Представитель "Гринпис" о лесных пожарах

Москву, возможно, ждет повторение кошмара прошлого лета. Уже сейчас площадь пожаров в России превысило показатели годичной давности в 3,5 раза: активно горит Сибирь, но не за горами и Подмосковье.

Сейчас, по утверждениям МЧС, в столичном регионе нет крупных очагов горения торфяников. Однако тлеть они не переставали с прошлого лета. И сейчас, в теплую погоду, запах гари уже ощущается на юго-восточном направлении от Москвы, как раз там, где летом горело сильнее всего.

Власти Московской области с 1 мая закрывают доступ в наиболее пожароопасные зоны лесов и торфяников.

Насколько реально повторение прошлогоднего кошмара, обсуждаем с Алексеем Ярошенко, руководителем лесной программы "Гринпис России" .

Макеева: Не преувеличены ли опасения?

Ярошенко: Нет, опасения не преувеличены, может быть, даже в какой-то степени уменьшены. К сожалению, в этом году страна гораздо меньше готова к сезону лесных пожаров, то есть не появилась лесная охрана, по-прежнему нет людей, которые могли бы охранять леса. Чуть-чуть лучше с этим стала ситуация в Московской области, сейчас набирают новых людей, которые были уволены перед прошлогодними пожарами. Но надо помнить, что дым, которым дышала Москва – это на 70% дым, который пришел из других регионов, не из Подмосковья, то есть Владимир, Рязань, Нижний Новгород и другие. Там ситуация не улучшилась, зато стало гораздо больше бюрократизма. И сейчас оставшиеся работники леса – их стало, тех, кто имеет полномочия по охране лесов, их стало в 6 с лишним раз меньше, чем было до нового лесного кодекса, то есть до 2006 года – сейчас они на ¾ заняты бумагописанием, на реальную работу у них времени нет. Охранять леса по-прежнему некому.

Казнин: Алексей, но есть еще один момент – это добровольцы, которые по сравнению с прошлым годом готовы лучше все-таки. Они уже сейчас занимаются профилактическими мерами, они уже сейчас смотрят, как обстоят дела на подходах к их деревням, к фермам и т.д.

Макеева: Насколько их много вообще? Могут ли они спасти ситуацию?

Ярошенко: Их мало, их в сотни раз меньше, чем нужно для масштабов нашей страны. А самое главное, что ситуация с добровольчеством тоже ухудшается. Завтра Совет федерации собирается рассматривать закон о добровольной пожарной охране. Скорее всего, одобрит, потому что с МЧС спорить достаточно сложно, не каждый решается. Этот законопроект на реальных добровольцах, как частных лицах, не отражается, а вот для сельхозпредприятий, для муниципалитетов он создаст серьезные проблемы в организации добровольной пожарной охраны. Теперь это обязательно должны быть юрлица добровольные пожарной дружины, они попадают под действие закон о лицензировании, ну и фактически небогатому сельсовету создать у себя добровольную пожарную охрану будет теперь невозможно.

Макеева: Завтра этот закон рассматривает…

Ярошенко: …Совет Федерации. Он должен его одобрить, дальше – подписание президентов, потом публикование – и он вступает в силу. Мало шансов на то, что его отклонят.

Казнин: Собственно, об этом законопроекте давно говорят и бьют тревогу. Эти самые добровольцы пытались привлечь внимание общественности, в том числе, к тому, что происходит. Но, судя по всему, у них не получилось. Тем не менее, в разговорах с этими людьми становится понятно, что им, в общем-то, на бюрократические препоны уже плевать. Они занимаются автономными совершенно вещами и говорят, что, в общем-то, их остановить сможет только какая-то очень серьезная сила, когда они начнут отстаивать свои дома от огня.

Макеева: Это вообще было бы странно, если бы их стали останавливать при этом.

Казнин: Их могут останавливать, если они это будут делать без всяких согласований юридических, вот только что говорили.

Ярошенко: То, что вы сказали, оно справедливо по отношению к добровольцам, которые представляют наш средний класс, то есть те, кто самодостаточен, у них есть деньги на какое-то минимальное оборудование, на транспорт. А вот бедному сельскому населению это неподъемная штука. А получить помощь от муниципалитетов без выполнения бюрократических процедур они уже не смогут.

Макеева: Подождите, ну почему мы говорим только о добровольцах все время? Не на одних же добровольцев, в конце концов, должна быть надежда. Казалось бы, выводы после прошлого года должны были быть сделаны какие-то глобальные, и, казалось, по заявлениям, что они делаются. Например, программа обводнения торфяников. Сколько денег, губернатор Подмосковья Борис Громов говорил об этом, что программа существует, вот мы ее разработали быстро в каком-то там срочном режиме и уже начали там что-то такое реализовывать. Как, по вашим данным, это вообще все фантазии?

Ярошенко: Ну, денег… Вот недавно было заявление со стороны правительства, что еще больше 1 млрд. рублей на обводнение подмосковных торфяников будет выделено, то есть в сумме уже получается 1,5 млрд. с учетом того, что потратили. То есть за такие деньги буквально каждый гектар можно обводнить вручную лопатами, причем к каждому работнику приставить по одному ученому, чтобы он говорил, что делать, и по одному чиновнику, чтобы он смотрел, что бы не сперли.

Макеева: Прекрасная программа.

Ярошенко: Но в реальности все эти деньги, скорее всего, уйдут в песок или в торф. Пока нет особых шансов на то, что обводнение принесет реальные успехи. Но при этом надо понимать, что обводнение – это очень долгий процесс, то есть восстановить нормальный гидрорежим осушенного болота можно лет за 10. А самое главное, что 2/3 осушенные торфяников в Подмосковье, и власти с этим согласны, обводнить нельзя, потому что там посадили дачи, там есть сельхозугодья. То есть на 2/3 можно обеспечить безопасность торфяников только за счет надежной охраны. А надежной лесной охраны у нас нет по-прежнему.