которые должны, я так понимаю, обратить симпатию крымских татар в сторону России. Это и материальная помощь по благоустройству крымских татар и признание их в представительных органах, и места в крымском правительстве, места в парламенте и многое-многое другое. Российские высшие руководители заявили о том, что они готовы обеспечить крымским татарам национально-культурную автономию.

Сегодня господин Миронов предлагает решить острый вопрос для крымских татар – это земельный вопрос. Нам в принципе в какой-то мере приятно слышать это все, но мы всегда умели читать определенный подтекст. Первый вопрос, который у нас возникает: «Дорогие, где вы были все это время?». Мы не против помощи со стороны России, не против, чтобы Россия защищала права крымских татар, но у нас просто естественный вопрос – почему всего этого не было ранее.

Поэтому большинство крымских татар считает, что, несмотря на такие щедрые предложения, мы по-прежнему остаемся на своих позициях. Первая – российские войска должны покинуть территорию Украины, в частности, территорию Крыма. Кризисная ситуация, которая сегодня возникла в Крыму и в Украине, должна решаться исключительно политическими методами, путем переговоров. И третья наша позиция – мы не признаем незаконный референдум. Незаконный по той причине, что есть правовая сторона, нет правовых оснований для проведения этого референдума, а также  нас не устраивают формулировки, которые предлагаются жителям Крыма для голосования на референдуме. Там нет той позиции, за которую бы мы – крымские татары могли бы проголосовать.

Кроме того, мы считаем, что проведение какого бы то ни было референдума в присутствии вооруженных сил в России и так называемых отрядов самообороны, которые часто сформированы привезенными из России донского и кубанского казачества и каких-то других сообщества, мы считаем неправильным и неправомерным. Хотя  не выступаем в целом против возможности такого референдума, но в более благополучное, более стабильное время. Все эти посылы нам приятны, мы готовы принимать помощь из России, но только не в такой ситуации, которая сегодня, не в ситуации, когда территория Крыма фактически оккупирована, и нас в какой-то мере не приглашают к диалогу, а принуждают к диалогу.

Дзядко: Вы говорите, что не признаете сам референдум и его результаты. Можете более подробно сказать, что это означает – не признаем? Представим себе, например, что в ходе референдума принимается решение о вхождении в состав России, далее какие ваши действия?

Джелял: Мы призвали всех крымских татар и жителей Крыма, потому что не только крымские татары считают, что данный референдум неуместен сегодня, очень много русских, наших соседей, украинцев, представителей других национальностей обращаются к нам за советом, как реагировать. Мы призываем всех к бойкоту. Бойкот мы понимаем следующим образом: это невхождение в избирательные комиссии, непредоставление персональных данных для уточнения списков избирателей, и самое главное – это не ходить на избирательные участки 16 марта и не отдавать свои голоса.

Мы четко понимаем, что результаты референдума все равно будут подведены те, которые нужны нынешней крымской власти. Мы это четко осознаем, но при этом отрыто заявляем о своей позиции, несогласие с данным референдумом по известным причинам. Если даже референдум будет проголосован позитивно, то есть за воссоединение с Россией, у нас большие сомнения по поводу того, что сразу начнутся какие-то процессы по результатам референдума, потому что аналогичный референдум проводили в Приднестровье. И что теперь? Приднестровье по-прежнему остается непризнанной республикой, так же не присоединенной к России. Поэтому сразу же говорить о том, что мы будем присоединены к России, у нас нет даже исторических оснований, мы еще сомневаемся, несмотря на такие заявления из России, несмотря на заявления местных наших вождей, как принято у нас их называть в Крыму. Поэтому мы будем ориентироваться непосредственно по ситуации, которая у нас здесь меняется иногда каждый час, иногда каждый день.

Поэтому прогнозировать наши действия на какой-то длительный период, даже на неделю или несколько дней, сегодня, к сожалению, невозможно. Поэтому наша позиция следующая. Первое – это безопасность крымских татар и в целом жителей Крыма. Об этом говорил Мустафа Джемилев с господином Путиным, об этом наши представители ведут разговоры с представителями российских войск здесь в Крыму. Вторая наша позиция – при любом развитии ситуации должны быть соблюдены и защищены права коренного народа Крыма – крымских татар. И третья наша позиция – это то, что мы согласно нашим убеждениям по-прежнему будем настаивать на территориальной целостности Украины и на переговорном процессе, на том, чтобы войска покинули Украину.