«Его ввели в кому на три дня, чтобы он не чувствовал боли»: Владимир Кара-Мурза-старший о госпитализации сына и версиях случившегося

Кара-Мурза: Я был там, зашел к нему в палату, мама зашла, его бабушка, к нему. Но вы знаете, дежавю — конечно, такое довольно легкомысленное выражение, но именно иначе не скажешь. Опять он лежит, окруженный этими катетерами, капельницами, шлангами, ужас, конечно, все, что я могу вам сказать, если вы хотите именно впечатление постороннего наблюдателя. Если хотите, я вообще тогда… ладно.

Арно: Что говорят врачи?

Кара-Мурза: Врачи говорят, что три дня он еще будет в коме, поскольку они ввели его на три дня в кому, чтобы он не чувствовал боли, а там посмотрим. Сейчас прилетит его мать, посмотрим, что она скажет на это дело. Но нельзя его так долго держать в коме.

Арно: Но есть какие-то первые прогнозы врачей, какие-то первые анализы они взяли, какие их доводы?

Кара-Мурза: Понимаете, в анализах не видно яда, формулы яда не видно. Если они ее взяли, то можно анализ крови взять. В тот раз мы успели в Израиль отвезти клок его волос и ногти с рук и с ног, в Израиле успели определить, что он был отравлен, а сейчас непонятно вообще, что произошло. Вчера у меня был Белковский, который, кстати, рассказывал о его первом отравлении майском позапрошлого года. Потом позвонил ему, поговорил, а утром я встаю, и мама меня ошарашила по телефону, говорит: «А Вовка, — говорит, — опять в реанимации».

Арно: А было ли какое-то официальное заключение после 2015 года? Тогда стало известно на 100% что было?

Кара-Мурза: Они обсуждали это с Вадиком, когда он стал чуть-чуть ходить по комнате. Подал в суд, до сих пор Следственный комитет молчит, ни меня не вызывали, ни его не вызывали и даже еще Маркина уволили заодно.

Арно: А последнее время жаловался ли ваш сын на проблемы со здоровьем?

Кара-Мурза: Да нет, вы что? Он меня позвал, у него же рука не работала два года, теперь аккорды берет, на гитаре играл, мы с ним изучали песню группы «Аквариум» «Под небом голубым есть город золотой», мы прекрасно ее играли. Так что у меня он не жаловался. Вы знаете, можно так предположить, что он просто надорвался, поскольку он за день столько дел успевает переделать. Во-первых, он, вы знаете, марши организует в память Бориса. Поэтому он премьеру своего фильма провел по всему миру, где он тоже, называется «Немцов». Ко мне он ездил, пока я лежал в госпитале в Израиле, два раза приезжал ко мне на самолете, туда прям, это не раз было, в Израиле. И сейчас еще у Сони День рождения, у моей дочери, крестницы Бориса Немцова, и он купил ей рояль. И теперь теща его уехала, чтобы ей его подарить.

Арно: А он не делился с вами, поступали ли ему угрозы, связанные с политической деятельностью?

Кара-Мурза: Нет, там же Вадик стоит, и он все знает. Вы видите, я всегда ношу в нагрудном кармане сотовый телефон, и мне за эти два года никакой угрозы не поступало, потому что я знаю, когда Бориса убили, ему три дня звонили, предупреждали, так и с другими политиками. А нам никто ничего не объяснил, кто ему помешал и в чем он виноват, потому что я вообще не пойму, зачем это все делается. Он никакой опасности не представляет для этих сильных мира сего в кавычках.

Арно: Спасибо вам за этот разговор, стойкости вам и здоровья вашему сыну. 

На превью: Алексей Абанин / Дождь