Куда пропали 200 000 веб-камер с избирательных участков

Трансляции будут работать до закрытия телекоммуникационной выставки «Связь Экспокомм» 17 мая, об этом рассказали в Минкомсвязи. Так что проект – временный. Всего в нем задействованы 277 камер из почти 200 тысяч, которые использовались в марте.

На организацию трансляций с избирательных участков потратили 13 миллиардов рублей, и после окончания трансляций никак не могли придумать, что же делать с оставшимися камерами. Например, адвокат и член Общественной палаты Анатолий Кучерена предложил использовать камеры для контроля работы полицейских и установить их в участках.

В результате сейчас на сайте можно увидеть, например, Храм Христа Спасителя, центральную мечеть Грозного, калужский Музей космонавтики и краеведческий музей Нарьян-Мара. Будущее затратного проекта обсудили с депутатом Госдумы от «Справедливой России» Ильей Пономаревым, который входил в экспертный совет по установке веб-камер на избирательных участках. 

Писпанен: Ожидали вы такое применение камер? И к чему оно такое?

Пономарев: Я давно говорил, что у нашей системы какой-то интеллектуальный паралич. Мы ведь очень долго говорили про информатизацию школ, например, и никак не могли ее толком осуществить. В бытность Медведева провели каналы связи и так далее, а потом государство отказалось за эти каналы платить, и в каких-то регионах они работали, а в каких-то не работали. Как только необходимо было решать проблему выборов, как оказалось, что за месяц можно охватить связью всю страну, если мы хотим. Охватили, замечательно, отчитались, и после этого система, получается, выкидывается на помойку.

Конечно, необходимо, чтобы она оставалась в школах, никуда ее оттуда не надо уводить.

Писпанен: В полицейских участках, мне кажется, было бы очень актуально.

Пономарев: В полицейских участках только в последнее время учат и в основном студентов, а все-таки молодежь школьного возраста – она учится в школах, это гораздо больше по объему, и более значимо с точки зрения нашего подрастающего поколения.

Например, у меня в школе, где мои дети учатся, там возникла даже коллизия относительно того, кто за эти каналы будет дальше платить? Потому что старые демонтировали, новые поставили, теперь его же назад и снимают, когда этот проект закончен.

Конечно, надо оставлять в школах. И камеры надо оставлять в школах, выборы на этом не заканчиваются, они проходят, к счастью, или, к несчастью, каждый год у нас в стране, в некоторых регионах – даже 2 раза в год, хотя теперь будет единый день голосования, но я уверяю, что школьники придумают, как использовать эти каналы гораздо лучше, чем московские чиновники.

Казнин: То есть, отдать это школам на их усмотрение, а в момент выборов – использовать их по прямому назначению, как и собирались?

Пономарев: Конечно. Это самый простой и очевидный путь, я не понимаю, почему он не реализуется.

Казнин: Почему изначально не обговаривались подобные вещи?

Пономарев: Мы это обговаривали с самого начала, проблема заключается в чисто классической российской бюрократической ерунде: у кого на балансе будут стоять эти каналы и веб-камеры? Поскольку формально установкой занимался «Ростелеком», который является формально коммерческой компанией, хотя он принадлежит государству, соответственно, «Ростелеком» сейчас говорит: Если это школы, нам надо передать на баланс школ. А школы – государственное учреждение. Соответственно, для того, чтобы их забрать – они не могут их просто получить, они должны их купить по 94-му закону о госзакупках на конкурсной основе, а денег, чтобы их купить, у них нет, потому что Минфин их в бюджете для школ не предусматривал.

Писпанен: То есть, 13 миллиардов пропало.

Пономарев: Да, они их уже потратили по-другому.

Писпанен: Говорят, еще и огромное количество установленных на выборы камер уже тоже как-то там – усушка, утряска?

Пономарев: Мне про это ничего не известно, поэтому я не буду голословно что-либо утверждать, но главные затраты – не камеры, эти камеры – расходный материал. Из этих 13 миллиардов рублей, про которые вы говорите, там не больше двух потрачено на камеры, все остальное – это каналы связи. Именно их и надо сохранять.

Казнин: Сохранят, вы думаете?

Пономарев: Конечно. Пусть наши дети учатся на качественной телекоммуникационной инфраструктуре. Она уже проведена, она уже смонтирована, зачем ее разрушать?