Собянинский сад: почему на Тверской не распускаются липы, купленные за 200 тысяч рублей в Германии

Лобков: Как говорится, весна покажет, кто где и что и наделал. Напомню, в 2017 году в Москве уже было объявлено несколько сотен аукционов на озеленение территорий, около 1,3 миллиардов ― на озеленение Садового кольца. Чем закончилась предыдущая программа? Вместе с дендрологом Дмитрием Звонкой мы осмотрели результаты прошлого собянинского озеленения.

Лобков: Груша, посаженная, по легенде, еще отцом Бориса Пастернака, ― здесь было их имение, ― уже цветет, а липы за несколько сотен тысяч рублей, в общем, даже еще не собираются распускаться. В чем здесь секрет, почему это так?

Звонка: В первую очередь, насколько я знаю, деревья сажали в достаточно поздние сроки. Видимо, ком замерз, сам грунт был мерзлый, скорее всего. Поэтому нужно время, чтобы это всё еще оттаяло. Здесь будет еще, естественно, недостаток минеральных элементов, потому что очень маленький объем почвы. А так ― это как в горшке, дерево может расти некоторое время.

Лобков: Оказывается, они посадили японский багряник.

Звонка: Ага.

Лобков: Это растение зоны 5a, как я понимаю, 5b.

Звонка: Дальневосточный вид, да.

Лобков: Вообще это Киев, Варшава, Берлин, да?

Звонка: Здесь довольно жесткие условия. Летом тут будет очень жарко, всё это будет очень сильно отражать тепло, а зимой, наоборот, будет очень сильное промерзание.

Лобков: Совершенно непонятно, зачем такое экзотическое растение сажать там, где его никто не оценит.

Звонка: Вот мне тоже удивительно, потому что по-хорошему бы хотя бы на каком-то большом пятачке газона посадить.

Лобков: Как-нибудь можно узнать, живая ветка или нет?

Звонка: Если мы до нее дотянемся, то мы увидим. Да, живая. Пока что живая.

Лобков: Ветка живая, здесь виден камбий зеленый.

Звонка: Да, зеленый камбий.

Лобков: Кустарники абсолютно мертвые, причем, похоже, все. Мы не видим здесь зеленого слоя вообще никакого.

Звонка: Да.

Лобков: Потому что вся соль была здесь. Большой побег если взять, он вообще сухой абсолютно. Они живые или полуживые…

Звонка: Можно посмотреть? Я сейчас гляну, мне интересно.

Лобков: Он желто-зеленый, а не зеленый.

Звонка: Так-так-так. Почка без тургора и на вид больше похожа на мертвую уже.

Лобков: Давайте сделаем поперечный срез почки.

Звонка: Через неделю-две будет прямо совсем всё точно.

Лобков: То есть пока трудно сказать, какой процент. Важно, что эта почти идеальная форма, которая была выращена в питомниках Lappen, не сохранится. То есть это будут такие палки, которые вы видите на МКАДе, когда много соли, много грязи попадает. Вот такая ветка сухая, и на ней какой-то пучок неаккуратной зелени, знаете, как будто выросло что-то такое, мох какой-то.

Арно: Ее привезли еще из Германии, насколько я понимаю.

Лобков: Из Германии. Это питомники Lappen, через сеть посредников, именно поэтому стоит так дорого. Сажала компания «Европарк», к которой, в общем, не было претензий. Но всё подгонялось под сроки. Я снимал рядом с моим домом, где историю каждого дерева просто прослеживал, потому что каждый день шел с работы. В декабре они долбили мерзлый грунт, туда сажали, опускали эти комья.

Арно: А зачем везти липу из Германии? У нас, что, нет лип своих?

Лобков: У нас, к сожалению, питомниковая культура не так хорошо развита. Вы говорили о «Комсомольской правде», о ее главном редакторе Сунгоркине, вот его супруга, они вкладывают деньги в огромный питомник. Но там они еще не доросли, потому что чтобы дерево было такое, ему должно быть 25-30 лет, а у нас всего капитализму столько. 

Поэтому у нас, в общем, таких нет, пересаженных, с комом. Поэтому всё равно из Германии. Важно ― откуда. Можно было с севера Германии везти, там немножко дороже, испугались.

Арно: Ну и так 180 тысяч рублей одно деревце.

Лобков: Вообще ценообразование ― 180, 240 ― мне непонятно, потому что за сотню…

Желнов: Это очень дорого, да, Паша, очень высокая цена.

Лобков: За сотню, тем более северные германские питомники, где и климат лучше подходит, это питомники Bruns, дают скидки. А в этом случае, как я подозреваю (и как подозревает Навальный), нужны были не скидки, а наоборот, чтобы подороже было.

Арно: Все-таки, Паша, они взойдут или нет? Как?

Лобков: Я объясню следующее, просто из физиологии. Мы еще в прошлом году предупреждали, что экзотические дорогие деревья вроде пурпурных кленов или японских багряников высаживать очень рискованно, особенно из южных питомников.

И вот пример: на Маяковской, на Триумфальной, где Собянин очень любит качели, посадили яблони, которые всю осень радовали маленькими, несъедобными, но очень красивыми яблоками.

Арно: Да.

Лобков: Две зимы они пережили. Давайте узнаем, почему ресурсов хватило всего на два года.

Звонка: Давайте вспомним, что у нас было в январе, какие морозы мощные стояли. Естественно, было промерзание достаточно серьезное.

Лобков: А грунта здесь не так много.

Звонка: Мы должны быть готовы к тому, что дерево может и в первый год заснуть. А может, наоборот, даже хуже: оно растет годы, пять, шесть, семь, бывает, даже десять или двадцать лет растет, а потом вдруг бац ― и всё.

Лобков: И, похоже, этот бац мы сейчас наблюдаем.

Звонка: Да, очень похоже.

Лобков: У нее промерзла, похоже, сердцевина.

Звонка: Давайте сделаем срез. Ветка пока живая, но, скорее всего, почки померзли как минимум.

Лобков: Смотрите, у нее флоэма.

Звонка: Да-да-да, она пошла уже. Вот это уже мертвяк.

Лобков: Все ветки, наверно, будет делить на ноль.

Звонка: Ну да.

Лобков: Будет новая яблоня, новая крона. На это понадобится несколько лет, чтобы она приобрела какой-то вид. Ну а вот это вообще мертвая ветка.

Лобков: Я объясню очень коротко механику этого дела, это на уровне шестого класса средней школы. Есть дерево, у него есть корни и крона. Они находятся в балансе. Понятно, что зимой дерево не синтезирует сахар из углекислого газа и воды, потому что нет фотосинтеза, нет листьев, вообще холодно.

Что делает листопадное дерево? Осенью весь сахар оно транспортирует в древесину, там он накапливается. Весной, когда корни начинают гнать воду, это березовый сок, яблоневый сок, какой угодно. Этот сахар должен дать толчок росту, а дальше уже дерево само начинает синтезировать сахар. Поэтому баланс должен быть всегда положительный.

Но в этом стволе есть некоторое количество запасов, что называется.

Желнов: Резервы.

Лобков: Если завтра перестанут работать все магазины, какое-то количество крупы, гречки у вас дома есть, какое-то время вы продержитесь. И вот это время для такой яблони ― два или три года. При том, что корням плохо, растение имеет отрицательный баланс питательных веществ, по инерции оно всё равно будет цвести два-три года.

Этого хватит для того, чтобы сфотографироваться с ленточками, с Бирюковым, с пионерами, с кем угодно, с активными гражданами. А потом будет веник, который пойдет неизвестно откуда расти, и всё это будет восстанавливать форму годами.

Так что в этом году, как подсчитала моя коллега Мария Жолобова, Москва потратит еще несколько миллиардов на благоустройство других территорий. Только на озеленение парка ЗИЛ ― это будет наш новый кластер для создания новых смыслов, а смыслы мы уже видели ― потратят почти миллиард рублей.

Заммэра, знаменитый Петр Бирюков, обещал высадить в парке 700 деревьев на площади 10 гектаров, так что будет что снимать на будущий год. Одно дерево высотой полтора метра с комом земли обойдется в среднем в 41 тысячу рублей, высотой два метра ― почти в 80 тысяч с учетом работ. Я недавно покупал такие ивы за пять тысяч.

В общем, тем, кого опечалил вид сталинских лип за 200 тысяч, скажу: они, скорее всего, выживут, но им понадобится столь жесткая обрезка всего мертвого, что выглядеть они будут от силы на десятку. Но это всё происходит от того, что нам показывал телеканал ТВЦ с триумфом в прошлом году. Зима, ночь, сажают быстро, чтобы успеть, эти самые липы.

Арно: А потом страшные морозы. Я помню этот момент.

Лобков: А потом страшные морозы. Так что Москва, можно сказать, это Нескучный сад в прямом смысле слова. Не соскучишься.

Арно: Паша, спасибо. На самом деле здесь не посмеешься, потому что такие деньги угрохали! Я сегодня спросила в соцсетях, что думают москвичи, все реально просто в ужасе, а когда им еще озвучили цены… И главное, что это вообще некрасиво. Тверская голая вся.

Лобков: Есть вообще у садоводов хорошая присказка: «Лучше живо, но криво, чем прямо, но мертво». Так что, скорее всего, будет живо, но криво.

На превью: Валерий Мельников / РИА Новости