Константин Сонин: экономику России тормозят коррумпированные суды

Инвестиций нет, потребительский спрос падает, поступления от налогов ниже запланированного уровня. Грозит ли нам застой – обсудили с нашим гостем, проректором  Российской экономической школы, профессором Константином Сониным.

Казнин: Здравствуйте. То есть не выполняются предвыборные обещания Владимира Путина по росту ВВП?

Сонин: Мне не запомнилась его избирательная кампания обещаниями про рост ВВП.

Казнин: Ну, на каком уровне он должен быть, сколько процентов – это часто приводимые цифры.

Сонин: В его экономической программе, которая год назад была опубликована «Ведомостями», были все благие пожелания всех хоть сколько-нибудь разумных экономистов страны и неразумных тоже. Там было все.

Казнин: То, что пишут последние дни экономические  эксперты, наверное, стоило бы перевести на более понятный язык. Потому что когда человек, не имеющий специального экономического образования, читает «рост составил 0,9% ВВП», что не очень похоже на 3,6%....

Сонин: Вы можете спокойно говорить, что началась стагнация. У нас стагнация промышленности продолжается примерно 4-5 месяцев. Обычно по такому сроку экономисты еще не говорят, что началась стагнация. Вот если еще пару месяцев, тогда это будет более определенно. Но так выглядит, что экономика, если и растет, то очень медленно. Гораздо медленнее, чем должна была бы.

Казнин: Это страшно? Мы до этого какой-то бурный рост переживали?

Сонин: У нас было 9 лет очень быстрого роста: между 1999 годом и серединой 2008 года. Основная причина этого быстрого роста – до этого был очень сильный спад. Это был катастрофический спад. И с того момента, где мы примерно доросли до того уровня, с которого мы начали падать в 1990 году, - это примерно, потому что экономика стала совершенно другой, -  с тех пор мы особенно дальше не растем. И экономисты уже устали повторять, что нужны новые источники роста, что уже то, что было раньше – глубина спада, растущие цены на нефть, огромное количество простаивающих мощностей, какая-то простаивающая рабочая сила – этого больше нет. Нужны новые источники, за год, могу сказать точно, их не появилось.

Арно: Давайте заглянем в недалекое будущее. 6 млрд. евро на Кипре, впереди Олимпиада, чемпионат мира по футболу. «Всего доброго!» - называется.

Сонин: Мне кажется, что чемпионат был здесь совершенно не по делу, он никак не повлияет.

Казнин: Не потребует он, как Олимпиада, еще больших вливаний на последних стадиях?

Сонин: По идее, строительство новой инфраструктуры, а насколько я понимаю, чемпионат будет связан со строительством инфраструктуры, если делать по-человечески, если это не будет связано с масштабным воровством, это экономике будет в плюс. Это будет стимулирующий эффект?

Казнин: Какие могут быть источники роста, если не нефть?

Сонин: Это немножко звучит банально, но для нас важным источником роста было бы повышение нашей производительности труда. Проблемы нашей производительности труда, которая во много раз меньше, чем в развитых странах, - это, в частности, то, что у нас очень плохие институты. У нас очень плохо работают суды, полиция. То, что мы в бытовом смысле жалуемся на работу этих органов, точно так же жалуются бизнесмены. Если бы эти институты работали лучше, бизнесмены больше бы инвестировали. Но у нас за последний год, если говорить о нагрузке на бизнес, общее давление силовых структур, оно только выросло. Это наш мощнейший резерв. Эту нагрузку нужно снизить, сделать обеспечение прав собственности более  эффективным, уменьшить коррумпированность полиции. Будет рост.

Арно: А может так случиться, Центробанк просто допечатает денег. Если да, то к чему это может привести?

Сонин: Центробанк может допечатать денег, но от этого не будет более быстрых темпов роста. Дело в том, что с помощью печатания денег практически невозможно увеличить темпы роста реальной экономики. Есть редкие обстоятельства, в этих редких обстоятельствах сейчас находится Европа и отчасти находится Америка, в которой печатание денег может помочь. К нашим обстоятельствам это не имеет вообще никакого отношения. Нам печатание денег никак помочь не может.

Казнин: Вы перечислили необходимые условия, в том числе борьбу с коррупцией. Мы можем предположить, что этого не случится в ближайшие месяцы, а может даже и годы. По крайней мере, каких-то изменений не будет. Что тогда?

Сонин: Мне этот диалог про «что тогда»… Будет стагнация. Не будет ничего похожего на 1990 год, не будет краха, нет причин ожидать, что в нашей экономике произойдет такой крах.

Казнин: Это будет застой.

Сонин: Будет застой, да. Мы выйдем на то, что делала Аргентина после Второй мировой войны. К конце Второй мировой Аргентина, которая в ней не участвовала, была по-прежнему на уровне самых экономически развитых стран мира. Потом прошло 50 лет. Они тоже не участвовали ни в каких войнах, и вдруг оказалось, что они от развитого мира отстали в три раза. Они практически из развитого мира перетекли в далекий развивающийся. Мне кажется, что такая угроза перед нами. Что Европа начнет расти, а мы так и будем стагнировать.

Арно: Интересную версию предложили сегодня наши коллеги из «Форбс», по-моему, Малютин написал эту статью: что это связано с телевидением. О том, что вчера в воскресном КВНе, наконец-то, прозвучали шутки про Владимира Путина. И даже Константин Эрнст как-то улыбался. Его показывали крупным планом. И все это прошло в эфире федерального канала, что означает, по версии «Форбс», что дают народу больше зрелищ вместо хлеба. Что с хлебом будет плохо, зато будет меньше цензуры над тобой. Как вы думаете, будет так?

Сонин: Мне кажется, что шуток над Владимиром Путиным вообще всегда хватало.

Арно: Ну, ладно, в эфире федеральных каналов – никогда.

Сонин: Мне кажется, что, может, не хватает конструктивной критики. Почему? Были какие-то мультфильмы, где он там что-то такое танцевал с гармошкой… Не знаю, это красивая метафора, что сейчас будут давать больше зрелищ, но лучше смотреть на цифры производства промышленности. Намечается стагнация…

Казнин: А кто будет отвечать за выход экономики из этой стагнации? Есть предположения, что ЦБ хотят сделать ответственным за это.

Сонин: Мне кажется, что весь экономический опыт, что теория, что практика, показывает, что в нынешних наших обстоятельствах при тех проблемах, которые перед нами стоят, Центральный банк ничего для повышения темпов роста экономики сделать не может. Он мог бы единственное, что сделать, резко снизить инфляцию. У нас был бы тогда большой спад в экономике, похожий на 2008 год, но потом была бы низкая инфляция, и, возможно, это привлекло бы инвестиции, но этого никто не собирается делать. Все разговоры о том, что Центральный банк может напечатать денег, и это что-то в экономике изменит к лучшему…. Не изменит, и даже не знаю, почему так можно думать.

Казнин: Мы сказали уже про стагнацию. «Путинский застой» -  будет такая эпоха в ближайшее время. А для потребителя это чем будет характеризоваться? Я имею в виду, как это будет связано с зарплатами?

Сонин: Думаю, что зарплаты не будут так расти, как они росли в среднем последние 10 лет.

Казнин: Это будет заметно? То есть, например, когда мы говорим «брежневский застой» - вы же понимаете, что у многих воспоминания, как о «золотой поре». Ничего не происходило, люди жили себе и жили.

Сонин: Удивляешься, как это может восприниматься как «золотая пора», учитывая то, чем это закончилось.

Казнин: Имею в виду тех, кто ностальгирует по Советскому Союзу. Они ностальгируют, чаще всего, по брежневским временам.

Сонин: Думаю, было бы нечестно говорить, что предполагаются какие-то потрясения. Думаю, что из-за экономических проблем резкого роста недовольства не ожидается.