Кашин: "Якеменко я ненавижу"

Глава Росмолодежи Василий Якеменко проиграл сегодня суд журналисту Олегу Кашину и политологу Александру Морозову. Этой весной они написали в своих блогах о причастности Якеменко к избиению Кашина в ноябре прошлого года.

О процессе и своем отношении к Василию Якеменко телеканалу ДОЖДЬ рассказал Олег Кашин.

Арно: Было для вас неожиданным сегодня решение Хамовнического суда?

Кашин: Нельзя сказать «неожиданно» о надежде, которая в тебе живет, и достаточно давно. Я надеялся на такое решение, и то, что оно случилось, для меня стало таким приятным сюрпризом. Я сегодня весь день хожу как именинник, потому что действительно большая победа всегда приятна.

Арно: Здесь вас поздравляют наши зрители. Очень много сообщений.

Кашин: Спасибо.

Казнин: Предполагают, что вы будете отмечать вечером?

Кашин: Отмечать не буду, потому что с этими судами я очень мало спал, и главная мечта – отдохнуть и забыть о Кристине Потупчик, адвокате Зорине и соответственно о Василии Якеменко, хотя бы на сутки.

Казнин: Вы уже сказали, что впервые участвовали в качестве состязательной стороны.

Кашин: Это правда.

Казнин: Что самое большое впечатление на вас произвело?

Кашин: Наверное, все в совокупности. На самом деле, из того, что сильнее всего меня поразило, это частный фактор конкретного адвоката Сергея Зорина, представлявшего Василия Якеменко. Весь день сегодня я ждал, как сторона «нашистов» будет реагировать на свое поражение. К вечеру они, видимо, передумали, как им себя вести, и стали буквально врать, что мы с моим коллегой Морозовым доказали в суде, что не имели в виду того самого Василия Якеменко, а просто использовали его как нарицательное имя. Это неправда, решение суда четко обозначает, что мы высказывали оценочное суждение. Аудиозапись сегодняшнего заседания выложена у меня в Фэйсбуке, я как раз адвокату Зорину сегодня говорил, обвинил его во лжи, потому что он вчера приписывал мне слова, которых я не произносил вообще, слова «Медведев» не упоминал, но было интересно – вы меня спросили о самом сильном впечатлении - когда после заседания, когда мы с этим Зориным орали друг на друга в суде. Выходим на улицу, а он мне говорит: «Олег, поймите, ничего личного. Я  - наемный адвокат, это моя работа, и мне она нравится. Я вам говорю здесь впервые, что я в последний раз работаю на Якеменко в суде, против вас лично ничего не имею». Не имеет – не имеет. Я ему сказал: «Зря вы на него работаете, он плохой». Собственно, на этом мы и разошлись.

Арно: А когда вы в своем блоге писали «якеменковский след» - что вы под этим подразумевали?

Кашин: Смотрите, какая история. Я уже много раз объяснял, куча публикаций, куча интервью.

Арно: Думаю, Кристина Попутчик сейчас смотрит, специально для нее.

Кашин: Привет ей. История какая. Я действительно в последний год перед нападением на меня больше всего писал, и часто сам себя ненавидел, что зацикливаюсь на этой теме, о одиозных молодежных прокремлевских движениях, созданных Василием Якеменко, направляемых Василием Якеменко и руководимых Василием Якеменко. Вокруг этих движений консолидируется много разной гадости. То есть параллельно официальному развитию движения «Наши» есть такая теневая сторона – анонимные нападения, провокации, DDoS-атаки, бросание унитазов на автомобили и т.д. Кто это делает, непонятно. Косвенных подтверждений причастности к этому «нашистов» достаточно много, прямых – нет, потому что они постоянно дистанцируются, говоря о том, что мы хорошие ребята, мы делаем форум на Селигере и к нам приезжает компания Intel. Собственно, на основании 10-летнего опыта писания о «наших» и Василии Якеменко, я имею возможность в последние полгода - поскольку дело мое так до сих не раскрыто - много было времени подумать, кто мог на меня напасть. У меня было вначале три версии. На вашем канале, когда я только-только вышел из этой комы, я в интервью Парфенову назвал три версии. Самые опасные темы, которых я касался, это были «нашисты», химкинские власти, Химкинский лес и губернатор Турчак. Две версии отвалились, осталась одна. И то, что я пишу, что у меня нет других версий, кроме этой, это правда, это действительно так. У меня действительно одна версия, и я уверен, что когда закончится следствие, люди которых поймают – исполнители, организаторы – будут связаны в той или иной форме с этими движениями, которые существуют.

Казнин: Давайте я выступлю немного адвокатом дьявола. Скажите, а вот если в итоге, пофантазируем, выяснится, и это докажет следствие, что Якеменко не причастен к этому?

Кашин: Я напишу у себя в блоге, что я был неправ, когда не сомневался в этой версии. Если вы намекаете на то, буду ли я перед ним извиняться, нет, не буду. Это тоже очень важный момент. Редко такое бывает, думаю, в одном случае из миллиона, когда в отношениях между какими-то людьми один ставит себя вне всего на свете, вне каких-то моральных норм. Я не думал, что буду относится к себе как к еврею из Холокоста, но для меня очень жесткий маркер – если человек во время моей комы буквально позволял обо мне отзываться оскорбительно, говоря, что я – ящерица, йог и зомби. Я сегодня в суде говорил адвокату Зорину, что «я от имени ящерицы и йога говорю вам, что он плохой человек». Так вот, если он позволял себе так себя вести, я даже если был неправ по отношению к нему, извиняться перед ним не буду.  Сомнение мое в версии этой может отвалиться рано или поздно, но личное отношение к Якеменко не изменится, я его действительно ненавижу.

Казнин: Суд продолжится?

Кашин: Не думаю, что продолжится. Они обещали днем кассацию, вечером уже как-то неуверенно об этом говорили. Я не думаю, что они будут подавать кассацию, потому что мы видели, сегодняшний медиа-резонанс по этому делу. Кому он в итоге выгоден – Василию Якеменко или мне? Очевидно, мне, хотя я и не хотел такой славы. Но если предположить, что будет еще один суд такого рода, не уже в высшей инстанции, практика показывает, что в таких случаях Мосгорсуд уже касается только формальных вещей, допустим, если не были приобщены доказательства, на которых настаивала сторона истца. Тогда дело может быть пересмотрено. В этом случае все ходатайства истца были удовлетворены, поэтому я не сомневаюсь, что в вот этот тренд, когда Мосгорсуд не оспаривает решение низших судов, это решение тоже впишется, и никакого нового процесса, вызывающие такие эмоции у меня и моих коллег не будет. Поэтому сегодня такая сильная победа - Сталинград, дальше будет Берлин.