Националисты требуют вернуть им нефтяные доходы

В бюллетене будет только один вопрос – «Поддерживаете ли вы выход из состава Соединенного Королевства»? И два варианта ответа – «да» или «нет».

Проведение референдума о независимости является одним из ключевых пунктов программы правящей Шотландской национальной партии. Кампания по сбору подписей в поддержку независимости под названием «Да Шотландии» стартовала в мае этого года. Организаторам требовалось собрать 1 миллион подписей, чтобы добиться проведения референдума.

В 2014 году Шотландия отмечает 700-летие со дня шотландской победы над англичанами в исторической битве при Баннокберне во время средневековых войн за независимость. Правда, пока что противников независимости Шотландии среди ее жителей почти в два раза больше, чем сторонников – примерно 53 процента против 28 (прим. ред.).

С 1999 года в Шотландии функционирует собственный парламент и исполнительная власть. Однако их полномочия ограничены в основном вопросами образования, культуры, здравоохранения, транспорта и охраны окружающей среды. Шотландия также традиционно имеет собственную судебную систему.

Об этом мы поговорили с нашим гостем в студии –музыкантом-волынщиком и исследователем Шотландии Анатолием Исаевым.

Казнин: Вы поддерживаете независимость Шотландии?

Исаев: Мое мнение вряд ли важно для шотландцев. Мне, наверное, было бы интереснее, если бы Шотландия отделилась.

Писпанен: Вы там жили?

Исаев: Да, некоторое время жил.

Писпанен: Наверное, люди говорят об этом. Эта тема периодически волнует общество.

Исаев: Эта тема постоянно колышет общество. Есть очень радикально настроенные люди, у них есть своя партия Scottish National Party, которая целиком и полностью поддерживает отделение. Они считают, что большая часть доходов от нефти должна идти в Шотландию, поскольку нефть именно там и находится. Считают, что Шотландия прекрасно проживет без Англии.

Казнин: Это не популизм? Многие в правящей элите Шотландии считают, что нельзя, иначе страну ждет экономический крах. Если бы не британские банки, Королевский банк Шотландии просто не выжил бы.

Исаев: В Шотландии трудно говорить о масштабах экономического краха. Сейчас там идет колоссальный отток населения, это тоже о чем-то говорит. Основные доходы – это нефть. И по-хорошему богатые люди там – исключительно нефтяники.

Писпанен: Почему отток населения идет?

Исаев: Судя по всему, там просто нечего делать.

Писпанен: Нет работы, нет занятости?

Исаев: Да.

Писпанен: Пройдет референдум, люди выразят свое желание, хотя пока соцопросы показывают, что они не особо-то и желают отделиться.

Исаев: Референдум там уже был, в 1970х годах они выразили свою готовность, англичане сказали: что-то вас мало проголосовало.

Писпанен: Сейчас даже разрешили понизить возраст, с которого можно начать голосовать на референдуме. Это физически возможно? Насколько сильно взаимодействуют инфраструктуры этих стран?

Исаев: Я не очень понимаю, в чем вопрос. Если речь идет об основной инфраструктуре, то она единая. Нет каких-то отдельных компаний, управляющими железной дорогой в Шотландии. Все объединено.

Писпанен: Это же придется все разделять?

Исаев: Я думаю, придется разделять на административном уровне.

Казнин: Кто поддерживает партию националистов? Какие слои населения?

Исаев: Думаю, что из всех социальных слоев поддерживают, из лично моих знакомых были и люмпены, очень молодые футбольные болельщики, и хорошо образованные, разбирающиеся в истории, вплоть до сэра Шона Коннери. Нельзя сказать, что идея популярна в какой-то отдельной социальной группе. Это столько лет независимость была национальной идеей, что если вдруг появится хоть один шанс, за него многие пытаются ухватиться, просто потому что они всю жизнь, все детство росли под напевы о свободной Шотландии.

Писпанен: В килтах ходят в Шотландии?

Исаев: Редко, единицы носят национальную одежду в повседневной жизни, но на мероприятиях, торжествах – всегда. Есть пункты проката этой одежды, не обязательно иметь свою.

Писпанен: А вы где приобрели?

Исаев: Там.

Писпанен: А здесь много народу интересуется шотландской культурой, музыкой, танцами?

Исаев: Изначально, когда лет 10 назад был первый всплеск интереса к кельтской культуре, почему-то все очень рвались любить Шотландию. Но вместе с тем все слышали ирландскую музыку, как раз в то время очень много людей пытались разделить ирландскую и шотландскую культуру. В плане Ирландии это очень хорошо удалось. Сейчас все слушают ирландскую музыку, но вместе с тем интерес к шотландской культуре пошел по второму кругу. Наша задача – показать Шотландию как она есть.

Казнин: Килт – это все-таки просто атрибут, символ или по клеточкам можно определить принадлежность, например?

Исаев: Килт бывает и без клетки, северо-ирландские войска носят зеленые килты. В Африке носили сафрон-килт – кирпично-оранжевый. Расцветок огромное количество. Все они появились за исключением 2-3 после отмены The Act of Proscription, когда шотландцы были полностью лишены национальной самоидентификации, был запрещен язык, шотландская национальная одежда. Волынки официально запрещены не были, но на местах чаще всего волынщиков отстреливали, если видели. В 1716 году это было введено и продолжалось в течение 40 лет. За это время потерялись все шотландские цвета, то, что мы видим сейчас, это новодел.

Писпанен: Вы знаете историю возникновения этого национального костюма?

Исаев: Тартан – это изначально был не тип рисунка, а тип ткани. Волокна переплетаются таким хитрым способом, что подобная ткань в мокром виде греет лучше, чем в сухом. Можно было уснуть в холмах зимой, завернувшись в плед, не боясь отморозить себе ничего жизненно важного. Изначально это была не юбка как таковая. Это кусок ткани со складками, с двойным запахом спереди. А изначально это был просто громадный плед длиной 8 м, в который оборачивались хитрым образом. Кстати, фраза «Я приглашаю выйти тебя замуж» звучала, как «приходи жить под мой плед».