Зачем через три дня после выборов в Москве переписывают протоколы

Денис Юдин член Мосизбиркома от партии «ПАРНАС»: Я вызвал сотрудников полиции, так как члены территориальной избирательной комиссии в Ховрино выставили меня за дверь с применением физической силы.

Коростелев: Денис Юдин — член Московской городской избирательной комиссии. В среду вечером он приехал в управу района Ховрино, там находится местная территориальная избирательная комиссия. Активисты утверждают, что ее сотрудники якобы фальсифицировали итоги выборов и позвали на помощь Юдина как члена комиссии с более высоким статусом.

Денис Юдин член Мосизбиркома от партии «ПАРНАС»: Комиссия не собирается ставить подписи за всех членов и все шито-крыто.

Коростелев: До приезда полиции Юдина выгнали из ТИКа, мол, он мешал работе комиссии. Войти обратно не получается, стальная дверь ховринской управы крепко заперта, изнутри говорят: «Здесь никого нет» как для Юдина, так и для полиции. Хотя снаружи в окно было видно, как председатель комиссии и его замы по-прежнему работают. В ховринскую управу постепенно начали съезжаться местные активисты и представители власти, но дверь не смогли открыть даже начальник ОВД и сотрудники МЧС. Последних попросил взломать дверь местный житель Борис Пиявский.

- Вы не могли бы дверь открыть? Здесь потому что полиция и пожарная охрана.

Коростелев: Суть претензии активистов заключается в том, что члены участковых избиркомов незаконно выдавали бюллетени с кандидатами по одномандатным округам приезжим из других городов избирателям. То есть часть людей наделяли правом, которым по закону они не обладают.

- Приезжали из других регионов, еще что-то и люди голосовали те, которые не имели права голосовать.

- Законодательно?

- Да. Это серьезное нарушение, по большому счету, мы можем составить запрос по отмене выборов на этих избирательных участках.

Коростелев: И таких случаев по Москве может быть несколько, а не только в Ховрино. Глава ЦИК Элла Памфилова, по версии активистов, лично предписала территориальным комиссиям исправить эти нарушения. Однако в разговоре с Дождем Памфилова это опровергла, сказав, что массовых нарушений, связанных с открепительными удостоверениями, не может быть, так как самих открепительных ничтожно малое количество. Двери территориальной комиссии открылись только после приезда главы управы Ховрино Ирины Булгаковой. Полиция и активисты вошли внутри, председатель ТИКа, запершийся внутри, начал показывать протоколы.

Петр Голубков, председатель ТИК Ховрино: 114 — это открепительных, это «Метрострой» рабочие, 114 человек.

- Сейчас я здесь вижу уже все. Один, да? Теперь смотрим, откуда эти бумаги.

Татьяна Филаретова, зампредседателя ТИК Ховрино: Вы одного не понимаете, что итоги совершенно не меняются, а техническую ошибку мы имеем право...

- А ничего интересного.

Татьяна Филаретова, зампредседателя ТИК Ховрино: Мы имеем право, имеем. Мы согласовали это с Мосизбиркомом.

Коростелев: На заседании комиссии, как и положено по закону, уже не было никаких запертых дверей. Его проводили открыто, но и это не спасло от ссор членов комиссии и активистов. Вторые написали заявление в полицию и жалобу на то, что их несколько часов не пускали проконтролировать процесс. А в ответ они получали требование комиссии отпустить их членов домой, к семье. Взаимная неприязнь противоборствующих сторон завершилась так, как и заканчиваются споры либералов с консерваторами. От сути дела перешли к вечным вопросам русской истории.

Марина Кузнецова, член ТИК Ховрино: Вы выступаете против советского народа, против ваших дедушек и бабушек. Да, который у вас... Я вам говорю об этом

- Подожди, все, не реагируй. Сиди спокойно.

Марина Кузнецова, член ТИК Ховрино: … говорит о том, что нельзя фальсифицировать итоги Великой Отечественной войны, призывать к тому, чтобы лучше бы у нас Гитлер проводил, и с таким лозунгом вы выступаете.

Коростелев: Итог исправления в протоколах: «Принять жалобы, отдать в полицию и уйти домой». Но некоторые члены вышестоящих комиссий утверждают, что претензии активистов к членам ТИК основаны лишь на предположениях. А факты таковы: ошибка техническая, от которой не зависит распределение голосов в парламенте.

Михаил Петров, член Мосгоризбиркома от партии «Яблоко»: Там написано, что выдано бюллетеней по федеральному столько, сколько нужно, по одномандатным тоже столько, меньше на это количество бюллетеней, и техническая ошибка, ее не пропускает Центральная избирательная комиссия, сейчас очень щепетильно проводит.

Коростелев: То есть по факту, люди не проголосовали дважды?

Михаил Петров, член Мосгоризбиркома от партии «Яблоко»: Они не проголосовали дважды.

Коростелев: С другой стороны, раз ошибка техническая и ни на что не влияет, есть открытая процедура ее исправления. Зачем члены ТИКа отгородились от наблюдения за пресловутой стальной дверью ховринской управы? Ответ на этот вопрос, похоже, так и останется в комнате, где члены комиссии прятались от активистов.

Михаил Цветаев, член левобережного ТИК: Есть основание полагать, что фальсификация была мало того, что введена в документы, но также были, возможно, вброшены в эти мешки какие-то другие бюллетени, возможно, были какие-то манипуляции и с открепительными удостоверениями для того, чтобы скрыть ту операцию, которая была проведена изначально в день выборов.

Насколько чисто прошли выборы в Госдуму, обсудили с Денисом  Юдиным член Мосгоризбиркома с правом совещательного голоса (партия ПАРНАС) и Михаилом  Петровым  член Мосгоризбиркома с правом решающего голоса (партия «Яблоко»).

Желнов: Давно ли вы являетесь, во-первых, наблюдателями на выборах и действительно ли эти выборы, как говорят, были чуть ли не самыми прозрачными?

Юдин: Вы знаете, я начал наблюдать на выборах с 2009 года — на выборах Мосгордумы. Как раз «Яблоко» и направило меня на участок, где я впервые столкнулся с нарушениями, был задержан полицией, была провокация, разбирался до вечера, еле успел на подсчет голосов. То, что касается прошедших выборов, то таких ярких нарушений и массовых, которые были в 2011 году, я не увидел. Все-таки, видимо, эффект Эллы Памфиловой существует.

Желнов: Или эффект Болотной площади?

Юдин: Болотная, вы видите сейчас, пока протестов никаких не наблюдается. Но вчерашний день смазал мое впечатление о выборах, все как и всегда: фальсифицируются протоколы, исправляются результаты, делается это в обход закону.

Желнов: А если говорить о позиции Эллы Памфиловой, она знает о ситуации в Ховрино?

Воскобойникова: Вообще вы с ней как-то напрямую контактируете?

Желнов: Только что мы рассказывали об этом. Есть какая-то реакция?

Юдин: Нет. Я, к сожалению, никаких контактов не успел сделать. Я после вчерашнего дня только успел разобраться с текущими задачами, и пока, видимо, даже не успеваю подать жалобу в Центральную избирательную комиссию, которая сегодня в 23 часа, по моим сведениям, должна подводить итоги этого голосования.

Желнов: Вы, Михаил, что скажете о прозрачности этих выборов или нет?

Петров: С 2003 года в той или иной мере работаю в системе избирательных комиссий, был с правом решающего голоса в территориальных избирательных комиссиях, совещательного. В 2011 году был членом Мосгоризбиркома с совещательным голосом, как сейчас Денис. А с 2014 года с января я являюсь членом Московской городской избирательной комиссии с правом решающего голоса. Но, конечно же, эти выборы совсем не похожи на то, что было пять лет назад, нету такого накала, нет таких фальсификаций.

Воскобойникова: Не похожи в лучшую сторону.

Петров: Конечно, в лучшую сторону. Они прозрачные, установлены камеры видеонаблюдения.

Воскобойникова: Все-таки что произошло, по-вашему, в Ховрино? Это был какой-то человеческий фактор и обычная ошибка или все-таки это был изначально продуманный такой ход?

Петров: Так случилось, что Ховрино входит в избирательный округ 207, который я курирую как член Московской избирательной комиссии, и достаточно хорошо знаю председателей комиссии. Я считаю, что все-таки тут имеет место психологическое состояние председателя, он очень устал, большая кампания была, он на себя брал основную работу в ТИКе. И эта ситуация, когда вдруг возникла потребность в трех протоколах внести технические изменения...

Воскобойникова: А почему изначально честно не признаться в этом, что вот, произошел такой технический сбой? Это же наверняка предусмотрено законодательством, что да, могут такие проблемы возникнуть.

Петров: Меня тоже не пустили в территориальную избирательную комиссию, я так же стоял, как и все, под дверью и, кстати говоря, и даже начальника отдела внутренних дел не пустили поначалу. Но когда мы все-таки вошли туда, то выяснилось, что, конечно, председатель находится в тяжелом психологическом состоянии, он очень вымотан, с трудом делал заседания территориальной избирательной комиссии позднее, очень долго, медленно готовил документы, и мы даже, эта комиссия, нарушила закон, потому что до 12 часов должны были публиковать.

Воскобойникова: Грозит ли за это какая-то ответственность?

Петров: Ну, я не думаю, что будет какая-то ответственность, потому что, как минимум, это объективные факторы — то, что долго рассматривали жалобы и не могли вовремя принять это решение, поэтому здесь имеется такое... Это, на мой взгляд, психологический фактор, но он отчасти связан, конечно, и с тем, что комиссия недоработала в день голосования, когда они не проверили эти сведения. То есть здесь речь идет о том, что была совершена техническая ошибка, число людей, которые проголосовали по открепительным удостоверениям, из протокола по федеральным выборам были расставлены в протокол по одномандатным выборам, по Ховрино это где-то 170 открепительных удостоверений.

Воскобойникова: То есть в целом мы можем говорить о том, что в Москве, в принципе, прошли чистые выборы. Или были еще какие-то проблемные участки?

Петров: В Мосгоризбирком жалобы не поступали, работал всю ночь штаб по наблюдению за выборами. Действительно, там были участки, где, в основном, ошибки связаны с тем, что голосование по открепительным удостоверениям, мало того, что их много было, мы знаем, а, во-вторых, выдавались вместо одного бюллетеня два бюллетеня — это самая распространенная ошибка. То есть члены участковых избирательных комиссий давно не проводили выборы в Государственную думу по двум округам — по федеральному и по одномандатному — и, видимо, забыли, как нужно работать с открепительными удостоверениями, с людьми, которые получили их где-то не на территории избирательного округа.

Воскобойникова: Денис, у вас есть что добавить? Я так понимаю, что вы тоже согласны.

Юдин: У меня более жесткая оценка произошедшего и того, как совершалась упомянутая ошибка. Конечно, я считаю, что налицо беззаконие, в том числе по недопуску членов вышестоящей комиссии и гласности при проведении выборов, подсчете голосов и подведении итогов. А также я знаю, что эта ошибка по выдаче второго бюллетеня людям, которые не зарегистрированы в округе голосующем, она была скрыта наблюдателями в этом округе еще в 12 часов дня на одном из участков. Об этом был составлен акт, эта ошибка потом обсуждалась и была учтена при подведении итогов. А также 19 сентября в ночь, когда я наблюдал, как в ТИК левобережного района приезжают комиссии и сдают документы, я на другом участке, не на 377-м, о котором я начал рассказывать, на другом участке видел схожую ситуацию, когда они отдают количество открепительных удостоверений такое же, как у них указано в протоколе по одномандатному округу. И я проверяю эти удостоверения и вижу, что там только шесть из 18 позволяли выдать этот бюллетень, на что я обратил внимание, и комиссия уехала составлять повторный протокол.

То есть эта ошибка была серийной. Как оказалось, по крайней мере, в этом округе и в ТИК Ховрино несколько участков. Я знаю по крайней мере три, по которым переписывались в Ховрино протоколы. Видимо, было какое-то указание эту ошибку устранить, но так, как было реализовано устранение ошибки — это полное беззаконие и просто тренировка к дальнейшим фальсификациям комиссии. Люди просто почувствовали возможность манипулировать процедурой, невзирая на закон, и уйти от ответственности.

Желнов: Понятно. Вопрос к вам обоим: как вы оцените явку московскую на этих выборах? Потому что писали, что она исторически самая низкая за все последние десятилетия. Как вы можете оценить эту цифру? Это  катастрофически низкая цифра или нет?

Юдин: Вы знаете, я солидарен с мнением Орешкина в том, что он рассказал, что явке низкой удивляться не следует. Если раньше административный ресурс шел на все тяжкие и добрасывал бюллетени, увеличивал таким образом явку, то при...

Воскобойникова: А в этот раз это не делали?

Юдин: Да. В этот раз я могу сказать, что массовых вбросов мои коллеги и знакомые не фиксировали, и поэтому мы видим ту явку, которая, видимо, всегда была с учетом небольшого падения интересов жителей к политике, к политической ситуации. Но, в принципе, людей я не заметил, чтобы меньше приходило на участки.

Фото: Александр Подгорчук/Коммерсантъ