Ключевой день "Одиссея"

Сегодняшний день стал ключевым в операции "Одиссея. Рассвет".

Войска коалиции уничтожили командный пункт ливийской правительственной армии и ещё несколько важных военных объектов. Под натиском иностранного контингента солдаты Муаммара Каддафи сегодня отступили от Бенгази. Таким образом, главный оплот оппозиции устоял, повстанцы даже вернули контроль над городом Мисурата.

Уничтожение режима Каддафи — это не цель операции международных сил. По крайней мере, так официально заявляют американские военные, которые сегодня утром бомбили резиденцию полковника. Пока ливийскому лидеру удаётся скрываться от бомбардировок, где он находится — неизвестно. 

Немецкое издание Bild сообщило, что сегодня скончался шестой по старшинству сын полковника — Хамис. Якобы он умер в больнице от ран, полученных во время авианалета. Официальные власти Ливии это отрицают.

Хамис Каддафи – выпускник московской военной академии имени Фрунзе. Он возглавляет так называемую "Бригаду Хамиса" — это одно из наиболее боеспособных подразделений верной Муамару Каддафи армии. Численность бригады несколько тысяч человек, а на вооружении у нее современные танки российского производства и ракетные системы "Град".

Ситуацию в Ливии комментирует Азер Мурсалиев, шеф-редактор издательского дома "Коммерсантъ".

Ведущие: Сегодня сразу несколько иностранных изданий написали о том, что у России получилась несколько двоякая позиция. С одной стороны, мы осуждаем ситуацию с бомбежкой Ливии, а, с другой стороны, мы не наложили вето, хотя могли бы. Полагают, что все это сделано из экономических выгод, то есть это очень удобно России – там были очень выгодные контракты до серьезных событий и так далее. Как Вы считаете?

Мурсалиев: Думаю, что по экономическим соображениям, безусловно. Есть такая страна, постоянный член Совета Безопасности ООН с правом вето, как Китай, и, если обратить внимание, в подавляющем большинстве случае в таких конфликтных ситуациях Китай воздерживался, благодаря чему во многом, на сегодняшний день Китай, пожалуй, самая влиятельная страна в мире по количеству друзей и союзников.

Ведущие: Особенно среди арабских и африканских режимов.

Мурсалиев: И латиноамериканских, между прочим. И, собственно говоря, в чужой игре не всегда надо проявлять инициативу. Мне кажется, что сегодняшняя позиция России, когда Россия воздержалась, абсолютно адекватна. Независимо от того, кто победит в Ливии, мы сохраняем лицо.

Ведущие: И с теми, и с теми продолжаем дружбу.

Мурсалиев: Ну, собственно, и с теми, и с теми дружить мы сейчас не можем, потому что одна из главных проблем – не совсем понятно, кто повстанцы, противостоящие Каддафи. Там идеология одна – Каддафи достал и его надо убрать, а что потом там не понятно, по-моему, даже тем, кто проводит операцию.

Ведущие: То есть точного ответа – это исламисты или бывшие министры из правительства Каддафи – нет?

Мурсалиев: Мне кажется, сложно сказать. Я сомневаюсь, что это исламисты, судя по тому, что символом у них флаг монархии…

Ведущие: Ну, это логично, потому что повстанцы контролируют восток страны, то, что раньше называлось Киренаикой, которая в отличие от Триполитании, откуда родом Каддафи, была родиной бывшего монарха короля Идриса и традиционно была неповиновавшейся частью страны.

Мурсалиев: Да, но флаг поднимали и на западе и на востоке, то есть это флаг тех, кто недоволен существующим режимом. То есть это не обязательно монархисты, это те, кто против режима, те, кого режим достал. Собственно говоря, это то, что называется широкий фронт. Такая конструкция существует только в рамках революции.

Ведущие: А как Вы считаете, будет ли наземная операция силами коалиции, или коалиция попытается, опираясь на этот широкий фронт, их руками свергнуть Каддафи и свергнет ли.

Мурсалиев: Я думаю, что наверняка свергнут, раз уже ввязались в это дело. Мне кажется, вряд ли силами повстанцев это сделают. Повстанцы ведь уже почти дошли до Триполи, там вроде бы осталось всего ничего, а операция началась тогда, когда войска, верные Каддафи вот-вот могли взять последний оплот и все, там уже никакой легальной базы не оставалось для оппозиции. Мне кажется, что так или иначе наземная операция будет. Будет ли она носить характер непосредственно военных действий или полицейский после свержения или бегства Каддафи, там же надо будет проводить какие-то выборы, организовывать какую-то власть. Я думаю, что как минимум в этот момент там будут присутствовать иностранные войска.

Ведущие: А как Вы считаете, почему все-таки Совбез ООН принял решение бомбить. Если брать историю таких решений, все время вылезает огромное количество каких-то грязных историй, каких-то неверных решений…

Мурсалиев: А иначе не получалось убрать Каддафи. Ситуация сложилась несколько патовая. Мир во второй уже раз объявил Каддафи исчадием ада, дьяволом, террористом и так далее. А как дальше иметь с ним дело? А не иметь дело с Ливией довольно-таки рискованно, поскольку это все-таки важная в экономике страна.

Ведущие: А что, кстати, будет с нефтью, на Ваш взгляд?

Мурсалиев: Бывший министр нефти Саудовской Аравии шейх Ямани накануне иракской войны сказал, что в случае этой войны или ее разрастания нефть может дойти до 100 долларов, ему никто не поверил тогда. А позднее, когда беспорядки и волнения стали распространяться на остальную часть арабского мира, он назвал эту цифру – 200. Но тут дело не только в нефти, дело еще и в инфляции. Зависит от того, в чем измерять – доллар в нефти или нефть в долларах, потому что доллар дешевеет, а нефть дорожает.