Кто станет новым послом России на Украине? И примет ли его Киев

Эггерт: Заявлению Кремля о том, что все нормально, что к послу претензий нет, можно верить? Это действительно так, Зурабов устал и ушел?

Чеснаков: Семь лет ― довольно большой срок. Все знали, что последние два года посол фактически не работает в полной мере. Российское посольство в Киеве по понятным причинам работает неэффективно. Понятно, что эта отставка должна была состояться. Злые языки уже неоднократно говорили о тесных связях Зурабова с президентом Порошенко, о том, что у них хорошие, теплые личные отношения, но при этом они никак не воплощаются в улучшение отношений между странами.

Эггерт: Алексей, в Кремле пообещали назначить нового посла довольно быстро. Назначен временный поверенный, но это стандартная дипломатическая практика, он будет возглавлять миссию вплоть до назначения нового посла.

Кремер: И якобы этим человеком может стать Михаил Бабич, который сейчас занимает должность полпреда президента в Приволжском Федеральном округе. Насколько это вероятная версия? Что вы можете сказать по этому поводу?

Чеснаков: Вы знаете, сейчас будет много версий, но ключевая проблема в том, что в Киеве российского посла не особенно ждут. Для того, чтобы российский посол поехал в Киев, необходим агреман ― процедура, при которой принимающая сторона, то есть Украина, соглашается ― сначала негласно, кулуарно ― на ту кандидатуру, которую предлагает Россия. Просто назначить посла без агремана невозможно.

Кремер: Вероятно, это было как-то продумано в тот момент, когда увольняли Зурабова. Или на это специально пошли, чтобы у нас вообще не было посла на Украине?

Чеснаков: Естественно. При этом я хотел бы отметить, что процедура назначения нового посла после отставки старого может длиться до полугода, даже до года.

Эггерт: Алексей, я хотел спросить как раз по этому поводу. Отставим в сторону все размышления и слухи по поводу Бабича, которые могут реализоваться или нет. Ваш политический инстинкт: туда назначат политического назначенца, условного Бабича, каким был Зурабов, бывший министр и помощник президента, или же карьерного дипломата? Согласитесь, это назначения разного типа, они посылают Киеву разные сигнал. Ясно, что Киеву будет проще принять профессионального дипломата.

Чеснаков: Я думаю, что, несмотря на соблазны направить профессионального дипломата, чтобы он просто наладил техническую связь, наши страны сейчас находятся в таких отношениях между собой, что необходимо назначить как раз политического человека, который имеет опыт работы, во-первых, на самом высоком уровне, во-вторых, мог быть заниматься такой серьезной работой, которой занимался в Киеве, например, американский посол Пайетт.

Я хотел бы напомнить, что практически все наблюдатели, которые смотрели за тем, как работает американское посольство на Украине последние четыре года, в один голос говорили, что именно там принимаются важнейшие политические решения. Там нужен жесткий человек, лидер, человек, который не боится поднимать эти вопросы.

Эггерт: Какие вопросы он может там поднимать? Все-таки у посла Джеффри Пайетта, который представляет, прямо скажем, дружественную Украине страну, и у посла Российской Федерации, страны, которая, как считают на Украине, с Украиной воюет, разные возможности даже выхода на публику, прямо скажем, чисто технически.

Чеснаков: Разумеется, это вызов. А как вы хотите? Чтобы туда направили человека просто перекладывать бумажки и быть почтальоном?

Эггерт: Не всякий дипломат перекладывает бумажки. Вы помните, Ельцин в период заключения так называемого большого договора и больших споров по поводу Севастополя назначил туда профессионального посла Дубинина, да еще и в ранге замминистра иностранных дел. Как раз переговоры пошли очень быстро именно потому, что демонстративная аполитичность посла играла в данной ситуации на руку Кремлю.

Чеснаков: Я думаю, что, к сожалению, данный случай не показателен, потому что Дубинин относился еще к старой советской школе. В тот период ему нужно было очень быстро и легко наладить связи. Что касается сегодняшнего периода, я думаю, что человек, который поедет в российское посольство в Киев, будет находиться в очень недружественной среде. Он будет фактически находиться на передовой. Я с вами согласен, это скорее куча проблем, чем возможностей.

Кремер: Перестановка посла России на Украине ― все-таки всего лишь одна из ряда перестановок, которых сегодня случилось четырнадцать, если я не ошибаюсь. Как бы вы могли это прокомментировать? Насколько это предвыборный шаг? Есть ли какая-то закономерность в том, что все большее количество губернаторов ― бывшие силовики?

Чеснаков: Во-первых, я думаю, что любое действие власти, которое будет сейчас, нужно рассматривать в контексте выборов. Во власти нет дураков, поэтому они все действия, связанные с кадрами, с теми или иными стратегическими решениями в области экономики и социальной политики, принимают с оглядкой на парламентские выборы в сентябре этого года и ― в долгосрочной перспективе ― на март 2018 года, на президентские выборы.

Во-вторых, когда речь идет о пакете кадровых назначений, нужно понимать, что власть сознательно пакетирует данные назначения, перемещения и отставки, чтобы кумулятивный эффект был довольно заметным. Если бы каждый день проходили подобные назначения или отставки, было бы ощущение размазывания масла по бутерброду. Власть сознательно идет на то, чтобы продемонстрировать: вот они, мощные кадровые решения. Можно спорить о том, насколько они мощные, но их много, по крайней мере.

Кремер: Ощущение размазывания масла по бутерброду сегодня как раз было в полной мере благодаря тому, что Владимир Путин размазывал йогурт по бутерброду.

Чеснаков: Это ваше впечатление.

Кремер: Объясните, в чем смысл того, что ровно в тот день, когда происходит такое количество перестановок, нам показывают президента в таком странном месте, окруженным тружениками села и оценивающим йогурт? Это ирония, некое сообщение? Кто-то говорит, что это начало предвыборной кампании.

Чеснаков: Если честно говорить, есть некая ирония. С другой стороны, президент демонстрирует уверенность, спокойствие, что эти отставки и назначения не носят драматического характера, что это не проходные, но, в общем-то, рабочие кадровые решения. Мне кажется, это вполне нормальный ход с точки зрения имиджа.

Эггерт: Алексей, последний вопрос. В последнее время довольно часто стали говорить о возможности досрочных президентских выборов, об их переносе на полгода, на 2017 год, пока экономическая ситуация более-менее находится под контролем. Как вы считаете, у этих разговоров есть почва? Такой вариант могут рассматривать?

Чеснаков: Я думаю, что эти слухи и разговоры являются тем же самым приемом, который активно использовали во времена Бориса Николаевича Ельцина, чтобы поддерживать элиту в напряженном состоянии. Поэтому я пока не вижу каких-либо серьезных сигналов, чтобы переносить президентские выборы. А вот с точки зрения того, чтобы элита чувствовала себя неуверенно, чтобы не было ощущения некой стабильности, конечно, эти слухи постоянно поддерживаются самой властью. Ей это выгодно.

Эггерт: То есть Путин не хочет, чтобы была стабильность?

Чеснаков: Путин не хочет, чтобы люди, которые занимают чиновничьи места, которые так или иначе выполняют властные полномочия, чувствовали, что они неприкасаемы. Он будет поддерживать напряжение, чтобы они все больше и больше ориентировались на него. 

Фото: Сергей Кузнецов / РИА Новости